Город титанов (СИ) - Сугралинов Данияр

— Нам идти километра два, — нарушил молчание Сталкер. — Иногда придется выходить на поверхность, потому что кое-где подземные проходы завалены из-за активности титанов. Часа за полтора должны управиться, мы ведь не по прямой пойдем. И вообще повезло, что «Ковчег» на юге.

Когда мы покинули безопасную зону, то там, то здесь сквозь толщи земли «Фазовым взглядом» я видел бездушных — деформированных, похожих на червей ползунов. Тошноплюев, что располагались в пространствах пообширнее. Не видел прям воочию, но тепловых сигнатур хватало, чтобы определить тип зомби. Каким-то странным образом они чуяли нас и двигались параллельным курсом, но, натолкнувшись на поле пугача, отставали. А может, просто не было сообщающихся проходов.

На поверхности зомби отсутствовали — их зачистили либо люди, либо титаны. Только единожды заметил конгломерат из полутора десятка особей, но эти за нами не пошли. Ясно, тут зомби прячутся по укрытиям.

А еще мне не нравилось ощущение незримого присутствия чужака, словно кто-то незаметный крадется за нами и успевает спрятаться от луча фонарика. Может, это и есть тот мутант, что оставляет проклятье гниющей плоти?

Вспомнился Хищник. Если человеческая фантазия родила такую тварь, значит, и жнецы могли, и исключать это не стоит.

— Мне одному кажется, что за нами кто-то идет? — озвучил я свои опасения.

Направил луч фонаря назад, и будто бы тень метнулась. Но почему сбоит «Фазовый взгляд»?

— Это совершенно нормально, — ответил Сталкер.

— Совокупный эффект от мельтешения наших же теней и эха, — отчеканил Тетыща.

Но я привык доверять интуиции и не расслаблялся. Да, у меня есть способность единоразово избежать смерти, но от гниения это не убережет.

Впереди идущий Сталкер вскинул руку и замер.

— Тихо!

Мы с Тетыщей тоже замерли, прислушиваясь. Сперва я слышал лишь звенящую тишину и шлепки срывающихся капель, но вскоре различил все нарастающий гул, к нему присоединилась вибрация. Я многое повидал, но сердцебиение участилось. Не причина ли этому таинственная аномалия в Секторе 7−3–9?

— Что это? — прошептал Тетыща, когда все завибрировало, с потолка посыпались комья земли.

— Техника вояк, — махнул рукой Сталкер и зашлепал по воде дальше. — Что-то они далеко забрались, не нравится мне это.

Минут через десять блуждания по трубам, которые тут были такими узкими, что приходилось ползти на четвереньках, мы вышли на свободное пространство, откуда из насиженной лужи, вспугнутый пугачом, убежал тошноплюй. Сталкер скомандовал:

— Не дышать! — И припал ухом к бетону, постоял так немного, запрокинул голову, посветив на лестницу и люк над нашими головами.

— По-моему, наверху кто-то есть.

— Как далеко? — спросил я, потому что «Фазовый взгляд» фиксировал поблизости только того самого тошноплюя, который хотел вернуться в лужу, но не решался из-за пугача.

— Трудно сказать. Точно дальше двухсот метров. Вы тут постойте, я сбегаю гляну, что там. Если «Щит», придется идти в обход.

— Действуй, — кивнул я.

Сталкер вернулся через сорок минут. Сорок! А ведь обещал быстро сбегать и глянуть. За это время я успел накрутить себя до состояния нервного тика, а Тетыща открылся с новой стороны — выкурил три сигареты подряд, что для него было чем-то из ряда вон выходящим. По крайней мере, не припоминаю, как он курил раньше.

— Плохие новости, — сходу выдал Сталкер, спускаясь по лестнице. — Там военных больше, чем тараканов в общаге. Целый блокпост развернули. Проверяют всех, кто туда-сюда. Придется делать крюк.

— Насколько большой крюк? — спросил я.

— Километра три лишних. Может, четыре. Но это не самое страшное. — Он помолчал, явно подбирая слова, потом спросил: — Денис, а сколько мы тут торчим?

— Полтора часа, наверное. А что?

— Пугач скоро сдохнет.

Я не сразу понял, о чем он говорит.

— То есть как — сдохнет?

— Ну как-как… Батарейка села. Эти штуки работают максимум два часа, потом их надо перезаряжать. А перезарядить может только тот, кто создал. У меня такой возможности нет.

На меня накатила волна бешенства. Я схватил Сталкера за грудки камуфляжа и впечатал в стену.

— Ты мне об этом сейчас говоришь⁈ Сейчас⁈ Какого хрена ты молчал?

— Отпусти! — Сталкер попытался вырваться, но я держал крепко. — Я думал, мы быстро пройдем! Два часа — это много времени!

— Много⁈ — Я отпустил его и отошел. — У нас час остался! Один гребаный час, и мы останемся без защиты в кишащих тошноплюями туннелях!

— Так заставь их подчиниться.

Захотелось долбануть его со всей дури.

— Ты дебил? Я могу недолго ими кукловодить. У меня, б…ь, люди гибнут от лап бездушных, мне этот талант позарез нужен! Зачем, по-твоему, я пугач выторговал. Отдашь мне свой!

Сталкер вывернулся и попятился.

— Все равно он разрядится, пока ты дойдешь, а мне надо возвращаться. А этот завтра будет как новенький, но только на два часа.

Тетыща затушил сигарету о стену.

— Сколько нам идти до выхода? — спросил он деловито.

— При нормальном темпе — полтора часа, — ответил Сталкер, поправляя помятый камуфляж. — Может, больше. Там завалы, придется ползти.

— Значит, не успеваем, — констатировал Бергман. — Последние полчаса пойдем без прикрытия.

— Не полчаса, — мрачно сказал Сталкер. — Я же говорю — крюк делать надо. Там, где планировали выходить, развернули лагерь военные. Придется в другом месте.

Я сжал кулаки, чувствуя, как внутри все кипит. Вот же гады! Заманили в ловушку. Знали ведь про ограничение, знали! Или у меня паранойя?

— Тогда двигаемся быстро, — сказал я. — Очень быстро. И молимся, чтобы тошноплюи или еще какая дрянь нас не учуяли.

— А если учуют? — спросил Тетыща. — Сможешь ими командовать?

Я пожал плечами и похлопал по «Нагибатору».

— Посмотрим. Если не смогу, будем драться. Других вариантов нет.

Сталкер кивнул и зашлепал вперед по жиже. Мы двинулись следом, ускорив шаг. Больше никто не разговаривал — каждый думал о том, что нас ждет впереди.

Через двадцать минут форсированного марша мы дошли до развилки. Сталкер посветил фонарем в правый тоннель.

— Сюда. Тут либо развитый амбал прошелся, либо титан — все разворотил. Придется ползти метров пятьсот.

Нужный тоннель был вдвое уже основного. Местами потолок обвалился, оставив щели, через которые еле протискивался человек. Вот тут я мысленно проклял Сталкера за то, что он настоял на бронежилетах, и снял свой. Стало полегче, но автомат все равно мешал, и рюкзак хренов. Жижи было меньше, но зато появилась грязь — липкая, вонючая, налипающая на одежду и снаряжение.

— Тихо! — шипел Сталкер, когда кто-то из нас неосторожно стукался о торчащую арматуру. — Звук тут далеко разносится.

Я полз, как червяк, таща за собой рюкзак, и думал о том, сколько еще осталось до отключения пугача. Полчаса? Двадцать минут? Точного времени я не знал, но чувствовал, как с каждой минутой опасность нарастает.

И тут произошло нечто странное.

Мы выползли в просторное подземное помещение — видимо, какой-то технический зал или насосную станцию. И там, на сухой трубе, спокойно сидел мальчишка лет двенадцати. Он раскладывал перед собой какие-то карточки и негромко что-то бормотал себе под нос.

Сталкер замер, направив на ребенка луч фонаря — он вскинул руку.

— Коля⁈ Какого черта ты тут делаешь?

Мальчик опустил руку и улыбнулся. Улыбнулся так, как улыбаются только дети — искренне, без задней мысли. Потом он посмотрел прямо на меня и указал пальцем.

— Он пришел, — сказал Коля. — Тот, кто зовет.

— Что он говорит? — спросил я у Сталкера.

— Коля не говорил раньше. Вообще. Он аутист, у него задержка развития. А сейчас…

Мальчик слез с трубы и подошел ко мне. Встал рядом и протянул руку, показывая карту из незнакомой колоды.

На карточке был изображен человек в темном плаще, вокруг которого кружили смутные силуэты. Внизу готическими буквами было написано: «Некромант».