— И клановая?
— Тоже.
— Как насчёт присягнуть на верность мне?
— Иванов, ты зря тратишь моё время. Я помню твои выступления на арене. Ты молодец, и всё такое. Но у меня другие планы на жизнь.
— Какие, если не секрет?
— Не секрет. Хочу попробовать себя в вольных наёмниках, скопить денег и перебраться в другую страну.
— А эта чем не устраивает?
— Да всем устраивает. Кроме того, что без титула ты — грязь и ничтожество.
— Где-то иначе? — искренне удивился я.
— Да хоть бы в Наска! — с вызовом ответила Алеся. — Или в Австралии. Там людей ценят по способностям. Я не собираюсь всю жизнь пресмыкаться перед… такими, как ты.
Мне стало смешно.
Аристократы, олигархи, высшие касты… Какая разница? Всегда есть сливки общества, подминающие под себя остальных. Одни наверху, другие внизу. Так было всегда. И зачастую дети могущественных родителей имеют стартовые преимущества, которые сложно переплюнуть таким, как Алеся.
А девочка, похоже, идеалистка.
И бунтарка.
— Алеся, — вкрадчиво произнёс я. — Не всё ли тебе равно, где раздобыть капитал для выезда из страны? Поработай на меня.
— Без присяги? — удивилась Новацкая.
— Без. Как простой наёмник в гвардии.
— В чём подвох?
— Тебе может понравиться.
— Ну, уж этого не жди, Иванов, — девушка посмотрела на меня испытующе. — И что, просто так возьмёшь и отпустишь электрика? Не попытаешься связать многолетним контрактом?
— Можем заключить на год и продлевать по обоюдному согласию.
— Так не принято. Никто так не делает.
— А мне плевать. Это моё право и моё решение. Если через год захочешь уйти из гвардии Рода Ивановых — я не стану чинить препятствий. Слово аристократа.
Девушка-электрик смотрела на меня недоверчиво.
— И да, можешь уйти из ПСП, — добавил я. — Своих гвардейцев я обеспечиваю приличным жильём.
— Казармой? — скептически уточнила одарённая.
— Есть и казарма. Но ты получишь квартиру в недавно отстроенном доме. Красная Поляна, если слышала о такой.
— Да ты мажор, — Алеся смотрела на меня оценивающе. — Гадство, как ты всего этого добился? Слышала, ты сам из ПСП. А теперь — титул, деньги, возможности.
— Вот здесь главная загвоздка, — усмехнулся я. — Много приходилось убивать.
— Таков путь, да?
— У меня — да.
Было заметно, что наш разговор заставил гимназистку задуматься.
— Знаешь, на меня тут Андерсон давит, — вдруг призналась Алеся. — Говорит, мне одна дорога — в клан. А я не хочу. Смотри, они только недавно с Халифатом воевали в Персии. И такие мясорубки постоянно. Ладно, если ты благородных кровей. Но с нами, простолюдинами… никто особо не церемонится. Расходный материал.
— У них нет рычагов давления, — покачал я головой.
Девушка горько усмехнулась:
— Андерсон говорит, есть. Мол, такую характеристику напишут, что никуда не поступишь и на нормальную работу не устроишься.
— Ты ж вроде с наёмниками планируешь воевать. Полагаешь, там меньше крови, чем в регулярных войсках?
Алеся пожала плечами:
— Я в этом не разбираюсь.
— Вот что, дорогая. Андерсона я беру на себя. У меня есть право на одного выпускника гимназии в год. И я хочу забрать из школы тебя. Это прямая договорённость с кланом. Но и мой Род иногда с кем-то воюет… иногда. Это следует учитывать.
— Слышала, ты заботишься о своих людях.
— Правильно слышала. Так что, идёшь на контракт?
Новацкая колебалась всего несколько секунд.
Потом заявила:
— Идёт. Годичный, с продлением.
Мы пожали друг другу руки.
Других важных дел у меня не было, и я решил побродить немного по Турецкому Кварталу, съесть какую-нибудь жирновредную шаурму, выпить кофе и повалять дурака. Яркое солнце вычерчивало угловатые тени нависающих над тротуарами балконов. Квартал был тихим, уютным, малоэтажным. Преобладали гостиницы, антикварные лавки, всевозможные забегаловки. Всюду — брусчатка и раскидистые деревья. В одном месте рос дуб, которому уже больше ста лет, о чём свидетельствовала медная табличка.
Кварталы не были пешеходными, иногда тут проезжали машины, но очень медленно и по одной. Уж больно узкими и неудобными для проезда создали эти улочки. От каждого камня или резной двери веяло стариной, а на подоконниках и заборах жмурились от удовольствия раскормленные коты.
В общем, я припарковался на Площади Безымянного Героя, а уже оттуда двинулся пешком, глазея на выставленный в витринах товар, держась солнечных сторон улиц и время от времени задерживаясь возле шаурмичных и кофеен. Но, как водится в таких ситуациях, спокойно расслабиться мне не дали. Когда я пил кофе за столиком на углу безлюдной улочки возле цветочной лавки, со мной связалась Ольга.
Сергей, я по поручению графа Барского.
Мы давно убрали из обращения «ваше благородие», но Ольга продолжала обращаться ко мне на «вы».
Что случилось?
Господин Барский настаивает на вашем скорейшем возвращении в усадьбу. Демон — тоже. Насколько я понимаю, происшествие в доме Кобалия.
Я подобрался.
А наша система безопасности?
Не сработала. Паша в ярости. У госпожи Кобалии куча агентов СБ. Все клановые.
Понял. Джан дома?
Вернулась полчаса назад.
Пусть Бродяга заберёт меня с Безымянки. Справитесь?
Будет исполнено.
Тяжело вздохнув, я поспешил к площади, где меня терпеливо дожидался «Ирбис». Намётанным глазом засёк старый дом, реконструированный по последнему слову зодчества. Заброшенная развалина вдруг превратилась в дорогой особняк, парадное крыльцо которого смотрело прямёхонько на отделение «Азарот-Банка». Проходя мимо, я мысленно связался с Бродягой и попросил создать ворота. Загнал спорткар в гараж, поднялся по лестнице в холл и через панорамное окно выглянул на улицу. Мы уже находились в посёлке. Лепота!
Барский терпеливо дожидался меня в гостиной.
Не успел я переступить порог и поздороваться с начальником СБ, как в комнату влетела Джан.
— Сергей, ты уже знаешь?
— Что знаю?
— На Маро напали!
Я перевёл взгляд на Барского.
Начальник СБ вздохнул:
— Полагаю, это нужно увидеть.
— Я с вами! — заявила Джан.
— Пока не стоит, — отрезал я. — Мало ли.
— Но…
— Джан, ты ведь мне доверяешь?
Девушка поспешно кивнула.
— Вот и хорошо. Не высовывайся, пока я во всём не разберусь.
Снаружи всё бурлило и кипело.
Бросились в глаза люди в чёрных полувоенных френчах из моей службы безопасности, молодцы в костюмах-тройках — это подчинённые Барского. По соседней улице прошествовало звено мехов.
У крыльца мы столкнулись с Демоном.
— Краткий доклад, — потребовал я.
И Лютый не подвёл:
— Нападение на дом Маро Кобалии. Обход наших систем видеонаблюдения. Каббалистические сигнальные цепочки не сработали. Расследуем, патрулируем.
— Кто напал?
— Я лучше покажу, — вмешался в разговор Барский. — Это интересно.
Мы направились по плитам подъездной дорожки в сторону особняка Маро. У Демона ожила наплечная рация, и он отвлёкся на доклад кого-то из наших. При этом не отставал, следовал за нами.
Рациями я укомплектовал гвардию на всякий пожарный. Телепатов могут убить, провода перерезать. Тогда останется ещё одно, проверенное средство связи.
Ворота были распахнуты настежь.
Я окинул взглядом внутренний дворик, но ничего странного не заметил. Если не считать молчаливых субъектов, отирающихся под окнами. Один из этих типов, как я подозреваю, ясновидящий, положил руки на стену и стоял неподвижно. Глаза закрыты, словно он и не здесь, а в каких-то неведомых далях…
— Дом в порядке, — констатировал я.
— Не спеши с выводами, — хмыкнул Барский.
— А Маро где?
Барский нажал кнопку звонка.
Нам открыл коренастый эсбэшник с хитро спрятанным оружием. Чехлы с ножами в рукавах, за спиной у пояса, под пиджаком.
Мы вошли.
