Код Заражения 2 (СИ) - Подус Игорь

Глава 22. Засада

Шустрый

Я и представить себе не мог, кто, и главное, что такое ценное, могли пообещать одному из отцов-основателей Зареченского анклава, чтобы он клюнул на это. Деньги, золото, драгоценности и произведения искусства – давно стали никому не нужным прахом! Два года назад вся эта мишура утратила смысл. Сейчас бочка бензина и цинк патронов – вот истинный капитал, а тот, у кого есть доступ к складам госрезерва, – теперь новоявленный олигарх.

Около полугода назад Зареченск начал скупать фрагменты тел мутантов. Сначала за голову матёрого «делового» или за нарост на затылке халка-новичка давали горсть патронов, но вскоре цены взлетели. И всё равно алчущих надивиться на заразных оказалось немного. Чаще всего Зареченским приходилось бросать в мясорубку мутантских гнёзд своих вояк.

Я и сам несколько раз участвовал в роли проводника охотников за мутантами. Так и познакомился с Яковлевым. Бывший федеральный чинуша, был скользким и ушлым. Сейчас сидел в Зареченске как ферзь, а до начала заражения перетекал с должности зама одного губернатора к другому. Таких, как он, называли решалами. Все мутные схемы, передачи взяток и откатов шли через этих цепных псов чиновничьей системы.

В начале заражения Яковлев почуял, что пора действовать одним из первых, и вместе со своими дружками в погонах из МВД захватил склады госрезерва, находящиеся в паре километров от Зареченска.

Отвратительный тип смотрел на людей как на мусор. Именно он был главным скупщиком омерзительного биоматериала. Его головорезы обменивали на боеприпасы мерзкие наросты, вырезанные из заражённых, с центрами альтернативной нервной системы. Именно они позволяли мутантам жить после повреждения мозга. Кроме этого, активно скупались, железы, вырабатывающие ценные гормоны в организме развитых заражённых.

Поначалу меня прельстила перспектива наживиться на трупах мутантов. Но связавшись с охотниками Яковлева, я быстро об этом пожалел. Железнодорожную цистерну, набитую зомби, видел собственными глазами и узнал, для чего она нужна. После этого жуткого зрелища я поклялся больше не помогать им. Но, чтобы выйти из игры, пришлось в последний раз вывезти зареченских охотников в одно гиблое место – обычную школу в захолустном городке.

Там всё с самого начала всё пошло наперекосяк. Люди Яковлева совершили роковую ошибку: вместо того, чтобы смыться с наступлением сумерек, решили задержаться. Три зомби, мутировавших в «вампиров», только этого и ждали.

В результате их атаки пятеро из девяти охотников нашли в школе свою смерть. А остальные, вместо того чтобы помочь мне справиться с упырями, запрыгнули в бронеавтомобиль Водник и дали дёру.

Люди Яковлева бросили меня в этой проклятой школе один на один с кровожадными тварями. Тогда мне чудом удалось выжить, но в процессе я получил укус. Сначала подумал, как обычно, пронесёт, но потом понял, организм не справляется с очередной волной заразы. Пришлось отложить возвращение домой и спрятаться в бойлерной на краю сгоревшего коттеджного посёлка.

Последнее, что я помнил, перед тем как очнуться в самом сердце заражённой Москвы, – как запираю железную дверь на засов, раздеваюсь и залезаю в надутую переноску для заражённых. Где-то там до сих пор спрятаны три головы вампиров, за которые Яковлев обещал полный боекомплект для БТР-70.

Теперь я уверен, биоматериал с мутантских трупов уходил не только в биолабораторию Зареченска. Яковлев сливал всё это кому-то находящемуся за территорией анклава.

Кстати, по рабочему посёлку ползли слухи, что люди, которые рассказывали про потусторонние «нити», тоже исчезали. Поэтому мы с Машей никому не трепались об экстраординарных способностях приёмного сына Ванюшки.

И всё бы было ровно, но Комар засунул своё сломанное жало, куда не следовало. Скорее всего, после нападения на рабочий посёлок он подсмотрел, как мой приёмный сын лечил майора Карпова. Другого объяснения у меня не было. Через предавшего комара Яковлев всё узнал и, ослеплённый жадностью, не смог устоять.

Но всё же интересно, что ему пообещали за ребёнка с аномальными способностями?

Размышляя о тёмных замыслах зареченского олигарха, я добрался до места засады и, оставив мотоцикл на лесной полянке, присоединился к Бьёрну. Боец с цифрой семнадцать на шлеме не выдержал и сразу начал допрос:

– Ты уверен, что нужно действовать именно здесь и сейчас? Может, стоит проследить за ними и выбрать место получше для контакта?

– Нет, Бьёрн, медлить нельзя. Работаем здесь. Я уверен, там, куда Яковлев везёт живой товар, врагов будет гораздо больше. К тому же я подозреваю, аэродром выбран неслучайно. Не удивлюсь, если покупатели приземлятся на чём-то летающем.

– Я боюсь в перестрелке случайно задеть твоих детей, – неожиданно признался Бьёрн.

– А ты не бойся. Просто держи микроавтобус подальше от прицела. Оставь его мне, а сам работай по остальным. И знай, Маша у меня девчонка опытная. Как только начнётся стрельба, она с детьми на пол ляжет и будет ждать до талого, пока я не появлюсь.

Томительное ожидание колонны на лесной грунтовке растянулось на полчаса. Вначале мимо проскочил пикап с крупнокалиберным пулемётом Корд, установленным на стойке в кузове. Пулемётчик, обвязанный стропами, словно смирительной рубашкой, сидел наподобие сиденья. Это позволяло ему мгновенно реагировать и разворачивать ствол Корда на сто восемьдесят градусов за считаные секунды.

Я знал по собственному опыту, против зомби и прочей мутировавшей нечисти, на открытой местности, такая огневая точка, очень весомый аргумент. Стрелять можно даже на ходу, и меткость не страдает от тряски на колдобинах, если цель, толпа обезумевших тварей.

Но в лесу такая установка очень уязвима. Хотя на пулемётчике надет тяжёлый бронежилет штурмовика, способный выдержать автоматную очередь в грудь, любой выскочивший из-за деревьев развитый зомби может легко до него добраться.

Наши шансы на успех снижались из-за шестерых вооружённых до зубов боевиков, сидевших по откинутых бортах пикапа. Охотников Яковлева я узнал сразу. Эти готовы в любой момент спрыгнуть и обрушить на любого шквал меткого огня.

Наличие дозорной машины сильно осложняло ситуацию. Чтобы вернуться к месту засады, им понадобится всего две-три минуты. Если Борзов с Динамитом не подведут, они накроют эту цель в момент возвращения. А вот если подведут, нам всем придётся туго.

После того как дозорный пикап проехал, вдалеке показалась основная колонна. Первым ехал бронеавтомобиль «Тигр» с АГС-17 «Пламя» на крыше.

Вот ещё одна проблема. Судя по вертлюге, стрелок автоматического гранатомёта мог менять сектор обстрела и накрыть наших гранатомётчиков, не дав им нормально отработать по колонне. Придётся что-то придумать.

Вслед за Тигром по грунтовке катил обычный рейсовый микроавтобус жёлтого цвета с логотипом подмосковной транспортной компании. Все стёкла, даже лобовое, наглухо затонированы, но я всё равно разглядел обычные кресла за водителем и боевиком, сидящим рядом с ним.

За микроавтобусом на некотором отдалении ехали два одинаковых внедорожника. Неплохо бронированные и явно предназначенные для передвижения по пересечённой местности. Из люков в крышах торчали бойцы с ручными пулемётами и внимательно сканировали лес. В одной из этих машин сидел Яковлев. Скорее всего, в замыкающей.

Переглянувшись с Бьёрном, я жестом показал, что начну работать со стороны кабины микроавтобуса. В ответ Бьёрн откинул защиту на запястье и нажал на поршень инъектора, впрыснув в кровь боевую химию.

– Сделай то же самое. Это поможет – предложил он.

Его уговоры подействовали, и я сделал, как он хотел. Затем улёгся за вросшими в грунт по обода колёсами грузовика и затаился. Сначала ничего не происходило, и я подумал, что на мой мутировавший организм боевая химия не подействовала. Но спустя несколько секунд заметил, что приближающаяся колонна начала двигаться гораздо медленнее.