Системный приручитель 2 (СИ) - Пислегин Алексей

Прифигели даже кошколюды, уставившись на парня, из-за терминала осторожно выглянула рыжая. Внутренний переводчик, что характерно, в его диком вопле ничего осмысленного не увидел.

Шенг пару секунд помедлил, будто наслаждаясь эффектом, и полувопросительно сказал:

— Мьяо?

— Этот раб пить мятное брага, — тихо мявкнул один из копейщиков другому.

— Хватит фигнёй страдать, — буркнул я. — Эй, хвостатые! Оружие бросили, если жить хотите!

Нужны ли нам пленники, я пока не знал. По правде сказать, просто питал надежду, что поможет трофейный ошейник. По крайней мере, в реалРПГ я про такие читал кучу раз, они там давали хозяину полный контроль над рабом.

Реальность под мои хотелки подстраиваться не обязана, конечно, но попытка не пытка. Надеюсь, среди свёртков системного лута ещё пара ошейников найдётся, если всё сработает.

Понять меня коты не могли, они слышали ещё слишком мало русской речи, но по контексту всё и так должно быть ясно. Тем более, рявкнул я так, что даже мои ребята вздрогнули и мало-мало сбледнули.

— Эта мийю говорить, что воины сдаться! — отчаянно крикнула рыжая из-за терминала. И нет, она не поняла мои слова, она говорила о самой себе. Переводчик просто вложил в голову знание: мийю — самоназвание кошколюдов.

Ну и, что коты о себе в третьем лице говорят, а не напрямую, я тоже уже сообразил. Есть ещё и подозрение, что все неодушевлённые предметы у них в языке среднего рода, а времён глаголов вообще нет.

Или, по крайней мере, они их ещё ни разу при мне не говорили.

— Этот воин идти за вожак! Этот воин идти в Сытое Роща! — странно, напевно, промявкал вдруг один из копейщиков. Второй хлопнул его по плечу — и они уже вдвоём пропели то же самое.

— Готовимся, — хмыкнул я. — У нас тут камикадзе, походу.

Так и оказалось — коты рванули в бой, распахнув в боевом кличе клыкастые пасти. Слева прогрохотало ружьё Ильи, его копейщик получил дробью в лицо и рухнул.

Я просто с силой бросил в своего копьё. Понятно, что оно предназначено для боя, а не метания, но мне было всё равно. Главное — сработало.

Наконечник с хрустом пробил грудину, кота развернуло — и он мешком свалился на бок, из последних сил прошипев:

— Раб…

[Опыт +20

3435 / 500

Удачи, игрок!]

Нет, ни черта у вас с рабством не прокатило, мохнатые. И кого вы успели утащить, мы ещё разберёмся. Как и в том, откуда вы взялись тут.

Рыжая вышла сама. Расстегнула завязки плаща, сбросила его с плеч. Выражение кошачьей мордочки было непроницаемым, словно застыло, голубые глаза диковато и лихорадочно блестели.

Я только сейчас заметил, чем она вооружена: на поясе у неё висели два то ли ножа, то ли кинжала в очень странных ножнах. Они были в форме… Хм, четверти круга? Вот да, лучшее описание. Что там за клинки такие экзотические?

Пояс с оружием и мешком типа того, что был у вождя, она сняла, отбросила к моим ногам. Следом дёрнула толстый шнурок и скинула набедренную повязку. Какого чёрта вообще?

Контента восемнадцать плюс не случилось — скажем спасибо шерстяной цензуре. Рыжая встала на колени, уткнулась лицом в землю и оттопырила кверху задницу. Спасибо хоть, хвост к телу прижала.

Так она и замерла без движения под нашими потрясёнными взглядами.

— Эт… чё? — глубокомысленно спросила Юля. Она опять покраснела, как помидор.

— Поза подчинения, — буркнул я.

— Какая поза? — а это уже Илья пропищал.

— Да я откуда знаю? Ребят, люди-то между собой иногда культурой отличаются, как инопланетяне. А тут — реально инопланетянка. Может, у них когда одно племя другое побеждает, мужиков вырезают, а все женщины так вот и сдаются. Типа, давайте котят строгать, мы подчиняемся и умирать не хотим.

— Фу, — чуть ли не выплюнула Юля. — А что мужья погибшие? И вообще, каким-то уродам…

— Юль, а ты с чего взяла, что у них вообще пары есть? Мы понятия не имеем, как они живут. Да и, блин… Дикари же. И, как мне кажется, звериного в них сильно больше, чем в людях. Вот и проявления.

Кошка уже начала мелко дрожать — перенервничала. Ну вот, хотя бы ясно, что ей это тоже не нравится. У меня появилось навязчивое желание дать ей ремнём по мохнатой заднице, чтобы фигнёй не страдала.

Вместо этого я подобрал её пояс, заглянул в мешок. Костяной гребень, блюдце, маленький нож, что-то типа китайских палочек, огниво… Оп, а это интересно.

— Смотрите, — я достал наружу системный компас. Только, в отличии от наших, он выглядел очень старым. Посерел, покрылся царапинами, по стеклу под крышкой пробежала трещина.

Впрочем, работал компас исправно. Свечение было таким же, стрелка указывала точно на терминал.

— Теперь понятно, почему они сюда пришли, — сказала Юля.

— Скорее, понятно, как они нашли терминал, — поправил я. — А так-то, вопросов целая куча. Вот что, ребятишки, нам нужно завершить квест. Начнём все вместе. Шенг, Илья — идите за ребятами. Юль, держи кошку на прицеле, да и за раненым поглядывай. Начнут дурковать, стреляй по ногам.

Кошкин компас я сунул в карман, достал из странных ножен… ну, пусть будут кинжалы.

Клинки из системного металла имели форму полумесяцев с заточкой по внешней стороне. Сильнее всего они напоминали египетские хопеши, только размера были небольшого, под одну руку.

Исключительно рубящее оружие, по функционалу, учитывая форму клинков, более близкое скорее уж к небольшому топорику.

В общем — странное. Пользоваться таким не вижу смысла — просто странная экзотическая игрушка с необычным внешним видом. Сама кошка ими пользоваться умеет, интересно?

Или, может, это чисто ритуальное оружие?

— А она скоро нас понимать начнёт? — спросила Юля. — Вроде, пора уже.

— Нет, вряд ли, Юль. У них язык примитивный, уровня «моя твоя не понимать». А наш многие века рос и развивался. Грамматика сложнее, слов на порядки больше. Да и просто представь: я сейчас сказал «грамматика». Если Система захочет дать ей значение этого слова — как она это сделает? Вольёт напрямую в мозг кучу специфической информации, которая вообще не имеет связи с тем, как эта кошка жила и что прежде знала? Это не «трава», «еда», «сладкое». А кибернетика? Адронный коллайдер? Нейросеть? Ей это мозги спалит, нафиг.

— Там, может, ты попроще выражаться будешь? — хмыкнула Юля. — А то и правда…

— Угу, это я погорячился. Надеюсь, хотя бы через пару часов с ней пообщаться сможем.

Я вздохнул, подобрал с земли плащ — и завернул в него кошку. От прикосновения она дёрнулась так, будто я собственноручно заставил её голой сидеть в такой провокационной позе.

Была у меня мысль о том, как с ней лучше всего поступить. Если всё выгорит — никакие ошейники не понадобятся, как и охрана, связывание и тому подобное.

Пока же я просто за плечи подвёл рыжую к костру — она еле ковыляла на негнущихся от волнения ногах. И — усадил её у огня. Пусть посидит, о вечном подумает.

Я оглянулся на Юлю — та послушно бдела.

— Близко подходить не вздумай, когтями полоснёт по горлу — и всё, конец.

— Хорошо, — она кивнула. Кстати, ещё вчера могла бы надуться из-за поучений, а теперь уже фильтрует, где можно проявлять характер, а где нужно исключительно подчиняться. Срывы у неё ещё могут быть, конечно, но девушка она сообразительная, всему научится. — А что мы с ней дальше делать будем?

— Сочувствуешь? — хмыкнул я. Сколько на уличных кошек домой в детстве перетаскала — это же тихий ужас.

Юля неопределённо дёрнула плечом:

— Не знаю.

— Всё ты знаешь. Судя по виду, эта кошка даже не взрослая. Меньше остальных, тоньше. Почему именно её привели сюда, чтобы пользоваться терминалом, я не знаю. Но факт в том, что она не рядовой член племени. И, в то же время — будто неприкасаемая какая. Как сброшенная элита, у которой не осталось власти, но которая ещё нужна живой. За этим что-то стоит, Юль. Внутренний конфликт этих кошколюдов, их уязвимость. Понимаешь?