Прикол. Меня НИП-дворф натурально послал, да ещё и воришкой обозвал. Какой колоритный персонаж. У него словно отдельный, продвинутый ИИ, способный очень качественно поддерживать разговор, сохраняя особый «дворфский» говор и этим создавая особую, фэнтезийную атмосферу.
- Ну, а всё же, уважаемый? Как вас звать? В друзья не набиваюсь, но если спросить что надо будет, то хотелось бы знать, к кому обращаюсь, - не унимался я, невольно ожидая, когда ИИ НИПа сделает первый прокол.
- Родня и друзья зовут меня просто Дайсуки, но для тебя болотный, я глава стражи Дайсуки, - самодовольно сложив руки на груди, заявил рыжебородый, и меня разобрал смешок.
Имя Дайсуки прочно ассоциировалось у меня с японскими словами «Большая любовь» из одноименной песни, а так как компания-разработчик из Японии, не казалось очень уж странным, что она дала НИПу такое забавное имя. Это был тот самый прокол, что я и ожидал услышать в речи собеседника. Да уж, дворф Дайсуки, насмешили, насмешили.
- Что скалишься? – недовольно буркнул коротышка и опять отвернулся, озираясь.
- Ничего, извините, уважаемый Дайсуки, - поспешил заверить я, продолжая поражаться богатству эмоций самого обычного НИПа-привратника.
Разработчикам отдельное спасибо за такой реализм. Впервые в играх я видел что-то подобное.
- Так проходишь или нет? – недовольно буркнул дворф.
- Прохожу, но как мне вам плату отдать-то?
- За воротами отдашь, а как же ещё? – ответил коротышка и начал спускаться с вышки, громко топая по деревянным ступенькам лестницы закованной в железо подошвой сапог.
По шумному перемещению колоритного персонажа в тихой пещере я заметил, что этот дворф как-то сильно выделяется на фоне остального окружения. Он был, словно единственный живой обитатель городка. Остальные его жители совершенно не шумели, как будто сейчас была ночь и все легли спать.
Дворф шумно спустился и прошелся к воротам, также шумно, гремя тяжелыми створками, сдвинул вбок засов и открыл одну из створок ровно настолько, чтобы я мог прошмыгнуть внутрь. Я юркнул за ворота и остановился, наблюдая, как страж плотно закрыл ворота, заново водрузил засов на место, а лишь после этого повернулся ко мне.
Нет. Всё же он был слишком живой, даже если представить, что искусственный интеллект дорос до невиданных высот. В какой-то момент, глубина моего погружения в окружающий мир «Бездны» достигла пугающего реализма. Ни одна поза, ни одно движение рыжебородого привратника не было статичным. Его, закованная в крепкие, металлические доспехи грудь ходила ходуном от ускорившегося дыхания. Движения рук, переминания с ноги на ногу, эмоции на лице – ничего не повторялось, не было лишним, не отдавало неизбежной для всех вирт-игр шаблонностью. Дайсуки был живым настолько, насколько это вообще было возможно передать.
А вскоре я отчетливо отметил, что мне в нос ворвался неприятный запах прокуренного дыхания и… давно немытого тела. Количество одновременно улавливаемых мной запахов росло в геометрической прогрессии. К неприятному запаху нечистоплотного собеседника передо мной прибавился общий запах сырости пещеры, повеяло вонью из сточной канавы с помоями и нечистотами справа, а ещё возник кислый запах железа, грибов и ещё чего-то, что я просто не мог сразу определить.
Нет. Таких, неопределимых запахов было вокруг меня большинство, что сбивало меня с толку и заставило очень удивляться новым, неожиданным ощущениям. Кроме обострившегося обоняния, моё «ночное зрение» вдруг стало более эффективным. Я видел мельчайшие детали движения дворфа. Пока закрывал ворота, он умело перехватывал свою курительную трубку из руки в руку, а вскоре и вовсе повесил её на специальную петельку на поясе, чтобы освободить руки и с удобством взять с меня плату.
- Вот, уважаемый Дайсуки, - сказал я, протягивая руку и высыпая в подставленную ладонь тридцать золотых монет.
Я сказал это и поразился тембру собственного голоса. Мало того, что я говорил на незнакомом мне языке, так ещё и мерзким, хрипуче-визжащим голоском. От удивления, я даже схватился за странно вибрирующее горло.
- Что?! – упершись удивленным взглядом в стопку красиво переливающихся в свете закрепленного на его шлеме кристалла монеты, вдруг воскликнул коротышка таким же новым для меня, низким хриплым голосом, но я прекрасно понял произнесенный им набор звуков. Смысл вопроса просто прозвучал в голове.
- Впервые вижу столь искусно отчеканенные монеты, - пробормотал он на своём дворфском языке.
Коротышка взял одну монету из стопки в большую, мозолистую ладонь и, поднёс поближе к глазам, после чего ещё и попробовал её «на зуб». Удостоверившись, что перед ним действительно золотая монета, он уверенным жестом вернул мне остальные монеты и запустил руку в большой кошель, так же висевший на его поясе.
Дальше последовали действия, которые ввели меня в ступор. Дворф стал очень внимательно, подсвечивая каждую монету своим кристаллом на шлеме, отсчитывать семьдесят серебряных монет сдачи. Оказывается, цена за проход в городок была названа в серебре, а курс к золотым монетам составлял один к ста, но серебряные монеты дворфа были совсем не такие, как у меня. Они были не только вдвое тоньше и меньше размером, но через одну какие-то кривые, нередко гнутые, деформированные, кроме рельефа потемневшие или наоборот блестящие, как будто их недавно до блеска натерли песком. При похожем размере и рисунке, сложно было найти даже две одинаковые. Короче, монеты дворфа-привратника тоже оказались какими-то слишком настоящими.
Ну, не стал бы никто из гейм-дизайнеров заморачиваться и делать семьдесят разных изображений для создания эффекта поношенности денег. После странного зрелища поиска и выдачи сдачи, затянувшегося на долгие несколько минут, я имел неосторожность прямо при страже ворот спрятать две горсти полученного серебра в инвентарь, что выглядело, как будто монетки просто растаяли в моих ладонях.
- Так ты тоже, оказывается, маг? И что это за магия такая? – недовольно прохрипел коротышка, коснувшись рукой ржавого топорика на поясе, - смотри мне, если кто-то из жителей города пожалуется на пропажу вещей или у меня что-то пропадет, я долго разбираться не буду.
- Нет, нет, я даже и не думал брать чужое.
- Я предупредил, - сурово глянул на меня из-под кустистых бровей, пригрозил коротышка, - Таверна в конце квартала. Найдешь сам или с тобой сходить? Не даром. Пять серебра за услугу.
- Нет, спасибо, не надо. А знаете, лучше я чуть позже к вам загляну. Что-то мне нехорошо, не хочу пачкать улицу, - резко схватившись одной рукой за живот, а другой прикрывая рот, мерзким голоском пропищал я.
- Как знаешь, болотный, но плату за проход я тебе возвращать не буду. Сам захотел в город попасть, меня заставил к тебе спускаться, ворота открывать. Если до вечера вернешься, так и быть, бесплатно тебя второй раз впущу.
- Спасибо, уважаемый Дайсуки.
Пугающее, будоражащее до корней волос ощущение реальности, что я действительно оказался в совершенно другом мире, преследовало меня в лесу грибов, в ледяной воде подземной реки и на всём обратном пути к промежуточному ярусу. А то, что я так и не увидел на положенном месте ожидаемой мной двери, и показавшаяся мне в десятки раз длиннее пещера вышла на поверхность у подножья настоящей, покрытой снежной шапкой горы, и вовсе вогнало меня в панику.
«Куда меня занесло?» - изумленно подумал я, и тут же полез в меню игры. Оно легко вызвалось, предоставив мне доступ к привычным игровым функциям, параметрам персонажа, инвентарю, даже таймер отсчитывающий трехчасовой сеанс игры мигал в уголке, да только строки в меню, где можно было самостоятельно прекратить игровой сеанс и отключиться, я так и не увидел. Были и другие, небольшие изменения в интерфейсе. Доступ к логу игровых событий имелся, но сейчас совсем опустел и больше не заполнялся.
«Спокойно, это просто небольшие, временные глюки», - принялся я мысленно успокаивать себя, услышав из леса неподалеку пронзительный волчий вой. Спокойно, это место просто не может быть реальным. Просто какая-то новая, сверхреалистичная, экспериментальная вирт-разработка для «Бездны», в которую я случайно провалился из-за криворуких разработчиков. Будет повод паниковать, если по истечении игрового сеанса меня не выкинет таймер капсулы для погружений. Всего-то два часика подождать или… может умереть? Меня должно выкинуть к Храму Воскрешения.
