Геном Пандоры: селекция (СИ) - Куценко Андрей

Глава 3

— Алекс, анализ закончен.

— Отлично! — откликнулся я, стряхивая тягучее оцепенения. — Приступай к пакету данных, который мы извлекли из чипа официантки.

— Ее звали Мария.

— Это меня не интересует, — скривился я и вывел на центральный виджет раскодированные данные моего чипа.

«Так, что тут у нас»?

Минут через пятнадцать я злобно хрюкнул. Подтвердилось самое паршивое предположение. Пришедший пакет информации был частью ядра системы и запустил в нем определенные процессы. Такое было в принципе невозможно без санкции NAVY. А учитывая скорость перестройки системы — это было запланировано очень давно. Возможно, даже в базовых алгоритмах.

Еще через некоторое время мне удалось локализовать основную программу, после запуска которой наступил сбой системы. Оболочкой была нейросетка неизвестной модели, и, чтобы взломать ее, моих мощностей явно не хватало. Но посмотреть основные процессы, которые она инициировала вовне, было вполне возможно.

Несмотря на мою уверенность, в этом меня быстро постигло разочарование. Пакеты данных, не найдя органического носителя моего «левого» чипа, запустили чистку системы, и это бы им удалось, не отключи я сам чип. Но в самом главном я был практически уверен — именно это заставило людей проявить дикую агрессию. Подтвердить мои предположения можно только достав информацию с чипа официантки. Ведь алгоритмы «вируса» там отработали на полную.

Отправив запрос помощнице, я выяснил, что до завершения процесса осталось чуть более пяти минут. Размяв плечи, я стал терпеливо ждать.

— Готово. Пересылаю пакет данных.

Я вновь погрузился в изучение информации и через некоторое время довольно улыбнулся, полностью подтвердив свои предположения. Пакет информации из чипа официантки и его алгоритмы были полностью идентичны только что проверенным данным из моего чипа. Значит, я к этому безумию не имею никакого отношения. Под раздачу попали все носители чипа NAVY. Интересно, что заставило самую крупную корпорацию выстрелить себе в голову. Ведь после такого вопиющего нарушения базовых принципов от нее не останется камня на камне. А с учетом огромного числа погибших, даже пожизненный срок покажется легким искуплением этого злодейства. Данные, которые я наковырял в течение часа, были как бомба, которая похоронит их.

— Мия, заархивируй все эти данные в своей памяти и без моей прямой команды не извлекай.

— Принято.

— А теперь давай посмотрим, что эта программа сделала с чипом официантки.

— Вывожу данные на центральный виджет.

Если у меня с запуском неопознанной нейросетки произошел слом системы, то здесь все было по-другому. После первого пакета информации шли еще несколько, и их последовательность до боли напоминала структуру вируса, предназначенного для взлома баз данных, имеющих комплексную защиту.

Через полчаса я свернул виджет и раздумывая что делать дальше, уставился в одну точку.

— Мия, ты что-нибудь понимаешь?

— Не больше твоего, Алекс, но, судя по тем данным, что удалось определить — это похоже на некий модуль, генерирующий генные модификации путем управляемого бионейронного подбора. Если помнишь твой проект прошлого года с профессором Беляевым. Он еще тогда Нобелевку за него получил.

Виктор Беляев. Как же не помнить. Шесть месяцев в его закрытой лаборатории оставили неизгладимое впечатление. Как и сумма, которую удалось с него содрать. Он еще жаловался, что на оплату моей работы уходит четверть его бюджета. Но результат того стоил.

Стоп! Если кто и сможет просветить, что за дерьмо творится на самом деле, так это он. Старый хрыч отвергал все, что связано с новыми технологиями, и до сих пор ходил неподключенным. И, что немаловажно, его основная лаборатория находится в Москве. Бауманский университет позволил отжать ему довольно солидный кусок исследовательских лабораторий. Если туда добраться, то и вопрос в мощностях, чтобы взломать нейросетку вирусоносителя, отпадет сам собой.

Смакуя эти перспективы, я подобрал у столика свою сумку и извлек из нее смартфон. Архаичное устройство, которым я изредка пользовался, отключившись от сети, сейчас — мой единственный ключик к спасению. Номер Виктора хранился в моем списке контактов, и оставалось надеяться, он возьмет трубку.

Спутниковый канал частной корпорации могли отрубить, как и основные сети, но не попробуешь — не узнаешь. Я нажал кнопку включения и с облегчением увидел иконку связи. То, что вычислят мое местонахождение, я не беспокоился. Многоуровневое шифрование и частная спутниковая сеть позволяли рассчитывать на анонимность. Хотя бы на ее иллюзию. Я никогда не входил в конфликты со спецслужбами и даже наоборот — участвовал в создании контуров безопасности для некоторых государственных проектов. Пока я размышлял на эти отстраненные темы, смартфон пикнул, открывая канал связи с адресатом.

— Саша, привет, — раздраженная физиономия светила мировой науки показалась на краешке экрана. — Я сейчас очень занят, и попросил бы тебя связаться со мной завтра. Или послезавтра.

— Стойте, профессор! — выпалил я, испугавшись подобной перспективы. — Вопрос очень срочный. Вопрос жизни и смерти!

Он хмыкнул и перевел взгляд на меня.

— Не замечал за тобой подобной патетики. И да, что у тебя с лицом? Упал, что ли?

Из головы совершенно выпало, что мой вид может быть ужасным.

— Это мелочи, — скривился я. — Вы разве не в курсе, что мир сошел с ума.

Увидеть на лице профессора улыбку было крайне редкой возможностью, но сейчас мне посчастливилось.

— Мир на месте, чего не скажешь о тебе. Я тебя предупреждал, что не следует увлекаться всякими новомодными транквилизаторами. Надеюсь, ты не на это потратил весь свой гонорар?

Меня вмиг прошиб холодный пот. Может, действительно я сошел с ума? И сейчас выгляжу как посмешище.

— Профессор! — воскликнул я, перебивая старика. — Что вы делали последние четыре часа?

— Я с утра в лаборатории. И если ты сейчас не перейдешь к сути дела, то я отключаюсь. Сейчас загрузятся результаты последнего эксперимента, и мне не терпится их посмотреть.

«Спокойно, Алекс, — прошептал я себе. — Похоже, он вообще не в курсе. И расскажи я ему все, как есть, — он точно повесит трубку».

— Профессор, две минуты! Я сейчас передам вам пакет данных. Начало инцидента — примерно четыре часа назад. Прошу, просмотрите и перезвоните. И большая просьба — не выходите из лаборатории.

Я бросил трубку и судорожно начал компилировать в удобоваримый вид полученные данные с чипа мертвой. Так… выделить главный файл, транскрибированные данные, выводы. Отправить!

На все про все ушло пару минут. На редактуру времени не оставалось, но я четко понимал, что уровня знаний профессора хватит, чтобы понять, в чем суть дела. Главное, чтобы он прочитал сообщение и уделил пять минут на его изучение. Ну ладно — десять!

Если он не перезвонит через десять минут, я опять его наберу. И если он еще возьмет трубку. Зная его фанатичное отношение к исследованиям, он вполне может забыть о моем звонке уже через секунду. Меряя шагами помещение кофейни, я пытался скоротать время. Вспомнив ремарку профессора о своем внешнем виде, я поспешил в туалет.

«Да чтоб вас всех»!

Из зеркала смотрел незнакомый мне человек. Лихорадочно блестящие глаза на перекошенном лице, волосы, склеенные кляксой запекшейся крови, синяк на полскулы, взявшийся неизвестно откуда. И алая царапина, протянувшаяся по всему лбу. Я тихонечко дотронулся до нее рукой и зашипел от боли. Адреналиновый кураж свел на нет обычную реакцию организма, и результат этого предстал во всей красе.

Отрыв кран, я начал щедро плескать воду на голову, смывая засохшую кровь. По раковине потекли мутные разводы, вызывая неосознанную тошноту, но я усилием воли заставил себя продолжить. Через десять минут, тяжело дыша, я уставился на более-менее знакомое лицо, из созерцания которого меня выбила трель звонка смартфона.