– А как же университет? Выгонят же за пропуски?
– Попробую «академ» взять. За год все образуется. В Интерполе я под присмотром. И там могу принести пользу для расследования.
– Господи, как же тебя так угораздило вляпаться?
– Случайность.
В дом вбежал отец. Не раздеваясь, он бросился к дочери, поднявшейся навстречу ему, и крепко обнял ее, осыпая ее поцелуями. В глазах его стояли слезы, но он держался.
– Теперь я могу звать в дом своих знакомых?
Большой стол в кухне пригодился по-настоящему только сейчас. Традиционному русскому гостеприимству с обильной едой и крепкой выпивкой требовалось место. Родители не могли наглядеться на дочь, но не забывали про гостей. Мать подкладывала еду, а отец подливал алкоголь в пустые рюмки. Генри держался молодцом, а вот лейтенант Ягло немного перебрал.
После званого обеда компания выбралась во двор. Отец вспомнил про распоряжение администрации подстричь газон, и пьяная компания принялась помогать ему. Мать, пользуясь тем, что мужчины дурачились, отвела Полину в сад, посидеть на качелях.
– Этот юноша с тебя глаз не сводит. – Она говорила про Генри.
– Да? Ты заметила?
– А то. Невооруженным взглядом видно. Парень влюбился.
– Я не знаю, мам. Когда мы бываем одни, мы как-то не можем найти подход друг к другу, как будто стесняемся сделать первый шаг.
– Он тебе тоже нравится?
– Вообще-то, да. Я думаю, что он комплексует передо мной, что я такая суперспособная, а ему тоже хочется показать свою силу. Он ведь мужчина. Для гармоничных отношений всегда лучше, когда женщина слабее.
– Это так. Сильная женщина либо одинока, либо она мужик. Ведь тогда в супермаркете, когда свет отключили, я подумала, что ты привираешь про свои способности. Сейчас чего только не придумают, могли и линзы какие-нибудь сделать, чтобы в темноте видеть.
– Как оказалось, нужды во многих изобретениях нет, потому что наш мозг способен на многое, только дай ему правильную программу. Из-за этих способностей за мной и охотятся.
– Не могу до сих пор в это поверить. Мои коллеги в школе спрашивают про тебя, а я им ничего не могу сказать вразумительного. Про способности вообще ни слова не говорила никому, ни им, ни полиции.
Подошла Мориц, утомившаяся от возни мужиков возле газонокосилки.
– Не помешаю?
– Присаживайтесь.
Мать с дочерью освободили место для капитана.
– Еще немного, и от вашего газона ничего не останется. Что не постригут – вытопчут.
– Пускай. Скоро снег ляжет, не видно будет.
– Полина вам уже рассказала, что она идет свидетелем, но это юридически, фактически она будет нам помогать. Для вашего общения выделят секретный шифрованный канал связи.
– Спасибо. Вы берегите дочку. Она у нас одна…
– Ма-а-ам! – перебила Полина.
– Разумеется, нам нужны ее консультационные услуги и показания. У нее даже не будет необходимости покидать убежище.
– Я всегда считала, что мы достигли золотой эпохи, когда преступления случаются так редко, что за всю жизнь может и не произойти рядом с тобой, а тут – бац – с дочерью.
– Несколько дней назад я тоже была уверена в этом, но оказалось, что ошибалась, а нам это намного непозволительнее, чем вам.
– Спасибо, что нашли для нас возможность повидаться с дочерью. Нам с отцом это было очень нужно.
– Все будет хорошо.
Женщины не сразу заметили, что шум газонокосилки перед домом прекратился. Мужчины сбежали. Мориц это встревожило. Профессиональная привычка заставила искать следы преступления. Кроме примятого газона, постриженного с большими пропусками, никаких других улик не было.
– Я знаю, где они, – догадалась мать. – Они на речке. Теперь отец поехал знакомить их с Варваркой, Игорьком и Валеркой. Хотя Игорька, кажется, журавль съел.
Она набрала мужа. В терминале появилось его довольное лицо и такие же довольные лица Генри и Ягло. Они сидели на берегу, перед ними стояла бутылка водки, посуда и кое-какая закуска.
– Юр, вы там не перестарайтесь. Коллектив у вас международный, как бы чего не вышло.
– Все нормально, не боись, мужикам нравится.
– Полина, все хорошо! – крикнул в камеру Генри.
В руках у него сидела лягушка. Он вытянул губы и осторожно чмокнул лягушку. Мужики заржали.
– Это моя принцесса. Твой папа назвал ее Гюльчатай. Я без ума от нее.
– Юр, если через час не придете, мы сами к вам придем.
– Тогда несите с собой посуду, у нас для вас не взято.
Мать отключила терминал.
– Извините, мужики, – попросила она прощения у Мориц.
– Ничего, я их прекрасно понимаю. Может, и мы пойдем по стопочке, у меня все утряслось в желудке? – предложила Мориц.
К ее предложению отнеслись с пониманием.
На следующее утро позвонили из компании, обслуживающей унитазы, с предложением поменять сенсор. Им показалось подозрительным, что он выдал с утра слишком одинаковые анализы у всех, кто им воспользовался. Матери пришлось их успокоить и объяснить, что никакой ошибки нет.
– Нам надо чаще ездить в гости по служебным делам, капитан. Я получаю массу положительных эмоций, – поделился с утра лейтенант Ягло, хотя по его лицу можно было предположить обратное. – Служба так изматывает нервную систему.
– Боюсь, что так вы быстро потеряете форму, лейтенант.
Ягло закатил глаза. Он не мог понять, почему даже в неформальной обстановке капитан старается разговаривать как начальник.
– Псс! – просвистел отец Полины, привлекая внимание Ягло.
Тот удивленно на него посмотрел.
– Полечиться хочешь?
– Как?
– У меня наливка вишневая есть. Сам настаивал. Во! – показал поднятый большой палец.
– Юр! – Мать Полины услышала, как мужики сговариваются. – Хватит тебе!
– Я же не ради себя. Человек болеет. Вишневка, она же безвредная, я бы даже сказал, полезная. Знаешь сколько там витамина цэ? Ого-го.
Мать посмотрела на Мориц, взглядом выражая свое негативное мнение. К удивлению, капитан оказалась гораздо лояльнее.
– Мы не торопимся, немного можно, я тоже не откажусь, если ваша вишневка такая полезная.
– Понял. – Отец не дождался разрешения супруги и выбежал из кухни.
Через минуту он принес прохладную бутылку с вишневой наливкой.
– Ходите в гости по утрам и поступайте мудро: то тут сто грамм, то там сто грамм, и будет лучше утро. – Отец с прибауткой разлил наливку по бокалам. – Не ради пьянки, а для здоровья, – произнес он тост и раньше всех отправил лечебную дозу внутрь.
Полина и Генри отказались. В силу отсутствия опыта им даже смотреть не хотелось на алкоголь. Генри вяло ковырялся вилкой в еде. Полина и вовсе ничего не ела.
– Пойдем, я покажу тебе нашу деревню, – предложила Полина.
Генри с радостью согласился. Ему не терпелось попасть на свежий воздух и развеяться. К их желанию отнеслись с пониманием. На свою деревню Полина смотрела другими глазами. Раньше она не видела в ней ничего примечательного: такая же, как и все другие деревни, типовые дома, стандартная планировка. Сейчас она подмечала все мелочи, которых не видела раньше. Тут выросли деревья, там построили новый дом, вокруг школы поставили новый забор. Старый, с граффити учеников, убрали, а там был и ее рисунок – змея, выпускающая каплю яда в чашу, мечты о карьере медика.
Полина рассказывала Генри о своей деревне все, что знала, и для себя делала вывод, что у нее есть еще инфернальное тело, похожее на дерево. Корни этого тела навсегда проросли в землю в этом месте, и где бы не находилась крона, ее всегда будет тянуть именно сюда – успокоиться, остановиться, оглядеться.
Прогулка освежила и приободрила Генри настолько, что он снова попытался поцеловать Полину. Он все рассчитал, собрался с духом.
– О, Полина! – громко произнесла пожилая женщина, некстати вывернувшая из-за поворота. – А у нас тут слухи по деревне ходят дурацкие.
Генри про себя пожелал ей скорейшего расстройства желудка.
– Это слухи, Арина Сергеевна, все хорошо.
