Пермский Губернский. Финал (СИ) - Бергер Евгений

— Чего?

— Он же навсегда отключился!!!

— Ну, да. А что?

— Это же твой брат!!!

— Проекция брата. И к тому же — ничего он не отключился. Просто сидит сейчас на одном из миллиардов миров и сычует в тёмном уголке. Что я, своего брата не знаю? — усмехнулся я и понёс тяжеленный доспех в сторону выхода.

— То есть, из-за кота, которого знаешь полгода — у тебя чуть ли не депрессия. А единственное, что осталось от родного брата — чик, и до свиданья? Ох… — тяжко вздохнула Ириска: — Видимо, мне не суждено понять твою утончённую натуру.

Последняя ночь дома.

Сказать честно — я ненавижу прощания… Все эти слёзы, сопли, драма, трагедия. Это последнее, что хотелось видеть от своих близких в последний раз. Конечно, пришлось извернуться и сказать, что ничего страшного в этой операции нет. И что девчата, скорее всего, даже и видеть меня после всего этого не захотят.

Однако…

— Ну, и что теперь? — Гризли смотрела на меня с непониманием: — Ужас-ужас, кошмар-кошмар… Дядя Фёдор — инопланетянин. Да, за Сему обидно. Я согласна. И даже… могу понять его. Но я познакомилась с тобой после. Поэтому… могу лишь в ответку сказать: ужас-ужас! Я мутант. Хочешь руку в измельчитесь древесины запущу? Как в «Тайнах Смоллвиля»!

— Воздержусь от подобного зрелища. Ну, а ты? — я обратился к Иришке.

— Я тоже тебя не знала… Да, шокирует. Да, немного не по себе… Но ты же, по сути, ничего плохого для этого мира не сделал. А то, что Тени умеют вселяться в человеческие тела… Ну, я где-то читала про такую теорию. А так — у тебя две руки, две ноги. Очень милая моська. По сути, ты мало чем отличаешься от людей. Поэтому… я не разочарована. И уж точно не собираюсь в слезах убегать.

— Он так поступил, потому что я разбил ему сердце! Так что, давай не будем над этим шутить. Идёт?

— Идёт.

— И наш последний претендент на побег. — я взглянул на Монро.

— Вы мои рога видели? Я сама — чёрт знает, что. Возможно, мои предки сами были инопланетянами. Человеческий род же нас из-за этого ненавидит, верно? — пожав плечами, ответила барашка: — Вы богатый, добрый, заботливый и прекрасно относитесь к филинидам. И единственное, в чём я разочарована, так это в том, что все эти конкурентки остались… Я так надеялась, что они сбегут в ужасе, а я останусь утешать ваше одинокое Теневое сердечко бога войны…

— Не дождёшься! — фыркнула Гризли: — Бог войны это или нет — неважно. Главное, что он всегда будет для нас Дядей Фёдором, который сражается за человечество. Этого ли недостаточно?

— Во-во. — кивнула залетевшая на кухню Голубика: — А я-то сразу знала всю правду. И уже… Хе-хе-хе… Знакома с его отцом!

— Ах ты сучка криптонитовая! — недовольно отозвалась Иришка, накручивая один из пушистых хвостиков на палец: — И ничего не сказала? Я, может, тоже хочу познакомиться с отцом Дяди Фёдора!

— Поверьте, девочки — там знакомиться не надо. К тому же, мы завтра от него избавимся.

— И всё-таки… Ты уверен, что это безопасно? — слегка взволнованно спросила Виктория.

Девчонки тоже резко замолчали и внимательно посмотрели на меня.

— Уверен. — солгал я: — Вообще, не стоит переживать! Джеймс Бонд собрал непобедимую армию демонов. К тому же, я нашёл божественную броню. А Спартак и Голубика будут страховать меня. Волноваться не о чем.

— Это радует. — Гризли резко подошла и крепко стиснула меня.

— Эй!!! Что за наглость⁈ — возмутилась Иришка и тоже набросилась на меня. В итоге, и остальные не стали сдерживаться.

И почему все самые прекрасные эмоции испытываются в самый последний момент? Почему, когда я впервые почувствовал облегчение от того, что теперь все мои родные знают правду — мне нужно срочно уходить?

Как же обидно… Кажется, теперь я понимал, о чём твердил Глэй, когда наезжал на Джеймса Бонда. Они успели насладиться этим. А я… Чёртов последний защитник Мультивселенной. И мой эгоизм может стоить очень и очень дорого для всех нас.

После совместного ужина, который я обязательно запомню до конца жизни (благо, что до него осталось не так уж и долго) мне захотелось совсем ненадолго прилечь.

Просто посмотреть в потолок…

И нет, я остался в гостиной. Не хочу уходить далеко от этого семейного тепла и аромата домашнего уюта. Конечно, для полного счастья очень не хватало Семёна… Но пушистый пройдоха точно не простит меня.

— Тебе, может, свет оставить? — поинтересовалась Ириска, когда домыла посуду.

— Нет. Я полежу в темноте.

— Хорошо… — горничная сделала несколько шагов в сторону лестницы, а затем обернулась: — С тобой же всё точно будет хорошо? Это не очередная ложь, чтобы нас не расстраивать?

— Точно.

— Просто… Ты никогда раньше не оставался в гостиной.

— Всё ещё переживаю из-за Семёна. Одно радует — Беллз сообщила, что проклятие снято и передала благодарность.

— Мне кажется, потом Артову тоже придется встретиться с Клаусом. Вряд ли Беллз захочет жить после Семёна.

— Тут гадать не буду. — ответил я и перевернулся на бок: — Мне главное, чтобы всё у них было хорошо.

— Надеюсь, что будет. Семён сильный. Пережил уже не одного хозяина. Справится.

— Ага… — я взглянул на камин: — Слушай! Я знаешь, что подумал?

— Да-да? — Ириска тут же подошла к дивану и замотыляла хвостом: — Чего желаешь?

— Разожги для меня камин. Мне очень нравится, как потрескивают дрова.

— Не вопрос! — горничная загрузила поленья и подожгла их.

Спустя некоторое время камин разгорелся.

— Красиво… Спасибо.

— Всегда пожалуйста. — Ириска чмокнула меня в лоб, а затем удалилась в свою спальню.

Хорошее завершение вечера. Уйдем с Голубикой пораньше, чтобы не было всей этой «прощальной процедуры». Хочу запомнить их лица именно такими.

Спокойными. И счастливыми.

Только я закрыл глаза, как на лестнице послышался скрип. В гостиную на цыпочках зашла Иришка в клетчатых гольфиках, полупрозрачной рубашке и своих любимых детских трусиках.

— Спишь? — тихо спросила она.

— Нет.

— А чего не спишь?

— Потому что девушка в прозрачной одежде ходит возле меня.

— Ты сам разрешил носить мне всё, что захочу!

— А я разве сказал, что мне не нравится твой наряд?

— Ну… — Иришка смущённо отвела взгляд: — Это…

— Что такое?

— Мне приснился кошмар. Не могу уснуть.

— Ох… — я лишь обречённо вздохнул: — Ложись на диван. Но учти! Мне очень рано вставать.

— Да-да… Я помню. Оп! — словно кошка, охотница свернулась калачиком у меня в ногах, а затем накрылась одеялом с головой: — Ты тёплый.

— Это из-за камина.

— Угу…

Только я хотел закрыть глаза, как лестница вновь скрипнула.

— Спишь? — в гостиную на цыпочках проникла Гризли, одетая в полупрозрачное кружевное неглиже цвета нежного персика.

— Нет.

— А чего не спишь?

— Девушка в неглиже ходит вокруг меня.

— М-м-м… Я к тому что, может быть мы с тобой… ТАК! СТОП! — Гризли подошла к дивану и заглянула под одеяло: — Это кто тут пристроился к сладкой дворянской попоньке⁈

— Мне приснился кошмар! А с Дядей Фёдором, как-то спокойнее… — недовольно отозвалась Иришка: — И, вообще, чего тут вывалила свои буферищи⁈ Разоделась в сеточку… Выглядишь, как колбаса-вязанка! Комсомолка-толстушка.

— Я же тебе сейчас все хвосты поотдеру.

— Кшы-ы-ы-ы! Это моя дворянская попонька на этот вечер!

— Делиться надо. В большой-то семье… — с этими словами Гризли тоже свернулась калачиком в районе моих ног, а негодующую охотницу заботливо прижала к себе, после чего накрылась одеялом. Прекрасно… Мне реально становилось жарковато.

И вновь скрипнула лестница. Да, твою ж мать… Сколько можно⁈

— Спишь? — в гостиную, завернутая в одно полотенце, зашла Монро.

— Нет.

— А чего не спишь?

— Ты издеваешься⁈ Ты себя в зеркало видела⁈

— Даже так? Я и раньше ловила на себе твои похотливые взгляды. Решила, что тебе тяжело. Я же такая неприступная и холодная… В общем, не сдерживайся, Дядя Фёдор! Свежая баранина в твоем полном распоряжении. Верти меня, как хочешь! Целуй во все места… — с этими словами барашка сбросила полотенце.