Наташе и в голову не могло прийти, что клирики живут в таких же кельях, что и монахи. Почему-то ей казалось, что они находятся где-то в другом месте, не в самом монастыре.
Она постучала в первую попавшуюся дверь, внутренне готовясь начать разговор с пространных извинений. И так и замерла на месте с поднятой для повторного стука рукой. Потому что вид полуголого клирика — это зрелище было не для нежной девичей психики.
— Что вы здесь делаете? — холодно спросил он, а она понятия не имела, что здесь делает, и почему до сих пор стоит, как идиотка с поднятой вверх рукой.
— Я… — Наташа вспомнила, наконец, зачем постучала в дверь, и опустила руку.
Она открыла рот, чтобы сказать ему, что заблудилась и не смогла выйти к машине. Но теперь это было не страшно. Она нашла того, кто проводит её, и ей не нужно будет унижаться и просить о помощи посторонних людей. Ведь ей просто нужно сейчас подождать в коридоре, когда он соберётся, и они вместе пойдут к машине.
Вот только Снегирёв не дал ей возможности объясниться. Выглянув в коридор и никого не увидев, он схватил Наташу за руку и втащил в комнату.
— Наталья Алексеевна, вы соображаете, что ставите нас обоих в довольно неприглядное положение? — спросил Артём, всё ещё не догадавшись одеться.
Давненько в его комнате не было девушек. Если хорошо подумать, то… Никогда в его комнате не было девушек. И, в принципе, в этих стенах подобное не только не поощрялось, а было недопустимым. И теперь он впервые не знал, что же ему делать.
— Ну, во-первых, это вы меня втащили сюда, не дав сказать ни одного слова, — Наташа, в отличие от клирика, гораздо быстрее пришла в себя. — Во-вторых, вы не дали мне ни единого шанса, чтобы всё-таки объясниться. И теперь это я оказалась виновата в том, что своим присутствием нарушила ваше целомудрие.
— Откуда вы взяли эту чушь про целомудрие? — до Снегирёва дошло, что не помешало бы всё-таки одеться, и он вытащил из рюкзака первую попавшуюся ему под руки футболку, натягивая её на себя.
Лучше бы он этого не делал. Потому что, если к виду его обнажённой груди Наташа как-то приспособилась, то сейчас, когда тонкая чёрная ткань обтягивала рельефный торс, подчёркивая все достоинства фигуры, она снова слегка затормозила.
— А разве, это не так? — она заставила себя отвести взгляд, говоря про себя, что уже видела нечто подобное. Что Петя тоже прекрасно сложен.
Вот только, Петенька был её братом, к тому же младшим, которого она привыкла в какой-то мере опекать. И поэтому никакого будоражащего действия он на неё не оказывал. Здесь же в полумраке холодной кельи, наедине с этим юношей, она начала испытывать чувства очень далёкие от сестринских.
— Нет, конечно. Мы же не монахи. Обетов целомудрия не давали. И вполне можем жениться и завести семьи, — совершенно серьёзно ответил Артём. — Именно поэтому было бы куда лучше и безопаснее, если бы вы зашли в келью к монаху. Для вашей репутации лучше, — поспешил он добавить. И тем самым только испортил эффект от своих слов.
— О, — только и смогла произнести Наталья. — Я заблудилась, и, собственно, стучала в келью монаха, а тут вы…
— Понятно, кельи монахов располагаются в другом крыле монастыря, поэтому у вас не было ни единого шанса найти его здесь. — Снегирёв прицепил кинжал к поясу, накинул куртку и повернулся к сестре Петра Романова, с которым в какой-то степени даже сдружился за время пребывания последнего в монастыре. — Я готов, пошли.
Он первым вышел из кельи, убедившись, что в коридоре никого нет, только потом разрешил выйти Наташе.
— Наверное, будет странно, если мы будем обращаться друг к другу на «вы», особенно, в Академии, — когда он надел куртку, наваждение исчезло. Словно эта броня превращала клириков в идолов, на которых можно было бросать взгляды украдкой, но, упаси Боже, руками потрогать.
— Да, это может затруднить мою задачу, — подумав, кивнул Снегирёв.
— Тогда, Наташа, — и она остановилась и протянула ему узкую ладонь.
— Артём, — он, усмехнувшись, пожал руку.
Они продолжили путь и вскоре вышли в монастырский двор. Как оказалось, Наташа чуть-чуть не дошла до нужного коридора, свернув в казарму клириков.
Водитель, исполняющий роль ещё и охранника, открыл перед ней дверь машины и недовольно посмотрел на молодого человека, который сел с Натальей Романовой рядом.
— Наталья Алексеевна, а… — Начал он, но Наташа его прервала.
— Всё в порядке, Вадим. Младший клирик Снегирёв будет сопровождать меня, пока не получит обратный приказ. — Сказала она. — Поехали домой, я очень устала и хочу отдохнуть.
Больше всего ей хотелось остаться одной и подумать над тем, что сегодня произошло, и как ей теперь реагировать на Артёма. Потому что спокойно реагировать на него, у неё не получится ни при каких обстоятельствах. А ещё надо найти Волкова и по шее ему настучать. Потому что этот гад, похоже, накаркал про то, что она вляпается в клирика, которому её метания абсолютно до лампочки.
* * *
Мы подъехали к дому одновременно с машиной, в которой Наташу возили в монастырь. Почти всю дорогу меня Волков допытывал, что именно я узнал и к каким выводам пришел, но мне без труда удалось отключиться от его болтовни, и героически молчать не составило особого труда. Тем более, что я так и не пришёл к однозначному выводу.
— Мне нужна от тебя кое-какая услуга, — когда оборотень исчерпал весь свой словарный запас и наконец замолчал, я обратился к нему.
— Да, ладно? Никогда бы не подумал, — проворчал он, недовольно поворачиваясь в мою сторону.
— Сможешь посетить нашу библиотеку? — тихо поинтересовался я. Кроме водителя в машине никого не было, но мне все же не хотелось, чтобы кто-то о ней когда-либо узнал?
— Это которая в склепе под землей далеко-далеко отсюда? — шепотом уточнил он, прищурившись. — И когда она стала нашей? Это же национальное достояние, или нет?
— Я напишу список книг, которые мне нужны, и список нескольких артефактов, — только вздохнул я, глядя на этого балагура.
Его вопросы по принадлежности библиотеки мне удалось проигнорировать. Я не хочу, чтобы о ней узнал кто-то ещё. Вот не хочу и всё тут. И в то же время, прекрасно понимал, что скоро рассказать кому-то придётся. Настроения мне данное знание, надо сказать, не добавляло.
— Можешь взять с собой Соню. А ты не спорь, — грозно обратился я к пантере, которая недовольно подняла морду на мои слова, разлепляя сонные глаза.
— И машину с водителем? — тут же добавил оборотень.
— И машину с водителем, — кивнул я, выходя первым, как только автомобиль остановился возле ворот поместья.
Каково было моё удивление, когда из Наташиной машины выскочил Снегирёв.
— О, какие люди, — заорал Петька, подходя к младшему клирику и протягивая ему руку, которую Снегирёв без колебаний пожал. — Столько времени прошло, целые сутки, как не виделись… Знаешь, Тёма, ты совсем не изменился. Да и я не слишком соскучился, если быть совсем уж честным.
— Вот кто, наверное, никогда не изменится, так это ты, — Снегирёв скупо улыбнулся. — Шут и балабол.
— За это и любим многими. Не тобой, и это медицинский факт, — быстро добавил он, столкнувшись с яростным взглядом Натальи. И что их мир-то никак не берёт? — Но, Натаха, ты должна согласиться, что я был прав, когда говорил, что в монастырь ты съездишь с пользой. Вон, смотри какой прекрасный экземпляр тамошней фауны отхватила. Красавец, молод, силён, сильный маг… Дорогая, у всего этого есть обратная сторона. Я не хотел тебе о ней раньше времени говорить, но, придётся. Как только ты с Тёмой выйдешь в свет, твои подруги тебя дружно станут ненавидеть. И, заметь, им будет за что это делать, — и он пошевелил бровями, расхохотался, и пошёл в дом, даже не дав девушке сказать ему пару слов, которые готовы были у нее вырваться в середине его тирады. Мы смотрели ему вслед, глядя, как он поднял вверх руку, шевеля кистью.
— Я его когда-нибудь убью, — прошептала Наташа ему в спину.
