"Фантастика 2025-32". Компиляция. Книги 1-36 (СИ) - Вязовский Алексей

Отдежурив внутри корабля свою вахту, они, даже не отдыхая, поспешили наверх, поскольку стоянка в подземной верфи предполагалась всего шесть дней, и затем – назад, за новой партией секретного груза. А попадут ли они в следующий караван №6, этого они не знали. Всё-таки, война есть война. Да и на Восточном фронте русские начали широкомасштабное контрнаступление, могущее сорвать все планы дальнейших маршрутов караванов. Согласится ли дядя Карл, включить его, Георга, в следующую экспедицию? Или ему будет не до своего племянника?

Да ещё и Пауль…

Так думал Георг, спускаясь по трапу вслед за своим приятелем и другими унтер-офицерами на бетонный пол подземной пристани.

—За шесть дней разгрузят нас? – спросил Пауль.

—Им виднее. Мы ж не первые. У них тут уже всё отработано до мелочей, как на конвейере.

—Завтра же отпрошусь на поверхность, —мечтательно поделился Пауль своей сокровенной мыслью. – Составишь мне компанию? Возьмём ледорубы, бинокли, ручные буры, снегоступы… Эх! И покувыркаемся же по торосам!

—Ты всё о своей кистепёрой рыбе думаешь? Никак не угомонишься?

—О ней, родимой. Хочу стать знаменитым.

—Думаешь, разрешат нам на поверхность? Смотри, как здесь всё засекречено: кругом охрана, эсэсовцы с автоматами прохаживаются, даже вышки, как в концлагере стоят с прожекторами.

—Это для пленных рабочих, для узников. А мы с тобой офицеры подводного флота Великой Германии. Груз им секретный привезли – кто нам откажет? К тому же, не мы первые, вероятно, выходим на поверхность. Может у них это входит, в своего рода, обязательной экскурсии?

—Что-то я здесь гидов с экскурсоводами не вижу… —задумчиво пробурчал Георг себе под нос.

—Что?

—Ничего. Больше месяца в консервной банке – одуреть можно, говорю.

Оба приятеля в числе других, свободных от вахты офицеров, подошли к пункту пропусков, где им выдали два жетона, разрешающие проход внутрь тоннеля, ведущий глубоко подо льды. Субмарина U-859 стояла, пришвартовавшись к огромному бетонному пирсу, окружённому со всех сторон такими же огромными ледяными скалами, глыбами и торосами. Стены были отшлифованы неведомыми механизмами, повсюду с потолков, столбов и вышек светили мощные прожекторы, заменяющие днём и ночью солнечный свет. За оградами пирса располагались кондиционеры и агрегаты, нагнетающие воздух; где-то шумно работали мощные насосы, людей, сновавших то тут, то там, было великое множество, и почти все они были одеты в рабочую робу с опознавательными знаками и номерами. Многие были в касках. Работали скрытые эскалаторы, и из трюмов лодки начали уже разгружать бесчисленные ящики, колбы, мешки, архивные сейфы. Целая бригада автопогрузчиков принимала по движущейся ленте секретный груз. Пахло сыростью, стоял гул, работали приёмо-передаточные механизмы. Работа кипела, стояла деловая атмосфера сдачи-приёма груза. Возле командира подлодки стояли люди в униформе и сверялись с реестрами описей груза. Вся ледяная масса над головой уходила высоко к потолку и образовывала естественную арку. Сама Антарктида, казалось, предлагала вам «на блюдечке» такое надёжное укрытие.

Внутри был выложен бетонный пирс, при необходимости могущий принять с обеих сторон сразу две субмарины. Это был венец инженерной мысли – недаром тут трудился весь цвет науки третьего рейха. Внутренняя отделка ледового купола была выполнена из какого-то неведомого, похожего на губку пористого материала. Стены и потолок во многих местах светились сами по себе, а сквозь решётку, Георг приметил созвездие Южный Крест.

Кругом сновали молчаливые люди в тёплых ватниках и комбинезонах. Температура в гигантском помещении была плюсовой, и откуда-то веяло, нагнетаемым калориферами тёплым воздухом.

Без всяких посторонних команд, заученными движениями и почти автоматически, люди в комбинезонах разгружали трюмы подводной лодки. Всё было поставлено на поток. Рядом с пирсом пролегала узкоколейная железная дорога, и на её полотне стояли новые, блестящие вагонетки, ожидающие своей очереди погрузки. Ящики, колбы, цистерны, контейнеры – всё это грузилось в них и отправлялось вглубь ледника, куда сейчас и направлялись Георг с Паулем. В другой стороне пирса стояли вагонетки с каким-то непонятным грузом, то ли рудой, наваленной комьями, то ли это была какая-то почва, вперемежку с глиной – разобрать было трудно.

—Вот эту гадость мы, судя по всему, повезём назад, —шепнул Пауль и толкнул Георга локтём. – Как думаешь, что это за хрень такая? – Любителю кистепёрых рыб всюду мерещилась радиация и смертоносное излучение.

—Какие-то полезные ископаемые для наших заводов в Германии. Возможно, на переработку.

—А может, руда? – вслух подумал молодой офицер. – Как в гробу плаваем. Сюда ртуть везли, отсюда какую-то магнитную аномалию. Бр-р! – передёрнул он плечами. – Хоть бы доплачивали нам за вредность…

—Скажи спасибо, что ты не на Восточном фронте, вместо этого каравана. Уже бонус к твоему драгоценному здоровью, —чуть не засмеялся Георг. Его потешало поведение друга, когда тот заводил разговор о денежном вознаграждении. Пауль, по своей сути, был не жадным человеком, но вот эта его практичность иногда вызывала у Георга искренний смех.

—Чего ты ржёшь! – обиделся Пауль. – А если в этой руде, или что там, в этих вагонетках, подлинная радиация? Это тебе, холостяку, всё равно. А мне, с моей Гертрудой, нужно быть в предельной мужской норме, без всяких осечек. Слышал, что радиация делает с мужчинами? Нет? Так я скажу. Они вмиг становятся импотентами.

—Так уж и вмиг?

—Да какая разница! Сам факт того, что после этих походов ты не сможешь удовлетворить любимую женщину, заставляет задуматься о намыленной петле. Я не шучу.

—Да брось ты! Увидел какие-то горки глины и уже бросаешься в панику.

Пауль действительно был в крайней степени смятения, и ещё много чего бы наговорил, однако их отвлекло какое-то движение на пирсе. Сразу по прибытии высадили всех гражданских, и тут же, под усиленной охраной увезли на крытом грузовике вглубь пещеры. Но, вероятно, не всех. Теперь по пирсу вели ещё с дюжину гражданских лиц, каждый из которых семенил за охранником и нёс в руках небольшую поклажу.

—А вот и наши атомщики-ядерщики, —прошептал Георг на ухо Паулю. Рядом с ними стояли и ожидали очереди несколько их собратьев-подводников, и хоть гул работающих механизмов и был весьма громким, однако сам факт присутствия профессоров высшего уровня на подлодках требовал всяческой осторожности в высказываемых выражениях. Гестапо и здесь не дремало. Георг уже успел краем глаза приметить несколько жандармов в характерных для них шлемах и с бляхами на груди.

Самое интересное, что ни Георг, ни Пауль, во время маршрута к континенту не имели никакой возможности не только перекинуться парой слов с каким-нибудь учёным или девушкой из группы генофонда нации, а и попросту не видели их ни разу, даже когда всплывали в надводный режим. Этих гражданских изолировали отдельно в какой-то части корабля и выводили подышать на палубу, вероятнее всего, после всех офицеров. Вот так секретность! – подумал Георг.

—Интересно, куда это их так быстро отправляют? – задал вопрос Пауль, обращаясь скорее не к другу, а к самому себе. С ним такое бывало. Он мог задать вопрос, и тут же сам себе на него ответить.

—Не знаю. Может, на санитарную обработку. Чтоб все стерильные были, не притащили сюда с собой клопов и тараканов, вшей и лишаев из недр цивилизации. Заметил людей в белых халатах? Вот они-то и бдят за здоровьем и стерильностью народа Антарктиды, —хлопнул по плечу его друг. – Ты вот, к примеру, часом, не завёз сюда домашних клопов?

—У меня их нет, —хохотнул Пауль. – Эка ты высокопарно как назвал: «народ Антарктиды»!

—А что? И мы теперь с тобой его часть, не сомневайся. Мы теперь избранные! – поднял он палец вверх. – Элита! Как и все тут, не считая рабочих и узников, которых затем уничтожат.

—Этих бы жандармов, да на Восточный фронт, —зло пробурчал Пауль.—Ишь, рожи тут отъели, в собачью будку не влезет. Кстати, о собаках…