Так и с богами, а также прочей мистикой.
Ну не видно и не видно.
Мало ли?
Из-за чего Дарья очень серьезно восприняла слова Беромира. А дальнейшие их разговоры уверили ее в том, что парень действительно благословлен богами. Что защищала ведуна от ножа или яда этой женщины лучше всякой брони…
— Становись! — рявкнул Беромир, подняв руку, как на школьном уроке физкультуры. И уже подтянувшиеся на плац ученики спешно стали выполнять команду.
Секунд пятнадцать.
И готово.
— На первый-второй рассчитайсь!
И понеслось.
— Первые — шаг вперед.
Раз. Слитно шагнули они.
— Сомкнуть ряды!
И две шеренги уменьшили промежки до одинарных.
— Равнение налево! Смирно.
Ребята замерли.
А Беромир начал прохаживаться мимо них, осматривая.
У каждого уже имелся стеганая куртка с длинными рукавами, подолом до колен и стоячим воротником. Да с красивым застегиванием на «разговоры». Не металлическая броня, но и она — хлеб. У многих местных и ее не наблюдалось.
К левому бедру был прислонен большой круглый щит линзовидного профиля. Клееный из шпона… считай древесной стружки.
Правая рука придерживала копье и пилум.
В разгрузке за спиной покоились плюмбаты и атлатль для их метания. На поясе справа — томагавк. А на поясе, поперек пуза — здоровенный сакс. Узкий такой и длинный с толстенным обухом.
— Красавцы! — вполне искренне выкрикнул ведун, когда закончил осмотр.
В этот раз никто не напортачил.
Вон — любо-дорого поглядеть.
Поэтому надев шлем, который имелся только у него, Беромир скомандовал:
— Щиты взять!
Бойцы синхронно чуть присели. Взялись за ручки кулачного хвата. И поднялись.
— Направо! Шагом марш!
Начиналась муштра.
Обычная.
Повседневная.
Вбивающая в них автоматические реакции на команды. Чтобы в критической ситуации не задумываясь выполняли.
Иначе беда.
Страх ведь он такой… может и лишить способности думать.
А вон там, от навеса, за ними поглядывали женщины. И Злата с Дарьей, и три вдовы. Не отвлекаясь, впрочем, от рутинных дел. Весьма и весьма обширных. Парни рвали жилы, готовясь к тяжелому испытанию. Умирали от тренировок и нагрузок. На долю же женщин легло испытание ничуть не легче.
Беромир не жалел никого.
Ни себя, ни других…
Глава 2
167, ноябрь, 21
Борята спал нервно. Просыпаясь то и дело. Прислушиваясь и вновь засыпая. Да и то лишь для того, чтобы вскоре вновь открыть глаза. Так он и промучился до первых лучей солнца. Из-за чего голова наутро болела. Не сильно, но была тяжелая, гулкая и какая-то вязкая.
Поднялся.
Привел себя в порядок, умывшись и надев свою лучшую одежду. Посмотрел на испуганную жену, которая все знала и откровенно трусила, прекрасно понимая последствия. Поцеловал ее и выступил на вече [129].
Но не напрямки.
Сначала он со своими ребятами собирался встретиться и двинуться на сходку уже заодно с ними. Единым отрядом. Причем не упреждая о том остальных родичей, а так — с небольшой задержкой, давая им всем уже накопиться и немного понервничать…
К месту рандеву Борята подошел последним. И, судя по лицам, его ребята тоже в тревоге провели ночь. Слишком уж были высоки ставки. Да и дело они замыслили новое для местных, непривычное.
Было свежо.
Не холодно, нет. Даже ночных заморозков не случилось. Просто такая легкая, промозглая свежесть. Ясности в голове она не добавляла, а вот поежиться то и дело заставляла.
Борята вздохнул и прикрыл глаза.
Еще раз оправил одежду.
Взял щит с копьем и направился к месту проведения вече всего клана Тихих медведей, увлекая за собой своих людей…
— А где Борята? — снова выкрикнул один из родичей.
— Да придет! Что ты? Он же нас и собирал! — выкрикнул ведун Красный лист.
Но людей эти слова успокаивали слабо.
Позавчера обитатели головного поселения клана видели, как на своем катамаране приплывал Беромир. И обсуждали они отнюдь не необычную быструю парусную лодку.
Нет.
А его собственный вид.
Ярко окрашенная одежда непривычного фасона. То же самое у учеников, что его сопровождали.
Но главное — оружие.
Все видели, как Беромир передавал людям Боряты большие круглые щиты и «крылатые» копья. Выглядели они невероятно! Словно из другого мира. Ну и угрожающе выше всяких границ. Ведь это что же выходило? Из неполной сотни взрослых мужей клана у одиннадцати будет славное оружие? А у других? А как, ежели что, они станут им противостоять?..
— Идут! — крикнул кто-то.
Люди замотали головами и почти сразу увидели, как от леса приближалась группа из одиннадцати мужчин с оружием.
Все напряглись еще сильнее. Ведь на вече так не выходили.
Нет, так-то никаких запретов не было. И порой кто-то мог и явиться не с пустыми руками. Но вот так? Вооруженной группой? Никогда! Да еще и щиты. Одно дело прийти с копьем, рассчитывая на возможный судебный поединок, и совсем другое — со щитом. Его ведь применять на небесном суде было нельзя. Тогда зачем он им? Для чего?..
— Мира вам родичи! — максимально торжественно произнес Борята.
— Ты почто вырядился? И чего с собой это притащил? И твои туда же! — ворчливо воскликнул один из старейшин.
— Я расскажу! — подал голос Красный лист, стараясь перебить гомон шепотков.
— А чего до того молчал? — удивился кто-то.
— Что вы задумали⁈
— ТИХО! — рявкнул Борята и ударил древком копья в щит.
Сразу эффекта не получилось. Однако, как только за ним повторили его люди, сработало. Такие ритмичные удары вышли довольно громкими. Да еще и мелькающие наконечники копий психологически давили.
— Ну, говори уже! Что задумали⁈ — буркнул один из советников, когда все замолчали.
Красный лист вышел в центр круга.
Прокашлялся.
И начал рассказывать о том, какие беды и напасти терзают клан. И набеги, и неурожаи, и болезни. Да и ругань всякая повсеместно идет, из-за чего порой случается даже смертоубийство.
— Ты по делу сказывай! — выкрикнул кто-то из заднего ряда.
— Да! Говори уже, зачем нас собрали! — поддакнул один из старейшин.
— У Беромира недавно был большой совет, на котором порешили — так жить нельзя! — громко произнес Борята.
— Экие вы выискались! — скривился другой старейшина. — Они порешили. А мы на что?
— Да погоди ты! — толкнул его в бок другой.
— Чего погоди⁈
— Пускай скажут, чего порешили.
— И верно! Сказывайте!
— Мы порешили, что в каждом клане… — начал ведун.
— Большом роду! — поправил его один из старейшин.
Красный лист кивнул и продолжил:
— Так вот, мы порешили, что в каждом КЛАНЕ, — с нажимом произнес он, — надобно поставить старшего. Того, кто бы вершил суд и защищал от напастей. Боярина [130] с его малой дружиной. А при нем держать совет из ведунов и старейшин клана.
— А губа не лопнет! — раздраженно выкрикнул тот самый недовольный старейшина.
Остальная толпа вроде тоже стала заводиться, но Борята вновь рявкнул:
— ТИХО!
И весь его отряд практически синхронно ударил древками копий в щиты.
— Ты! — указал Борята на недовольного старейшину. — Будешь защищать клан?
— Большой род!
— Ты будешь защищать свой клан? — с нажимом повторил Борята. — И неважно, как ты его называешь. Это не имеет значения. Ты сам выйдешь с копьем на бой, чтобы спасти своих сородичей от набега?
