Ваше Сиятельство 14 (СИ) - Моури Эрли

— Сейчас-сейчас, господин вице-адмирал! — сказал я, вырывая микрофон у застывшего в нерешительности старапома, — меняем пилота!

Нам нужно было выиграть еще минуты три, но я понял, что британцы не дадут этого сделать.

— Я потребовал видеосвязь! Немедленно видеосвязь! Иначе вместо моего доброго лица, вы увидите недобрые улыбки наших ракет! — проорал разозлившийся англичанин.

— Я здесь, Саш, — услышал я за спиной голос Ковалевской.

— Держитесь за поручни! — повернувшись к ней, прошептал я — не знаю, услышала или нет. Затем поднял палец и попросил Щукина: — Дайте видеосвязь!

Он с непониманием глянул на меня.

— Дайте видеосвязь! — подтвердил я.

— Они наверняка знают вас в лицо! — шепотом предостерег Броневой.

— Вот и хорошо! — ответил я, повернувшись к терминалу.

Из мутной глубины экрана начало проступать изображение рубки «Принца Солсбери» и самого вице-адмирала. Едва он разглядел меня, как суровая сосредоточенность в его глазах сменилась удивлением. Нам требовалось выиграть три минуты и, пожалуй, мы уже выиграли хотя бы две.

— Смена управления на «Гекторе», господин контр-адмирал, — улыбаясь, я слегка понизил его в звании. — Теперь здесь всем командует граф Елецкий! «Спаси Артемида!» — выпалил я, этим давая команду первому пилоту.

— Держитесь! — крикнул он.

Пол ушел из-под ног. Я был готов — схватился на поручни. Егорова с Щукиным отнесло к двери. Не устояли даже наши грифоновцы. Признаюсь, не ожидал, что тяжеловесный «Гектор» в маневре может быть таким резвым.

— Реактивные ускорители! — напомнил я, хотя в этом не было необходимости: лейтенант Москвин уже дернул рычаг с оранжевой меткой.

Оставалось лишь очень крепко цепляться за поручни. По-хорошему всем следовало занять места в летных креслах. Но это по-хорошему. Сейчас не до таких мелочей, как шишки и ссадины. Я знал, что Элизабет и Ольгу отнесло по коридору немного назад. Ничего, они у меня терпеливые, когда надо.

Что-то гневно орал нам британский вице-адмирал. Соблюдая вежливость, я не мог проигнорировать его эмоциональную речь: левой рукой поймал микрофон, болтавшийся на шнуре, и не без удовольствия ответил:

— Заткнись, пидор! Мы не прощаемся! Еще встретимся! Очень скоро встретимся!

— Залп линкора левым бортом! Ракеты «Storm SD-240» 18 штук! — раздался резкий, встревоженный голос из внутрибортового коммуникатора. — Противоракеты готовы! Перехватим не более половины! Разрешите пуск!

— Не разрешаю! — отозвался я. — Ждать! — и добавил Москвину, обрывая связь с линкором: — Курс 176−85 Ю, 15 Вэ! Скорость максимальная!

— Ракетная атака с эсминца сзади! 8 ракет «Storm-150»! — доложил тот же встревоженный голос из коммуникатора. — Три катера на полном ускорении сзади слева! Залп корвета! 4 ракеты!

— Перехватывать ближние! — ответил я ему.

— Противоракетный маневр! — подсказал мне Щукин.

— Рано! — отверг я.

— Не рано!.. — физиономия старпома из красной стала бледно желтой.

— Цели захвачены! Есть пуски! — доложил резкий голос из динамика.

Я и сам видел, что есть: 10 желтых пылинок наших «РСТ-02-ММ» помчались навстречу вражеским ракетам, пущенным нам в корму, — это я видел на экране заднего обзора. Вместе с тем слева быстро приближались куда более мощные «Storm SD-240», пущенные линкором. Еще быстрее приближался неведомый остров с дымящим вулканом и зеленой шапкой джунглей.

— Не уйдем! — хрипло сказал Егоров и приложил ладонь к вспотевшему лбу.

— Противоракетный маневр!.. — настойчиво повторил Щукин.

Вот теперь я согласился:

— Противоракетой маневр по схеме 03-Ис! Быстро!

Егоров и Усманов успели плюхнуться в кресла. Остальные схватились за поручни. «Гектор» резко нырнул вправо, столь же резко вильнул влево и взмыл свечой. Все-таки мы поймали кормой две британских ракеты. Слава богам, легких — «стопятидесятки».

— К острову, Москвин! Экстремальное снижение! — прокричал я, сверяясь с тактической сеткой, произнес курсовые корректировки.

— Слишком круто! Слишком! — простонал старпом.

Щукин молчал, глядя горящими глазами, то на меня, то на главный обзорный экран. Серый в рассвете остров стремительно налетал на нас. Опасно щерились кривые зубья скал.

— Ниже! Ниже! — требовал я, проговаривая новые корректировки.

— Разобьемся нахуй! — выдохнул Егоров и закрыл лицо руками.

— Нырок Пожарского! А-а-а! — Щукин вытаращил глаза и захохотал.

Мы проскочили скалы, и когда уже казалось «Гектор» хватит носом землю, начали набирать высоту, облетая темный конус вулкана.

— Ох! Хоть днище почистили! Вы, Александр Петрович, очень даете! Прямо до влажности в штанах! — в отличие от Егорова второй помощник был полон этакого особого вдохновения. — Верхушками пальм по днищу! Все почувствовали⁈

— Да, — без особого энтузиазма отозвался Броневой, хотя он, наверное, не понял в чем дело.

На экране заднего обзора было видно, как огненные вспышки раздирают джунгли — это ракеты линкора бесславно закончили свой полет.

— А ты молодец, лейтенант Москвин! И ты Долгов, очень хорош! — похвалил я пилотов. — Будем считать, ушли! Теперь реактивные ускорители — выжимайте из них, что там осталось! — я задал новые курсовые настройки и хотел было поспешить к Ольге.

— Александр Петрович! Знаем, вы — маг редчайшими возможностями, но это у вас откуда⁈ Откуда такое понимание наших летных дел⁈ — недоумевал Щукин.

— Оттуда, — ответил я, держась за стену и выходя из рубки. — Из прошлых жизней. Просто я их очень хорошо помню, примерно, как вы вчерашний день. Я скоро вернусь! Пока просто уходим на максимальной скорости указанным курсом!

Ольга и Элизабет сидели на полу, прижавшись к стене. Едва увидев меня, Ковалевская тут же вскочила на ноги.

— Дамы, извините за временные неудобства, — в несколько длинных шагов я подскочил к ним. Конечно, я сглупил, что позвал к рубке своих невест, ведь резких мотаниях фрегата вполне можно было заработать не только ушибы, но и переломы. Вроде обошлось. — Все хорошо, Оль? Не сильно ударилась?

— Ушиблась, Елецкий. Причем четыре раза. Но ты же не виноват, правда? Ты же только выдавал команды пилотам, — съязвила она, и, судя по улыбке, княгиня не слишком-то ушиблась.

— Придется лечить, но потом. Оль, дело тут серьезное: «Огненные Небеса» не работают. С вашим наведением не смогли пустить ни одной ракеты. Можешь быстро определить причину? — я немного отстранился от нее: Ковалевская давила мне на живот, и раны от пуль болели сильнее.

— Надо смотреть. Мне нужны электротехники, — синие глаза княгини тут же стали озабоченными.

— Юрий Романович! — громко призвал я старпома и, когда он высунулся из рубки, распорядился: — Объясняете Ольге Борисовне, какие именно проблемы с новой системой наведения и выделите своих электротехников. Немедленно займитесь выявлением повреждений «Гектора» и их устранением. Старшим остается Щукин — в мое отсутствие все вопросы решает он!

Мое распоряжение явно не понравилось старпому, но что поделаешь: я предпочитал видеть в руководстве офицера решительного и достаточно смелого, а не соплежуя вроде Егорова. В какой-то момент мне вообще захотелось его отстранить, однако я решил дать ему еще один шанс. Вернувшись в рубку, я поставил задачу пилотам и Щукину:

— Давайте так, господа, я пройдусь по фрегату, посмотрю, какие у нас проблемы. Вы идите прежним курсом. Начните сбавлять скорость. Можно имитировать, будто у нас серьезные неполадки, — я повернулся к экрану заднего обзора. — Нужно, чтобы они увязались за нами. В том числе чтобы за нами пошел и «Принц Солсбери».

— Есть, ваше сиятельство! Претворимся раненой птицей! — с готовностью отозвался второй помощник. — Дразним, но на дистанцию ракетной атаки не подпускаем!

— Именно, — мне нравилась его сообразительность. — Нужно поводить их за нос хотя бы час, лучше больше. Может за это время Ольга Борисовна найдет причины неисправности системы наведения, и Егоров с техниками подлатают что возможно, — я обернулся, почувствовав чье-то присутствие за спиной.