Отказавшись от предложения Исаила разделить с ним утреннюю трапезу, согласился выпить немного пива. Этот напиток эсоры готовили куда лучше хурритов и сангаров. Даже фуралы, привыкшие к большей роскоши, присылали целые караваны за пивом хеттов.
Тепло попрощавшись с Исаилом, вернулись к рынку: ещё на подходе к своим заметил оживление. Высокая, стройная чернокожая красавица ходила вдоль торговых рядов в сопровождении двух воинов аналогичного цвета кожи. Только Энии мне не хватало, эта искусительница могла меня узнать даже с опущенной накидкой на лицо.
— Вы идите, я скоро подойду, — отправив Ахбухча и Матига к Самуму, спешно покинул рынок, чтобы не столкнуться с Энией. В прошлый её приезд я очень хорошо провёл время, девушка даже заплатила огромную сумму жрецу Махуа за ночь свободы для меня. Но сейчас предстояло думать головой, а не другим местам, отметая в сторону плотские желания. Чтобы скоротать время, наведался к кузнецам, кузни располагались недалеко от рынка. У одного из кузнецов заметил готовые стремена, всмотревшись, узнал мастера — именно у него мы заказывали первые опытные образцы стремян. Хетты пока не оценили преимущества этого изобретения: кузнец не стал торговаться и уступил две пары стремян за символическую цену.
Вернувшись на рынок, сообщил людям, что ночью предстоит вылазка. Хурриты едва не закричали от радости, большинству претило изображать из себя торговцев-сангаров. После долгого колебания отобрал двоих — Берди и Сархуана, лучших в ближнем ножевом бою. Именно они пойдут со мной к храму. Четверо других должны были изображать убитых стражников, пока мы будем разбираться внутри храма. Рынок в Хаттуше был куда больше, чем в Вешикоане и имел целых четыре входа. Может, поэтому стража его не охраняла, переложив вопросы безопасности на самих караванщиков. Да и сам Хаттуш был относительно безопасным — появление на улице с оружием немедленно пресекалось стражой патрулировавшей город.
День тянулся мучительно медленно, едва солнце скрылось за горизонтом, и над городом стала опускаться ночь, двумя небольшими группами двинулись к храму. Пришло время ночных хищников, именно так и звался мой маленький отряд «спецназа» на языке хурре — «бийс акх». И именно сегодня ночью предстояло боевое крещение. Облака скрыли тоненький серп луны, словно на небе решили помочь нам даже с этим.
Глава 27
Поверх шаровар и суконного полукафтана на нас были накинуты широкие накидки сангаров, скрывавшие кривые поясные ножи. Берди и Сархуан шли со мной, я для маскировки нашёл посох и шёл, скривившись, словно немощный старик. Сархуан поддерживал меня за левое предплечье, Берди шёл впереди, громко восхваляя на сангарском великих хеттских богов. Парень настолько вошёл в роль, что редкие прохожие сочувственно дотрагивались до моего плеча, желая скорейшего здоровья. Ещё две группы воинов в четыре и три человека следовали за нами, сохраняя дистанцию в сотню метров.
Выйдя на площадь перед храмом, облегчённо вздохнул — только вдали была видна пара фигур, спешащих в противоположном от нас направлении.
— Поздно для молитвы, — стражник выставил вперёд копьё, упираясь в грудь Берди. Словно не слыша сказанного, хуррит, продолжая нараспев славить богов, сделал движение вправо, намереваясь обойти стражника.
— Назад, — к первому стражнику присоединились остальные трое. В их глазах двое парней с немощным стариком не представляли угрозы, мечи остались в ножнах, а копья были прислонены к стене храма.
— Берди стой, — это была единственная фраза на сангарском, доступная в моём лексиконе.
— Позвольте помолиться у всемогущего Бога, — произнес на хеттском, шаркающими шагами приближаясь к страже.
— Старик, помолишься утром, — стражник захрипел, когда кривой сангарский нож перерезал горло. Мгновенно вогнал клинок в сердце второму стражнику: Берди и Сархуан, не сговариваясь, накинулись на своих врагов. Десять секунд и четыре трупа мы отволокли за выступ ступенек, чтобы их не увидели с площади.
Сархуан трижды прокричал, имитируя крикфилина: семь фигур из темноты проулка, бегом пересекли площадь и оказались рядом с нами.
— Вы четверо, наденьте шлемы, и кольчуги хеттов, стойте здесь. Если будут любопытные, отгоняйте остриём копья без разговоров. Остальные за мной, — первым нырнул в чёрный проём храма. На стене горели факелы, давая достаточную освещённость. Сняв один, пошёл по уже знакомой лестнице наверх, стараясь не шуметь. Хурриты сняли обувь, чтобы не шуметь, и следовали за мной бесшумной тенью.
Дверь наверху оказалась закрыта — в прошлый раз мы не смогли её открыть. Отчаяние стало охватывать меня, неужели снова облом. Но каменная дверь отворилась с едва слышным шумом, и свет факела вырвался наружу.
Махуа! Целые пять секунд мы смотрели друг на друга, освещённые светом факелов. Рот жреца начал открываться, но кривой клинок сангаров заставил его захлебнуться кровью. Подхватив падающего жреца, передал его факел Сархуану. Проскользнув внутрь, огляделся: узкий коридор уходил вправо полукругом. По внутренней правой стороне коридора располагались деревянные двери. Первая дверь поддалась — заскочив внутрь, обнаружили троих стражников в исподнем — хетты собирались спать. Их желание исполнилось с приставкой «навечно».
Следующая дверь тоже поддалась, но келья оказалась пустой. Скорее всего, это было обиталище Махуа, чей труп остывал в пяти метрах от нас. Третья дверь оказалась заперта — внутри явно кто-то был, но я знаком показал хурритам идти дальше. За четвёртой дверью находились три женщины, судя по виду служанки. Они даже успели поднять крик при виде вооружённых людей, но я заткнул рот первой, а воины повторили это с двумя другими. Крепко спеленав полураздетых служанок, затолкали им в рот кляпы, убедившись, что кричать не смогут.
Пятая комната отличалась — здесь были двустворчатые двери. Такого я не видел даже в доме Энии в Кулише. Двери оказались заперты изнутри. Если даже верховный жрец довольствовался небольшой кельей, кто мог жить за такими дверьми кроме богини?
— Ада, это я Арт, — проговорил, прильнув к щели между створками. Внутри послышался сдавленный крик, а секунду спустя двери открылись, и ярко-красная молния кинулась мне на шею.
— Арт!
— Со мной люди, оденься, — буквально втолкнул жену в комнату, где сидела ещё одна девица, съёжившись от страха. На Аде было просторное шерстянное платье без рукавов — в глазах хурритов это всё равно что голая.
— Арт, миленький, мне сказали, что ты бежал и убился, сорвавшись в обрыв, — уже откровенно плача, Ада осыпала меня поцелуями, мешая сосредоточиться.
— Отставить панику, ты офицер или баба, — слегка рявкнул на опешившую жену. Сработало — пусть СБУ и не чета нашим спецслужбам, но психологическую подготовку и там проходят. Ада пришла в себя:
— Наш план? — Теперь она походила на саму себя — хладнокровную и подготовленную девушку из спецслужбы.
— Надо найти Саленко и добраться до квартала ремесленников.
— Виктор должен быть во второй комнате от входа. С ним неприятный тип, это племянник Махуа.
— Кто эта девушка? — Я показал на безмолвный комок в углу комнаты.
— Моя личная служанка из эламитов, мы можем её взять с собой?
— Исключено, — я присел рядом с девушкой, и левой рукой приподнял подбородок. Слёзы непрерывно текли из её глаз, со словами «прости», резким ударом кулака, отправил девушку в глубокий сон.
— Зачем? — в голосе Ады звучало негодование.
— Алиби для неё, — кивнул Сархуану, показывая на эламитку, — свяжи и заткни ей рот тряпкой.
— Берди, спустись к нашим и проверь, как там ситуация.
Оставалось освободить Саленко, но он в комнате был не один. Племянник жреца наверняка уже слышал вскрики Ады, да и заперта дверь, наверное, не просто так. Кричать хетт мог сколько угодно — кельи не имели окон, его крики никто не услышит наверху. Подойдя к двери, осветил её факелом: как и остальные, она открывалась наружу. Массивная дубовая дверь с небольшой бронзовой ручкой — такую не выбить. Можно изрубить мечами хеттской стражи, но на это уйдёт час, если не больше.
