"Фантастика 2025-73". Компиляция. Книги 1-13 (СИ) - Степаненко Сергей

Габриэль и Егор удивлённо переглянулись, потом Габриэль подмигнул Егору и первым полез под низ цистерны к люку обслуживания. Крышка люка, после поворота двух рукояток отпирания, свободно открылась, рассеяв одно из сомнений Арина, и Габриэль стал забираться внутрь цистерны доставки.

– Да, здесь можно с комфортом человек сорок разместить, – присвистнул Габриэль.

– Робер ещё и шлюх предлагал взять с собой, – усмехнулся, влезающий следом, Егор.

Габриэль почувствовал дрожь, распространившуюся по обшивке цистерны, потом серию мелких ударов, словно кто-то снаружи колошматил молотком по корпусу.

– Арин, ты что там простукиваешь корпус на предмет трещин? – передал по радиосвязи Габриэль.

– Твою ж так, Габри! – прозвучал встревоженный голос Арина. – Тут трещины по поверхности бегут, а я стараюсь не наделать в штаны.

Дрожь переросла в угрожающий низкочастотный гул – словно кто-то уже колотил чугунными ядрами по всему корпусу цистерны, передававшийся от обшивки через скафандр к телу и давящий на уши, даже через шлем.

– Успел! – в люке появилась голова Арина – он спешно забирался в цистерну и, повернув изнутри ручки закрывания и проследив как автоматика герметично запечатывает крышку люка, с шумным выдохом пояснил, – Там началось настоящее светопреставление!

– В смысле? – задал наивный вопрос Егор.

– Твою ж так! – снова выдохнул Арин. – Поверхность крошится, а из трещин бьёт плазма, я чуть свою жо… спину не поджарил.

Среди нарастающего вибрирующего гула появился тоненький свист генератора гравиполя, который подхватило шипение подачи топлива в двигатели и люди внутри цистерны поняли – они успели и никакой катаклизм уже не повредит им. Контролёр, установленный Арином, подал команду генератору гравиполя скомпенсировать силу притяжения звезды, топливо поступило в двигатели и цистерна, дрожа всем корпусом, преодолевая чудовищную силу гравитационных объятий, стала медленно отрываться от поверхности.

– Осталось распределить кто из нас будет баран, кто петух, а кто утка, – раздался голос Арина в динамиках связи. – Лично я буду уткой – кря-кря.

Габриэль прыснул от смеха и, через ближнюю радиосвязь, это услышали и остальные. Напряжение дня, казалось, стало спадать и Арин с Егором подхватили смех Габриэля.

Цистерна с тремя космоплавателями скорректировала своё положение и взяла курс к причальной мачте номер шесть на гелиотанкере «Раданкар».

Глава 60

Потоки плазмы прокладывали новые пути, разрывали коросту спёкшегося кристаллического металла, выходили наружу и образовывали озёра. Целые реки огня текли по поверхности, смывая и растворяя последние оковы, сдерживающие свет и тепло, что так долго пребывали в спячке в недрах звезды.

Над необъятным океаном плазмы парили сияющие коконообразные тела пла-а-ма – они вновь обрели свои оболочки и получили шанс на новое начало своей цивилизации. Последней цитаделью, противостоящей всепоглощающему потоку, оставалась лишь станция «Гелиос 58», построенная людьми и стоявшая неприступной твердыней посреди огненного океана. Уже растворились обломки челнока, антенны радиосвязи раскалились, а затем и потекли словно воск, но стены из металлопласта, поддерживаемые генератором гравиполя, продолжали держаться. Около станции возникло несколько плазменных существ.

– Есть ли внутри живые существа? – спросило одно из них.

– Только носители, – ответило другое, по имени – Ит-тра.

– Мыслитель должен убедиться сам, – произнесло третье.

Ит-тра проник на станцию, просочившись через гравитационное поле, и очутился в каюте, где некогда обитал Габриэль. Ит-тра обнаружил оставленный на столе предмет из переработанного дерева, где на тонкие сшитые между собой пластинки, краской, не отражающей свет, были нанесены повторяющиеся в определённом порядке значки. Ит-тра вытащил из мыслеполя знания, полученные им при контакте с Габриэлем, и сразу смог понять, что на структурированных слоях целлюлозы сохранена информация, а на самом верхнем находится её название – «Клайв С. Льюис. Хроники Нарнии». Ит-тра проник разумом между слоями предмета и впитал всю информацию разом, отметив, что ему понравилось, как люди могут придумывать такие красивые истории.

«Мы так не делаем, – подумал Ит-тра, – наша фантазия творит сразу».

Ответом ему была эмоциональная рябь, пронесшаяся по всему мыслеполю – теперь все пла-а-ма знали то, что прочёл Ит-тра и он уловил у своих соплеменников эмоции сочувствия людям. Ит-тра проследовал в медицинский отсек и, обнаружив находящиеся в гибернационных камерах тела трёх людей, поочерёдно прикоснулся сознанием к их мыслеполям, но все они были пусты и холодны. Он чувствовал, что на станции есть ещё кто-то живой, но он имеет совершенно другую природу сознания, весьма отличающуюся от человеческой. Ит-тра нашёл его в центре контроля и связи – холодный разум, что подчинялся заложенным в него инструкциям и обеспечивал контроль над всеми процессами станции. Он соединился с искусственным интеллектом и его сознание пронзила страшнейшая боль, словно стальные раскалённые прутья вошли в его тело и разорвали плоть. Они двигались и выпускали шипы, пытались структурировать и подчинять, но пла-а-ма терпел и впитывал информацию. Через несколько минут он уже понимал, как искусственный интеллект справляется со всеми операциями жизнеобеспечения – регенерирует воздух и тепло, даёт команды энергореактору, связывается с отдалёнными объектами с помощью торсионных полей и поддерживает гравитационный барьер, который, несмотря на сильнейшие помехи и перенапряжение, всё ещё устойчив. Ит-тра дотянулся до ядра интеллекта и заложил команду на перегрузку генератора и схлопывание гравитационного барьера.

Двое пла-а-ма ждали верховного мыслителя снаружи станции. Они уже знали и видели всё, что видел и узнал он.

– Получится? – спросил один из пла-а-ма.

– Несомненно, – ответил, вернувшийся из-за гравибарьера, Ит-тра.

Они видели гравитационный барьер, как искажение пространства. В месте соприкосновения с их реальностью он имел хаотичный характер, как будто кто-то разорвал два кусочка ткани и, сложив их порванными сторонами вместе, двигал, любуясь как пересекаются и проникают друг в друга обрезанные разноцветные нити. Место соприкосновения дышало и бурлило, их реальность противилась расширению и не позволяла увеличиваться чуждой ему гравитационной опухоли, требуя потратить на каждый завоёванный сантиметр массу энергии. Искусственный интеллект станции, подчинившись воле верховного мыслителя, дал команду увеличить производство энергии, направив всю её на генератор гравитационного барьера. Получая колоссальное количество энергии, цепная реакция в магнитной камере генератора понемногу ускорялась, и вскоре магнитные катушки фокусировки уже не могли справиться с удержанием плазмы – она стала касаться стенок камеры и те начали плавиться. Плазма прожгла отверстие в стенке камеры, выплеснулась тугой струёй и ударила в контроллер управления генератором, теперь реакция стала нарастать лавинообразно и больше её ничто не смогло бы остановить. Но искусственный интеллект проигнорировал сообщение о неисправности и направил ещё больше энергии к генератору гравитационного барьера, отключив систему жизнеобеспечения станции и медицинский отсек. Неконтролируемый поток плазмы вырвал из корпуса генератора трубки подачи и откачки газа, сорвал верхнюю крышку и реакция захлебнулась – гравитационный барьер сразу схлопнулся, ослабли ничем не поддерживаемые стены станции, покрылись трещинами, в них появились щели и снаружи внутрь просочились первые ручьи раскалённой плазмы, выжигая и плавя всё на своём пути. Искусственный интеллект сделал последнюю попытку подать энергию на защитный гравибарьер, но магнитное поле собрало втёкшую снаружи плазму, сфокусировало и направило вверх, сформировав из неё закрученные тугие ярко-оранжевые струи, которые устремились ввысь, превращаясь на своём пути в основной конвекционный поток. Гравитация ядра звезды потащила его вниз и он огненным кулаком с огромной силой ударил в океан гелиевой плазмы рядом со станцией. Получив колоссальный заряд энергии, весь гелий превратился в протоводород, выбив электроны со своих орбит и образовав облака из элементарных частиц с отрицательным зарядом. Цепная реакция превращения гелия в протоводород, словно десятибалльный шторм, понеслась во все стороны по поверхности звезды.