— Это правда… — мечтательно улыбнулась мама, что-то вспоминая. — Когда была девочкой, когда ещё были надежды на развитие дара, я всё время мечтала, как буду всем помогать, делать добрые дела, делать мир лучше…
— П-ф-ф! А я вот хотел мочить всяких козлов! Так и мочу, только демонов, а это ещё лучше!
— Никакой в тебе романтики, эх ты!
— Как это никакой?! Представь только — ты стоишь, в руках кинетические клинки дрожат, воздух гудит! Кругом огонь, кровища, гов… упс, приятного аппетита всем… Кругом враги, в общем — одна тварь заковыристей другой, а ты один против всех, здоровенный мужик! Ну круто же?!
— Дя! — поднял я палец кверху.
Ну а что, разве не круто? По-моему, ничего так.
Сам я, правда, в итоге выбрал скорее близкий маме путь… Не знал, кстати, что и она мечтала быть чародейкой.
А меня, значит, призывает сильно не рисковать! Ну и ну!
— Во, Костян мужиком растёт! — потрепал батя меня по волосам. — Наша кровь играет, кровь Осинских!
— Смотри не доиграйся с кровью Осинских-то! — беззлобно, но колко поддела Эмма. Батя слегка помрачнел. — Один раз играли уже…
— И проиграли. — угрюмо скаламбурил отец. Выпил залпом здоровую кружку молока. — Но я убеждён, что… ай, неважно. Всё равно прошлого уже не изменить… И вообще, я не про то!
— Мы понимаем, Дмитрий. — мягко встрял Адам, положив ладонь бате на плечо. — Но и ты нас пойми. Я вообще-то не очень интересуюсь всеми этими вашими играми знати, мне их хватило на родине… Но ты должен понимать, ЧТО натворили твои предки.
— И что Костику самому будет лучше если его не будут с ними связывать! — добавила Эмма, окончательно переведя шуточную перепалку в серьёзный разговор.
Отец, впрочем, лишь хмуро кивнул, не став продолжать.
Я пока не особо понимаю, что такого натворили Осинские. Родители прямо об этом никогда не говорили. Но, судя по косвенным обмолвкам — что-то, связанное с мятежом против самого Императора.
Или с заговором. В общем, ладно хоть вообще всех не перевешали!
* * *
Так и росло у нас это деревце. Я стал часто садиться около него, когда нужно было медитировать, наращивать каналы, или в очередной раз пытаться призвать мою машинку.
В очередной раз безуспешно. Но теперь с большей пользой и меньшими потерями!
И как-то я стал замечать, что Саня проявляет к этому дереву нездоровый интерес.
Хотя, может и здоровый, конечно. Но явно повышенный.
Сотворив Великое Сокрытие, которое давалось уже довольно просто, я осторожно выбрался в гостинную. Дома никого не было, а я что-то разоспался, так что Саша был предоставлен сам себе.
Саня сидел на диване, тянул ручёнки к деревцу и наглаживал его.
— Йасти йасти деево… — бормотал он. — Йасти босёе пьибосёе!
Ну, ничего такого — играется ребёнок и играется. Кому-то нравится бить палкой крапиву, кому-то смотреть за цветочками и головастиками в лужах.
Но!
Застыв в дверях, я наблюдал, как эфирогон с тихим шелестом… тянется к сашиной ручке в ответ!
Не, или мне показалось? Деревце периодически само слегка меняет форму — тянется вслед за потоками эфира.
К примеру, когда Эмма накрывает на стол, деревце водит кончиками веток вслед за летящими с кухни чашками.
А нет. Действительно, тянется к детской ручке. Вот кончики тонких гибких веточек коснулись саниных ладошек.
— Хехе секотьно! — захихикал мальчик, отдёргивая руки. — Хоёсее деево!
Да уж неплохое! — подумал я, прищурившись. Надо будет и мне так попробовать.
Интересно, это оно так к любому магу тянется, или у Сани какой-то особый дар?
Маг ли он вообще? В быту он себя никак не проявлял, а что до теста…
На тест девяти месяцев его родители не водили. А о результатах первого теста, который в месяц делают, их никто не спрашивал.
Видимо, это считается неэтичным. Маги и их родители ревностно хранят свои секреты.
Даже если эти секреты сами вскроются через несколкьо лет.
— Пивет Саська! — вышел я из скрытности, подходя к нему. — Тё деесь?
— Говою!
— Тё говоись?
— Говою хоёсее деево… Тёб быстее выйасло!
Сама невинность! Хорошо, что в его возрасте дети ещё не умеют сами что-либо скрывать. Только если им специально сказать.
А ну-ка…
Я пыхтя влез на диван. В последнее время это стало куда легче, но всё равно бесит.
Нет, надо будет поскорей освоить какой-нибудь вид полёта. Ходить ногами по земле — в самом деле, ну что за ретроградство?!
— Хоёсее деево… — протянул я ладони к мерно шелестящему без всякого ветра деревцу. — Йасти босёе…
Нет, вы не подумайте. Я не издевался, не гримасничал, и даже в мыслях искренне хотел для грёбаного колдовского дерева всего наилучшего!
Но нет. Глухо. Ноль реакции.
Веточки даже на сантиметр ко мне не сдвинулись.
— Нехотит… — почесал я пузо. — Тё ита?
— Нинаю… — задумчиво ответил Саня, подходя к горшку с другой стороны и наглаживая серебристый ствол. — Хоёсее…
Разумеется, ветви тут же начали поворачиваться к нему.
Значит, что-то конкретно с ним. Надо бы спросить Адама, пообщаться по душам. Он мужик неглупый, должен понимать, как сильно я могу помочь Сане с развитием, если буду знать, что с ним.
Сам, увы, я пока не вывожу. С аурочтением до сих пор полный голяк.
Дело том, что, чтобы сформировать узлы маны в глазных яблоках, надо от солнечного сплетения, где находится Источник, довести каналы до мозга, а уже оттуда в глаза.
Попутно сформировав сердечный узел, голосовой, ряд мышечных уплотнений, а уж затем мозговой и глазные узлы.
В теории, можно и без этого. В теории, узлы маны можно «самозародить» вообще в любой точке тела…
Но я ещё не знаю безумца, который стал бы таким заниматься даже во взрослом возрасте.
Не, всякие оборотни и прочие метаморфы занимаются подобным — но и они не формируют узлы с нуля, а приживляют к себе уже готовые!
А мне вот — на мою голову! — выпала великая честь. Переродиться с сохранением разума и части сил, и сознательно выстраивать то, что так-то строится стихийно, от природы.
А мудрее природы я себя не считаю… Точнее как.
Считаю, конечно. А потому понимаю, что превзойти её можно, лишь опираясь на её же законы и танцуя от них.
Вот я и танцую. Пока безуспешно.
Видимо, слишком мешают здоровенные архимаговские яйца…
В общем, следующим же утро я позвал Адама условным сигналом на разговор.
Он всё равно всегда уходил на работу на пару часов позже всех, а Эмма как раз возилась с поливом деревца, вокруг которого всё крутился Саня.
— Эмми, я с Костиком пойду поиграю, он зовёт меня что-то! — крикнул ей Адам и, получив согласие, заперся со мной в моей комнате.
— Ну, чего хотел, друг мой? — с улыбкой протянул мне Адам свой планшет.
Вот спасибо! С экрана смартфона писать не очень-то удобно даже умеючи. А тут и буквы побольше…
«Ты заметил странности в поведении Саши? И в поведении эфирогона в отношении Саши»?
Адам задумался, или сделал вид, что задумался, и негромко ответил:
— Пока нет. Но, если заметил ты, тебе вероятно не показалось. Что-то случилось?
Я кратко и просто описал ему, что видел. С Саней я планировал дружить, а для этого в первую очередь стоит дружить с его родителями.
Особенно, если один из них кое-что о тебе знает. А ты знаешь кое-что о его брате…
— Понятно. — кивнул Адам. — Да, это ожидаемо. Такие растения, как и многие животные и маленькие дети, чувствительны к сгущениям и разрежениям эфира… Ну, ты знаешь, наверное.
Я кивнул. У нас слово эфир не употреблялось — я вообще услышал его здесь впервые.
Как я понял — это название какого-то там выдуманного газа, или иного вещества, который раньше считался существующим, но потом эта гипотеза рассыпалась.
Ну а затем так вышло, что этим словом начали называть магический фон. Невещественную энергию, разлитую всюду в мире — как ману, так и чистую жизненную силу, скверну и прочее.
