Пермский Губернский. Финал (СИ) - Бергер Евгений

— У пацана было огромное сердце.

— Хех, в этом ваша троица очень похожа.

— У меня точно не большое сердце…

— Ты себя в зеркало видел, зайчонок? Так убиваться по человеку, которого знаешь всего полгода… Этот хитрый пушистый манипулятор нагло свалил всю вину на своего хозяина и сбежал. Плачется теперь в юбку своей бывшей жене. А ты себе места не находишь. Отвратительно! Знаешь, я даже не страдала так по своему старому ублюдку хозяину. Хотя была предана ему.

— До сих пор обижаешься, что я убил Кешу?

— Честно — нет… Однако, это был первый серьёзный звоночек. Я очень удивилась, что Федя пошёл на такое. Убить родного дядю… Да ещё и таким жутким способом… Я тогда сразу всё поняла! Вернее, начала догадываться. Потом ты с лёгкостью меня завалил во время боя. Думаешь, я поверю, что наша сыночка-корзиночка вот так за пару месяцев выучит приёмы боевой самообороны? Нет, конечно. Тогда в бою я встретилась с типичным солдатом. Ты не парнишка из дворянского рода… У тебя всё очень сдержано и максимально дисциплинировано. Но это ещё ладно… Самым серьёзным твоим проколом стали девочки.

— А что с ними не так?

— Ты восемнадцатилетний парень. У тебя гормоны должны кипеть! А ты всё шуры-муры с одной лишь Гризли водишь. Голубика же тебя уже и так, и сяк. А хвостатая охотница? А барашка? Они с ума по тебе сходят. Но ты сохраняешь дистанцию. Специально стараешься поддерживать дружеские отношения.

— Вообще-то, ты сама ни раз намекала.

— Я-то знала, что ты не Фёдор. Мне можно! Я старая разочарованная в людях женщина. Дайте хоть с инопланетянином позажигать!

— Называй меня Ультимат. Если не сложно.

— Да, как угодно. Но знаешь, что самое забавное? Ты даже визуально сильно поменялся. Стал гораздо мужественнее. Федя же… он был у нас мальчик ласковый. Он не из тех, кто лезет в драку. Девочки его обожали за мягкий характер и доброту. А тут появился жуткий, пугающий, холодный и до безобразия давящий всех своим авторитетом мужик. Но в теле восемнадцатилетнего мальчика. Честно, мне было жутко, когда ты выступал на совещаниях. Присутствовал эффект Зловещей долины… Что что-то тут не так. Понимаешь?

— Примерно. Думаешь, они простят меня?

— За что? — удивилась Ириска.

— За враньё.

— Ну… Гризли явно станет только легче. Как и мне. Знаешь… очень тяжело признаться самой себе, что сохнешь по восемнадцатилетнему мальчику, будучи взрослой мадам. Как бы, Гризли-то ещё ладно. Она старше тебя всего на десять лет. А ты представь, каково было мне? Это же ужас! Я стеснялась самой себя! Господин Глэйтрон, вы заставили двухсотлетнюю бабулю смущаться и страдать.

— Не преследовал такой цели.

— Да я же шучу. В общем, не переживай. Кто-то, кроме меня, Семёна и Беллз знает?

— Голубика.

— Ого… А она когда успела⁈

— Когда нас засосало в Сферу. Я познакомил её со своим отцом.

— Которого вы завтра полетите убивать?

— Ага…

— Наглая титанша! Успела с твоими родителями быстрее всех познакомиться. Негодница! Воровка.

— Таких родителей лучше бы не знать самому… Мегард маньяк и психопат.

— Ну, конечно. Какому нормальному человеку придёт в голову идея создавать богов?

— Мегард никогда не был полноценным человеком.

— Ты в этом уверен?

— На самом деле, я хочу так думать. Иначе эта история становится слишком сложной и запутанной.

— А в жизни зачастую не бывает легко и просто. Что для одного жизнь — для другого смерть. Что для одного правда — для другого ложь. У всех свои уникальные моменты. Надо просто это осознавать и не стараться принять чужое мнение.

— Знаешь… Ты такая мудрая. Но кое-что до сих пор не даёт мне покоя…

— Почему я стала такой? Хех… Да там ничего особенного. На самом деле — я просто зарезала своего мужа.

— Что?

— Что…

— Я не чувствую лжи. Да и к тому же… Ты ведь утверждала, что девственница, и ничего не умеешь?

— Хе-хе… Представь себе, в те времена девушки были разменными монетами. И досуг с супругом, зачастую, заканчивался обоюдным пожеланием спокойной ночи. Однако, Пьеру такое не понравилось. Он пытался меня взять силой… А что ты хочешь от юной семнадцатилетней барышни, которая выросла с тремя братьями? Это была самооборона. Увы, в Жандармерии мне не поверили. И вот — некогда прекрасная французская аристократка Ирис фон Бетховен в теле долбанной собаки однофамильца.

— Ты не рассказывала мне об этом…

— А ты и не спрашивал. Да и если честно, я уже настолько привыкла быть инструментом, что мне наплевать.

— Я тебе сочувствую.

— Не надо. Если бы тот падонок следил за употреблением алкоголя и не пытался меня оприходовать в очередном пьяном угаре — я бы уже давно превратилась в прах. А так, я с богом войны на классной английской тачке еду договариваться с одним из Верховных чародеев Суда Избранных. Здорово же!

— Не слишком ли высокая цена?

— Мы с тобой это уже обсуждали. Для меня — нет. У нас с Пьером не было любви. Не было детей. Типичный брак по расчёту. Увы, я была его собственностью. А потом… как-то закрутилось-завертелось. Решила — убила одного, значит смогу убивать и дальше. Но во имя чего-то хорошего! Обучилась в специальной школе горничных… И вот — я идеальное оружие. Аутономикато. Прошла две мировые войны. Стала преступницей, которая не выдержала натиска судьбы и… оказалась в семье Осокиных.

— Это всё, конечно, интересно и удивительно. Но я хотел спросить о другом.

— О чём же?

— Куда бы ты пошла, если бы убила меня?

— Честно? Не знаю… У меня тогда были смешанные чувства. Я сама не понимала, для чего именно всё это делаю. Наверное… если бы всё получилось, то пустила бы пулю в висок.

— Стоп-стоп-стоп! Погоди… — я внимательно посмотрел на Ириску: — Сперва ты говоришь мне, что для тебя важна молодость, здоровье и красота. А теперь выясняется, что ты хотела пустить себе пулю в висок? Что-то тут не сходится…

— Дорогой мой зайчонок. Кто бы, что не говорил, а на самом деле женский период, когда ты всё делаешь только для самой себя — о-о-о-очень быстро проходит. Это наша биологическая потребность — быть чьей-то музой. Надоедает, что вся твоя красота, как бы пропадает зря. Никто ею не наслаждается. Вернее… Нет, не так. Наслаждаются, но совсем не те. Хочется, чтобы в твоей жизни появился мужчина, ради которого захочется быть той самой роковой красоткой, как в фильмах про Бонда.

— Выходит, ты его нашла?

— Ну, конечно. — Ириска подняла очки и игриво подмигнула мне: — А если послушать, то в сравнении с тобой я совсем маленькая девочка.

— Это факт.

— Ну, вот видишь? Теперь тебе всё понятно?

— Более чем.

— Будем дружить телами?

— Нет.

— Тьфу, блин! Дорогуша, рано или поздно мне надоест ходить вокруг да около… Гризли рядом не будет. И всех остальных — тоже. Вот тогда-то я тобой и займусь!

— Мечтать не вредно. — усмехнулся я.

— Это типичный военный план. Не более того.

— Как скажешь. Да и, вообще, почему именно я?

— Красивый, умный, опасный и… Чёрт возьми, ты мой Хозяин! И я хочу, чтобы всё развивалось по сценарию.

— Твоих любимых развратных игр из «Стима»?

— Ну, и что? Зато там хороший сюжет! Например — Господин и его Служанка. Она роняет его любимую вазу, падает на колени, а затем жалобно смотрим ему в глаза… Он злится! Хватает её за руку. А затем срывает с неё одежду и наказывает! Давай! Сделай мне больно!!!

— В реальной жизни существует такой термин, как субординация. Поэтому Хозяева и слуги не спят вместе.

— Ай!!! Как больно… Но не в том смысле… — схватившись за сердце, разочарованно выдохнула Ириска.

— И всё-таки, я не до конца понял. Почему ты выбрала меня на роль своего объекта обожания? Ведь вокруг так много претендентов.

— Ну, смотри. Вот ты шуры-муришься с Гризли. Так?

— Допустим.

— Ты бы смог ей изменить?

— Мы не встречаемся официально, а являемся секс-друзьями.

— Кучеряво устроился, Фёдор Александрович.