— Но…
— Я неясно высказался? В твоем присутствии больше нет нужды. Это внутренние дела семьи Строговых.
Кир надеялся, что дядя Гриша хмыкнет, матернется и останется. Зерг там плавал. Он приподнял руки ладонями вверх и растворился в темноте переулка.
— Теперь вы, Кирилл. — Обратил свой колючий взгляд на подростка наставник. — Вы несовершеннолетний. Ответственность, как юридическую, так и моральную, за ваши действия несут другие люди. Например, я. Если с вами что-нибудь случится, Олег Витальевич с меня спросит с первого! И будет прав.
— Да нахер я ему не сдался! — Вдруг вырвалось у Кирилла. — Еще не понятно, зачем я вообще ему нужен… — И здесь Кирилл прикусил язык. Вернул себе самоконтроль. Он ограненный. Сапфир. Разум — его оружие! И щит. Так Арлекин говорил… Зерг зерговский!!! Его снова охватила бессильная ярость.
— Мне интересно, на основании каких фактов вы, Кирилл Витальевич, пришли к подобным выводам?
Спросил Августович, и вдруг спокойно присел на ближайшую груду строительного мусора. Перестал нависать над Кириллом и давить авторитетом.
— Как вы меня нашли? На чем я прокололся? — Ответил Кирилл вопросом на вопрос, усмиряя злость.
— Переписку и звонки членов семьи выборочно контролируют сотрудники охраны. На предмет угроз или взлома устройств. Мне позвонил Гена. Рассказал о вашем странном поведении, контактах, и об инциденте в магазине. А теперь ответьте на мой вопрос, молодой человек. Что происходит? И что означало ваше последнее высказывание?
Кирилл молчал, насупившись. Он разрывался между возможностью все выложить Августовичу и паранойей. Мало ли. Его наставник — человек брата. С другой стороны, отмалчиваться как-то по-детски.
Обдумывая последствия, он все же никак не мог решиться начать. Карл Августович терпеливо ждал, привалившись к стене.
Глава 20
Трудный вопрос
Интерлюдия. Форт — Алый рассвет. Столовая «Пальчики оближешь»
Кирилл уверенно переступил порог ночной столовой и быстро огляделся. В пустом зале торчало четверо мужиков, поедающих нехитрую снедь. И еще один скучающий над пустыми фаянсовыми тарелками и половиной граненого стакана мазутного цвета жидкости. Парень опоздал на встречу на десять минут, но уже не переживал по этому поводу. Впервые за последние полторы недели у Кирилла на сердце было спокойно, а мысли пришли в относительный порядок.
В помещении витал кислый запах, напоминающий скорее не о еде, а о застоявшихся на тарелке объедках.
Он подошел к пухлой немолодой женщине, скучающей за механической кассой и громко произнес:
— У вас кисель еще остался? Клюквенный.
— Клюквенного у нас сроду не было. — Лениво ответила тетка. — Только смородинный. Свежего с утра наварят. Коклеты есть. И макароны вареные. Кампот из сухофруктов. Не нравится, не бери. — Добавила она, заметив кислое выражение на лице Кирилла.
Этот самый «кампот» напоминал жидкость в баночке для анализов, в которой утопились несколько покончивших жизнь самоубийством ломтиков яблока. Не-не. Только не это. В школе на обедах давали такую же гадость.
— Кофе тогда. — Сказал он и полез за карточкой.
— Ишь, барчук какой. Лицо кривит. У нас только ассигнации и монеты, парень.
Перед ней легла бумажная купюра в один алтын. Мужчина, страдавший до этого над пустыми тарелками, подал ее из-за спины Кирилла, со словами:
— Посчитай ему, шалава, и не отсвечивай.
Продавщица, к удивлению парня, ничего на такую грубость не ответила. Она ударила по клавишам кассы, потом со скрипом провернула боковую ручку и выбила чек. Отсыпала сдачу — семьдесят пять грошей.
— СтаканЫ на подносе, кофе в бойлере. — Сказала она и потеряла к посетителям всякий интерес.
Кирилл быстро прощупал «благодетеля». На удивление от него явственно чувствовалось раздражение и усталость, а также толика злорадного интереса. Ничего общего с ощущениями от господина «крысиная морда» или Августовича. Даже близко. Обычная нулевка.
Кирилл приободрился, ему очень не нравилось общаться с людьми, на которых не действовала магия сапфира.
Мужчина глазами показал ему на свой стол, и Кирилл, открыв краник бойлера над стаканом, незаметно ему кивнул. Из бойлера брызнула черная жижа, распространяя вокруг запах горелой резины. Это типа кофе? Ладно. Пить ведь не обязательно.
Едва удерживая в руке горячий стакан, Кирилл присел напротив мужика. Закинул в черный омут четыре кубика рафинированного сахара и медленно начал перемешивать получившийся сироп. Пить он не собирался, как и начинать разговор первым.
— Ты зе Кирилл, да? — Спросил мужик, слегка шепелявя. — Штрогов?
Кирилл, все так же сосредоточенно размешивая сахар, кивнул.
— Посему не присёл позавсера? — В эмоциях добавилось агрессии. Видимо, спокойствие Кира мужика раздражало.
— Я приходил. — Ответил парень. — На месте никого не было. Прождал двадцать минут и пошел обратно.
— Не мог есе немного здать. — Недовольно сказал мужик. — Тебя серьежные люди звали. Нельзя так.
— Серьезные люди на встречу вовремя приходят. И не назначают ее в таком бомжатнике. — Ответил Кирилл, все время разговора транслировавший своему собеседнику эмоцию неуверенности. — Скажи тем, кто тебя послал, что я типа последний раз повелся на их приглашение. Потом пусть сами встречи ищут, если им надо.
Проговорив все это, Кирилл резко встал, задев стол. Стакан опрокинулся, разливая липкую горячую бурду на пол и на собеседника. Пока тот шепеляво орал: «Шука, млять, горясо», — Кир покинул дурацкую столовую.
Когда он отошел метров на десять, сзади послышался топот, и на плечо легла рука, со словами
— Стоять сенок!
Кирилл автоматически вывернулся, уходя вправо, одновременно полоснув хваталку кинжалом. Еле сдержался, чтобы не отрубить кисть. Просто оставил обнаглевшему реципиенту на память довольно глубокий порез. После чего надавил «Страхом». Догнавший его Шепелявый дернулся в сторону и упал на задницу.
— Я все сказал. Твое дело передать.
После чего вытер клинок платком, платок бросил на обоссавшегося, судя по эмоциям, «переговорщика». Убрал клинок в ножны и, больше не оборачиваясь, пошел домой.
Павлоград. Контора «Вместе»
— В общем, мы подождали два дня, но пока на контакт никто не выходил. — Продолжил свой рассказ Карл Августович. — А напряжение копится. Так что я привел Кирилла с собой. Вам, Олег, надо с ним поговорить.
— Не вовремя как, Карл Августович. — Ответил я, допивая ароматный кофе, сваренный стариком.
— Такие вещи редко случаются вовремя. Если примете от меня совет, Олег, скажите ему все как есть. Тем более — он сапфир. Может почувствовать нюансы эмоций.
— Да, придется. Интересно, кто такой умный выискался? Если парни из Связующих Нитей — то плохо. Хотя это не их стиль. Эти ребята просто похитили бы Кира и потребовали патенты. Чего мудрить?
— Полагаю, секта Хмари проявила себя. Кирилл описывал свои ощущения от этого человека, которого он называет «крысиная морда» и от воздействия на него своей магии. Они нетипичные. Никакой амулет так сапфирами не ощущается. Ну, насколько мне известно, Олег.
— А откуда они могли узнать всю эту историю про амулет и душу Арлекина? — Хмуро спросил я. — Впрочем, что гадать. Найдем уродов, расспросим.
Августович потер пальцами веки и посмотрел на меня ожидающе.
— Где мелкий, Карл Августович? — Спросил я, внутренне согласившись на трудный разговор.
— Я поместил его в свободную комнату на третьем этаже. Третья слева от входа.
— Ладно. — Я отодвинул от себя бумаги. — Не буду затягивать. Пойду сдаваться братцу.
