Год 1985. Ваше слово, товарищ Романов (СИ) - Михайловский Александр Борисович

Когда госсекретарь Шульц закончил говорить, в Овальном кабинете наступила какая-то просто невероятная тишина. Первым пришел в себя исполняющий обязанности министра обороны Уильям Говард Тафт Четвертый, некоторым образом напоминающий пародию на вампира-мутанта.

— Э-э-э, мистер Шульц, — сказал он, — а что, если мистер Сергий продемонстрировал вам не свою истинную сущность, а какие-нибудь спецэффекты из отдаленного галактического будущего? Наш Голливуд тоже горазд на такие штуки, от которых наши неискушенные предки разом попадали бы в обморок. Чем более развита цивилизация, тем ловчее она должна уметь морочить голову разной деревенщине.

— Возможно, вы и правы, мистер Тафт, — ответил Джордж Шульц, — однако я лично не рискнул бы проверять, истинно ваше утверждение или ложно. Таким образом, учитывая безжалостную брутальность нашего оппонента, можно ненароком оказаться в преглупейшем и препоганейшем положении. Учтите еще вот что. Пакистан мистер Сергий растоптал сразу, едва только ввел в окрестности Земли свой галактический линкор, но с Америкой он тем не менее разговаривает разговоры, пусть даже с использованием не самого вежливого лексикона. Момент, когда этот человек от слов перейдет к делу, станет для нас воистину началом конца, так что не стоит его торопить…

— А есть разница в том, потерпим ли мы поражение под вражескими ударами или претерпим то же самое через добровольное разоружение? — спросил Уильям Говард Тафт Четвертый. — По мне, так сдаться без борьбы было бы унижением и страшным позором. Мы должны хотя бы попытаться восстать против диктата и заявить, что не подчинимся наглым требованиям межпланетного авантюриста и мошенника.

— И вы, Уильям,готовы в такой попытке поставить на кон свою собственную голову? — спросил Джордж Буш-старший. — А то, как я понимаю, у императора Сергия вопрос с разными оппонентами поставлен очень просто. Чик, и вы уже смотрите на мир из корзины с отрубями*.

Примечание авторов:* во время казни на гильотине голова казнимого падает в корзину с отрубями.

Этот вопрос смутил исполняющего обязанности министра обороны, сбив весь гонор. Карьеру в армии этот человек делал по юридической части, и никогда не слышал не то что свиста пуль, но даже отдаленного ворчания фронтовой канонады.

— Нет, — поежился он, — свою голову в этом деле я ставить в залог не готов. Мистер Шульц прав хотя бы в том, что мистер Сергий доказал, что способен умыкнуть кого угодно даже из-под самой сильной охраны.

— Так значит, мистер Тафт, — с нажимом произнес президент Рейган, — вы за то, чтобы мы вывели свои «Першинги» и «Томагавки» туда, где они не будут непосредственно угрожать территории Советов?

— Я понимаю, что это решение противоречит американским интересам, — сказал исполняющий обязанности министра обороны, — но сила, выступившая против нас, выглядит неодолимой, так что при столкновении с ней лучше тихонько стоять в сторонке. Поэтому я пас, то есть подаю в отставку. У нас в Америке хороший опытный юрист не пропадет и без государственной службы.

— Если в Европе повторятся пакистанские события, то не думаю, что это будет хорошо для Америки, — сказал генерал Роджерс. — Десять лет назад мы потерпели поражение во Вьетнаме, и еще одного разгрома наша нация просто не вынесет. Пацифистские настроения в американском народе сейчас достаточно сильны, и стоит мистеру Сергию заявить, что он не хочет завоевывать Америку, а хочет подарить ей долгий и прочный мир под эгидой его Империи, как у этой идеи сразу появится множество сторонников и даже фанатов. Впрочем, то же самое может произойти и в результате нашего выполнения столь наглых требований. Подчинившись наглому диктату, мы покажем, что чрезвычайно ослабли и что Америка уже не та.

— Ладно, джентльмены, я вас понял, — вздохнул Рейган. — Решение придется принимать мне в единоличном режиме, потому что от вас я не слышу ничего, кроме призывов к капитуляции. Однако я совсем не для этого дважды побеждал на выборах. Волей избравшего меня американского народа я сообщаю вам, что мы не подчинимся и не покоримся. И будь что будет! Аминь!

3 апреля 1985 года, 10:15 мск, околоземное космическое пространство , линкор планетарного подавления «Неумолимый», императорские апартаменты

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский, император Четвертой Галактической Империи

Решив не покориться моему наглому диктату, президент Рейган начал с того, что приказал арестовать и поместить в тюрьму несчастное семейство Саманты Смит с формулировкой «за связи с врагом». Неожиданностью это для меня не стало, ибо американские власти, направо и налево декларирующие приверженность демократии, склонны к проявлениям внутреннего террора по отношению к несогласным с их политикой.Поэтому агенты ФБР, направившиеся по адресу: штат Мэн, округ Кеннебек, город Манчестер, нарвались на взвод моих первопризывных амазонок, и «полегли» там под огнем парализаторов все до единого. И только старшего команды, который пытался стрелять в Саманту (правда, неудачно) мои злобные девочки забрали с собой в изломанном состоянии, заодно с семейством Смитов. Теперь Бригитте Бергман и ее помощникам предстоит выяснить, был тот выстрел собственной инициативой этого бабуина или такие инструкции ему дали, отправляя на задание.

Девочка от всего произошедшего в шоке, ее родители в ужасе: они не ожидали, что их американское государство может накинуться на них, чтобы убить. И даже в мой рассказ о том, какой смертью они погибли в Основном Потоке, Саманта и ее родители, конечно, поверили, но как-то отвлеченно. Мол, было это в каком-то другом мире, а с ними ничего подобного случиться не может. И вдруг случается визит немирных ФБРовцев, предъявляющих ордер на их арест, и тут же — стремительно контрвторжение моих воительниц со стрельбой из парализаторов. Одновременно с этим звучит единственный выстрел из пистолета: пуля просвистела в сантиметре от головы Саманты Смит. Минуло еще одно мгновение — и вот уже все нападающие лежат недвижимо, причем на телах не видно ни капли крови. И тут вперед выступает командовавший операцией Змей и от моего имени приглашает семью Смитов укрыться в моих владениях, так сказать, до прояснения обстановки. И, кстати, мне на заметку, службе безопасности пора обзаводиться собственным спецназом, чтобы не было нужды привлекать к подобным тонким делам армейские части или мою личную гвардию.

Эта операция и должна была обойтись без смертоубийства, потому что война у меня пока не со всем американским народом, и даже не с государством как таковым, а всего лишь с камарильей мистера Рейгана. Потом разберемся, кото и в чем был грешен за последние двести лет, а сейчас главное — сломать американские элиты, рвущиеся к мировому господству, при том, что за душой у них нет ничего, кроме ненасытной алчности и патологической лживости. И с этой целью, пока такое еще возможно, мне следует использовать самую массовую антирейгановскую пропаганду, ведь дядя Рональд перешел ту черту, за которой против него этично использовать любое, даже самое неконвенциональное оружие. Я имею в виду профессионального расследователя Сеймура Херша, чье местонахождение локализовать было нетрудно. Роль курьера, и в то же время верительной грамоты, сыграл Роберт Хайнлайн-старший, передав главному возмутителю американского болота мое личное послание. Он, в смысле старина Роберт из восемьдесят пятого года, уже вышел из первой, самой длительной, восстанавливающей ванны, и говорит, что ощущает себя так, будто помолодел как минимум на двадцать лет.

И вот в моих апартаментах снова переговоры, только на этот раз отсутствуют советские представители (это дело только между мной и американским народом), а на месте Джорджа Шульца сидит куда более приятный Сеймур Херш. Нельзя сказать, что, получив приглашение на эту встречу, мой гость не испытывал сомнений, но, как и всякий профессиональный журналист, он готов следовать за информацией, особенно если та может обернуться сенсацией. Тем более что старина Роберт заверил его в моей высочайшей порядочности и гуманности. На данный момент в этом мире я втоптал в землю пока только генерала Зия-Уль-Хака с его камарильей, однако мистер Херш прекрасно знает, что это за тип, со всей его подноготной, и жалости, или даже сочувствия, к нему не имеет ничуть. Не удивило его и присутствие на встрече Саманты Смит с родителями, ведь эта девочка тоже знаменитость, только несколько другого рода.