Лекарь в мире ЗОМБИ 4 (СИ) - Орлов Сергей

— Все сдохнете здесь, куклы, — прошипела она, пятясь к тоннелю, ведущему на Гражданский проспект. Синие линии под её кожей пульсировали в такт сумасшедшему сердцебиению. — А я ещё поиграю!

— Рогов! Останови её! — крикнул я, но слишком поздно.

Эхо уже скользнула в темноту, только её безумный хохот ещё несколько секунд отражался от стен туннеля, прежде чем затихнуть.

Бежать за ней не было времени — мертвецы уже прорывали последнюю линию обороны.

Я ожидал, что Рогов последует её примеру. Но командир Академки прижался спиной к стене, его глаза стали пустыми и стеклянными — он направлял ментальные нити на ближайших зомби, заставляя их атаковать других мертвецов.

— Эта сука сбежала, — процедил он, морщась от напряжения. — Но я остаюсь. Академка — моя территория.

Марионетки Рогова начали рвать друг друга. Два зомби вцепились друг другу в горло, раздирая гниющую плоть. Третий вгрызся в затылок четвёртому, выдирая кусок черепа вместе с мозгами. Контроль Кукловода заставлял мертвецов уничтожать себе подобных, но это была лишь капля в море.

Боец рядом с ним протянул ему бутылку подсолнечного масла. Рогов выхватил её и выпил половину одним глотком. Масло потекло по подбородку, заляпало рубашку. Его глаза мгновенно посветлели, когда калории начали преобразовываться в псионическую энергию. Ещё с десяток мертвецов застыли на месте, подчиняясь новому хозяину.

Мертвецы всё прибывали. Плотный поток гниющих тел спускался по эскалатору, непрерывно, как мутная река гнили и костей. Я слышал, как хрустит бетон под их тяжестью, как скрипят перила от напора сотен тел. Сверху доносился постоянный гул — тысячи глоток издавали голодное рычание, сливающееся в один жуткий звук.

Пока я высушивал зомби, Диана работала как смертоносная мясорубка. Её кулаки, окружённые слабым голубоватым сиянием, проламывали черепа одним ударом. Она вращалась среди мертвецов, как смерч, оставляя за собой горы разорванной плоти. Импровизированные копья из металлических перил она метала с нечеловеческой силой, пробивая насквозь по два-три тела за раз. Зомби нанизывались на металл, как шашлык, дёргаясь в конвульсиях, пока их мозги не разрушались полностью.

Трупы росли горой. Метр. Два метра. Три. Мертвецы переплетались в жуткую конструкцию, образуя стену из иссушенных тел. Запах разложения смешивался с вонью свежей крови, создавая такой букет, что внутренности скручивались. Некоторые зомби пытались карабкаться по своим мертвым товарищам, но мы с Дианой сбрасывали их обратно.

Я продолжал высушивать каждого прорвавшегося мертвеца, но силы были не бесконечны. Руки дрожали от напряжения, перед глазами плясали чёрные точки, во рту пересохло. Последние дни без нормального отдыха и постоянные бои вытянули из меня все ресурсы. Вскоре я начал шататься, едва удерживаясь на ногах.

Резервы энергии истощались. Огляделся — в углу платформы валялся мешок сахара, брошенный кем-то из беженцев. Рванул к нему, разодрал упаковку и начал жадно запихивать кристаллы в рот прямо окровавленными руками. Сладкая пыль смешивалась с чёрной кровью мертвецов, но сейчас это не имело никакого значения. Только калории, много калорий — и как можно быстрее.

Эффект последовал почти мгновенно. Чистая энергия распространялась по телу, питая измученные мышцы и поддерживая регенерацию. Споры поглощения снова обрели яркость, закручиваясь вокруг моих рук смертоносным облаком.

Казалось, наш план сработал — баррикада из трупов действительно сдерживала поток. Так что мы получили небольшую передышку.

Я вытер пот с лица тыльной стороной ладони. Надо было решать, что делать дальше. В туннелях нас ждали другие зомби, пути наверх отрезаны ордой. Мы оказались в ловушке, и вопрос был только в том, сколько ещё продержимся, прежде чем нас прикончат.

А потом раздался этот звук. Что-то среднее между воем и скрежетом металла по стеклу. От него волосы встали дыбом. Визг на одной ноте, от которого барабанные перепонки едва не лопались.

— Твою мать, — выдохнул я, глядя наверх.

В проёме эскалатора появился ещё один псионик-мертвяк. Телекин. Тело парило над ступенями, кости выпирали через гниющую кожу в местах переломов. Шея вывернута под неестественным углом, глазницы сочились серой дрянью. Вокруг него вращались куски арматуры, битое стекло и обломки бетона — всё, что тварь могла использовать как оружие. Чем ближе он подлетал, тем сильнее трещали стены от давления его силы.

— Блядь, только не это, — почувствовал, как остатки сил утекают. Ещё один сраный псионик — это было слишком.

Тем временем Телекин поднял руки. На мгновение всё застыло, а потом наша баррикада просто взорвалась. Части тел разлетелись во все стороны как после подрыва гранаты. Кровь, мозги и куски плоти забрызгали стены, потолок, нас самих. Меня отбросило взрывной волной на несколько метров назад, я врезался спиной в колонну. Диана устояла — её силовое поле поглотило большую часть удара.

Путь был свободен. И зомби хлынули на платформу, как прорвавшая дамбу река.

— К путям! — заорал Рогов, отступая вместе со своими людьми.

Его люди начали спускаться на пути, помогая гражданским. Там, где рельсы уходили в тоннель, они пытались соорудить новую баррикаду. Но я видел, что это бесполезно. Слишком много мертвецов. Слишком мало времени.

Я огляделся. Платформа станции превращалась в ад. Люди кричали, мертвецы рычали, пистолеты стреляли, кровь хлестала. Полный пиздец.

— Диана, возьми левый фланг! — крикнул я, высушивая очередного зомби. — Я займусь правым!

Мы разделились, прикрывая отход людей. Диана сражалась как дикая кошка. Её движения были размытым пятном, а силовое поле вспыхивало каждый раз, когда она входила в контакт с мертвецами. Один удар — и череп разлетается вдребезги. Второй — и грудная клетка проламывается, обнажая почерневшие внутренности. Третий — и позвоночник переламывается, как сухая ветка.

Я работал на правом фланге, высушивая каждого, до кого мог дотянуться. Споры Поглощения летали вокруг меня плотным облаком, впиваясь в мертвую плоть и высасывая последние крохи энергии. Но их было слишком много. На место каждого убитого приходили все новые и новые.

Мы отступали, шаг за шагом. Каждый метр платформы превращался в кровавое месиво. Я уже не считал, сколько зомби высушил. Диана едва держалась на ногах, её силовое поле мерцало, как перегоревшая лампочка. Рогов ещё мог контролировать нескольких зомби, но его взгляд стал мутным от усталости.

И тут я увидел его.

Среди волны мертвецов, ползущих вниз по эскалатору, выделялась одна фигура. Я узнал бы её даже в аду.

Гончий.

Он двигался иначе, чем остальные зомби — быстрее, целеустремлённее, словно сохранил часть своих псионических рефлексов. От человека, которого я знал, осталось немного — живот был разорван и вычищен до позвоночника, рёбра торчали как сломанная клетка, кишки волочились следом, цепляясь за ступени. Но лицо… его лицо почти не изменилось. Только глаза затянуло серой плёнкой смерти.

— Нет, — слова застряли в горле. — Только не ты, друг…

Он замер, будто услышав мой голос. Что-то промелькнуло в его мёртвых глазах — какой-то проблеск узнавания. Рот дёрнулся, из горла вырвался влажный хрип, похожий на моё имя. А потом он рванулся вперёд с нечеловеческой скоростью, которой не обладали обычные зомби.

Псионик даже после смерти остаётся псиоником.

Я не мог заставить себя поднять руку. Это же был Гончий. Мой друг. Человек, который прикрывал мою спину в десятках боёв. Тот, кто не задумываясь, отдал бы за меня жизнь.

Он прыгнул, сбивая меня с ног. Мы покатились по полу, залитому кровью. Его челюсти щёлкали в дюйме от моего лица, зубы скрежетали, пытаясь добраться до плоти. Я удерживал его на расстоянии, но силы были на исходе. Ещё немного, и эти зубы вопьются мне в горло.

— Прости, брат, — прошептал я, активируя Поглощение.

Моя рука вошла в его грудь, как в масло. Черная аура впилась в мёртвую плоть, высасывая остатки псионической энергии. Его тело обмякло, иссыхая на глазах.