Хлад 3 (СИ) - Каменев Алекс "Alex Kamenev"

После штурма, он первым почти без принуждения согласился перейти на службу к новому хозяину комплекса, при условии, что не будут трогать его людей, тоже к слову, согласных сменить покровителя. На что, разумеется, легко получили согласие. Квалицированный персонал всегда нужен. Тем более, что устраивать массовые расстрелы, наказывая непокорных, не входило в изначальные планы. Казни слишком негативно влияют на атмосферу в рабочую коллективе, это я понял после Северного Удела.

— Как дела, сеньор Пацио? — спросил я, а сам мысленно усмехнулся. Нет, положительно, с такой фамилией быть только отравителем в средневековой раздираемой междоусобицами Италии.

— Хорошо, ваша светлость, очень хорошо, — закивал толстячок, бросив пугливый взгляд за мою спину, где легкая рябь искривления пространства все еще едва заметно пробегала по воздуху.

— Новенькие не обижают? — я шагнул вперед, и толстячок торопливо шарахнулся в сторону, пропуская.

Какой-то он пуганный. Все еще не может прийти в себя после захвата комплекса? При разговоре в конференц-зале сразу после штурма выглядел более уверенно. Может только дошло, что произошло в самом деле? Такое бывает, когда эмоции не поспевают за разумом, и осознание случившегося приходит позднее.

— Вы про ваших гостей из Конфедерации? Нет-нет, все в порядке, мы быстро нашли общий язык, — проговорил Пацио, суетливо переминая пухлые пальцы.

Врет — с ходу определил я, но не стал ничего говорить. Похоже Глебов сразу принялся наводить свои порядки, местным это не понравилось, но возражать не посмели, понимая, что ставленник нового хозяина имеет преимущество.

— Вы такие же работники, как и все остальные, в том числе вновь прибывшие, не забывайте этого, — произнес я.

Не хватало еще, чтобы обиженные сотрудники принялись за вредительство. Я и так не знал, сколько среди них шпионов, работающих на Греев. Последние не могли оставить без присмотра такой объект, и наверняка внедрили в коллектив осведомителей. Проводить диверсии не рискнут, но весточку подать старым хозяевам могут. Правда связь с внешним миром наглухо заблокирована, работают специальные глушилки, но всегда есть место случаю.

— Да-да, конечно, ваша светлость, мы все помним и благодарны за это, — пробормотал ученый, проворно семеня справа от меня.

Мы подошли к главному входу, стеклянные створки бесшумно разошлись, пропуская в просторный холл. Навстречу дохнуло прохладным кондиционированным воздухом с легким налетом запаха лаванды. Охранники по краям двери вытянулись, признав, кто пожаловал в гости.

— Хотите осмотреть лаборатории? В прошлый раз вы не успели, хотя я был готов… — Пацио уставился преданными глазами.

— Где Глебов?

— Где-то на нижних уровнях, — почти без паузы последовал быстрый ответ. Значит вопрос ждали и подготовились.

Хорошо, когда подчиненные отличаются предусмотрительностью. Не нужно терять время.

— Веди.

Толстячок кивнул и просеменил к ближайшему лифту, на ходу оборачивая с извиняющей улыбкой, что приходиться идти впереди.

Кабина поехала вниз, перед движением пухлые пальцы Пацио вставили специальный ключ для разблокировки нужного этажа. Система безопасности внутри комплекса не подразумевала полного доступа для всего персонала в полной мере. Были помещения куда вход был почти всем запрещен, за исключением задействованных в проводимых исследованиях.

Створки лифта разошлись, первым кого мы увидели были снова охранники. Они здесь были почти везде, с винтовками наизготовку, готовые защищать собственность нанимателя.

Черт, а ведь это обходиться в копеечку, и не кому-то, а лично мне. Каждый день работы этих парней тянет из моего кармана неплохую сумму.

— Мы уже провели подготовительные работы и можем с уверенностью сказать, что готовы приступить к первой фазе, — толстячок Лоренцо все так же семенил сбоку, преданно заглядывая в лицо новому покровителя, пытаясь разглядеть следы недовольства. Но пока я не знал подробностей и владел лишь общей информацией из докладов Глебова, присылаемых по почте через выделенный канал спутниковой связи. Оставлять комплекс полностью отрезанным от мира, я все же не рискнул, предоставив своему ставленнику возможность связи. Но только со мной, и ни с кем более, для этого в компьютерную систему были встроены специальные ограничители, блокирующие остальной траффик.

— Вы хорошо поработали, сеньор Пацио, — сказал я, помня старое правило, что похвала и кошке приятна. Мелочь, а толстячок уже лучится от удовольствия.

Мы подошли к сдвоенной мощной двери, на белой поверхности в центре предостерегающе желтел значок биологической опасности. Здесь тоже стояла охрана, плюс доступ обеспечивал электронный замок в виде панели для подтверждения права допуска.

Пацио услужливо рванул вперед, но я оттер его в сторону, приложив ладонь на сенсорную поверхность панели. По дисплею скользнули светящиеся линии сканера. Мгновение, и зажегся зеленый свет, сигнализируя о разблокировке. Замок двери щелкнул. Толстячок разинул от удивления рот.

— А вы думали, что я не внесу себя во внутреннюю базу данных систем безопасности? — риторически вопросил я и обогнув застывшего ученого прошел через открывшиеся створки.

Дальше последовал длинный коридор с рядом запертых дверей справа и слева. Это были вспомогательные помещения, обеспечивающие работу главной лаборатории. Сама она находилась в конце, за еще одной парой сдвоенных дверей, имеющих герметичные створки.

Просторный вытянутый зал встретил белым светом и запахом антисептиков. Множество столов располагались у стен, там же находилось огромное количество разного сложного даже на вид оборудования. В центре возвышались уже знакомые прозрачные емкости на стенде с подведенными по полу толстыми кабелями.

Повсюду сновали люди в белых халатах — лаборанты, ученые и ассистенты готовились к чему-то большому.

Глебов Аристарх Юрьевич нашелся в центре этого организованного хаоса. С последней нашей встречи ученый, ставший бизнесменом, значительно похудел, но выглядел подтянутым и полным сил.

— Добрый день, профессор, — поприветствовал я, назвав собеседника старым званием, когда он еще заведовал кафедрой в Пулковском институте, одновременно трудясь на ниве преподавания и научных изысканий.

— Здравствуйте, ваша светлость, — ученый отвесил поклон, приложив руку к груди. Получилось слегка церемониально и пафосно. Рядом ревниво засопел Пацио, недовольный, что соперник с ходу обогнал на повороте, обозначив близость к покровителю всего одним жестом.

По моим губам скользнула тонкая улыбка. Ученые, чтоб их, по степени ожесточения эта братия в борьбе за гранты, могла поспорить с самыми безжалостными наемниками. Каждый хотел свой кусок, и каждый стремился доказать, что только он достоин славы и денег.

— Это потрясающе, ваша светлость, — Глебов направился к нам, ловко огибая заставленные разными приборами и лабораторным оборудованием столы и стенды. — Эти чаны, — ученый взмахнул рукой, указав на вертикальные стеклянные емкости, — просто произведение искусства. Разгон биохимических процессов с последующим ускорением, переходящим во взрывной рост, буквально перекручивает генетическую структуру, обеспечивая форсированное развитие организма. Никогда такого не видел.

— Скорее всего видели, если смотрели последние новости, — кисло заметил я.

Глебов остановился, закивал.

— Да-да, конечно, я видел новостные выпуски и показанные в них записи, это несомненно прорыв в сфере искусственных форм жизни на основе биологических матриц…

— Вы уже разобрались в процессе? — перебил я чересчур разошедшегося ученого. Похоже теперь он снова стал ученым, фанатиком от науки, позабыв про свою предпринимательскую жилку.

— В общих чертах, они использовали клонированные зародыши с внедренными в ДНК изменениям, взятую в качестве основы для выращивания существ совершенно нового типа. Это своего рода химера, имеющая общие признаки для обоих видов.

— То есть это не чистые кадавры, а наполовину люди? — я искренне удивился. Если вывод верен, то будут проблемы. Мне не нужны куклы, даже наполовину относящиеся к человеческой расе. Это вызовет слишком много вопросов.