"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Хонихоев Виталий

— Она может — с места отвечает Нанасэ: — Император сейчас не в том состоянии, чтобы отвергать таких союзников. КОМКОН выразил намерение поддержать Лазурный Дворец в обеспечении стабильности в стране на весь переходный период.

— Что еще за переходный период? — хмурится Акира: — какой такой переходный период?

— Это долгая история — вздыхает Нанасэ: — очень долгая и не на ночь ее рассказывать. Но если коротко — в ближайшее время Император отречётся от престола. А в такие моменты обязательно поднимает голову вся эта гидра старых родов, замшелые гадюки у трона тотчас начнут плести интриги и формировать союзы. А у нас и так проблемы с Китаем… вернее с одной из его провинций. И экономика… в общем долго рассказывать, я потом Акире и Линде данные скину, почитайте. А пока — я прошу вас, выслушайте Марию-сан.

— Спасибо, Нанасэ-сан. — кивает Мария: — но если у кого-то все еще остается желание дать мне в морду — я могу и подождать. — она обводит нас взглядом. Майко раздраженно сопит, сжимая кулаки.

— Сакура, дорогая… — говорит Юки тихо: — не могла бы ты уже… — позади Марии появляется Сакура и касается ее плеча. Хлопок! В следующую секунду Мария-сан и Сакура исчезают. Через долю секунду Сакура появляется снова — рядом с Юки на диване. И с удовлетворенным видом получает заслуженную конфетку. Меня так и подмывает выступить в роли кота Бегемота и выскочив на сцену провозгласить «Граждане! Таперича, когда этого надоедалу сплавили, давайте откроем дамский магазин!», но я себя сдерживаю.

— Что такое? — хмурится Нанасэ: — Юки ты что творишь то? Она теперь союзник, я же сказала!

— Да ничего с ней не станется, Нанасэ-нээсан! — машет рукой Юки: — побудет два-три столетия в другом мире, здесь и двух часов не пройдет!

— Но…

— И мир — абсолютно безопасный! Клянусь! Правда, скучноватый немного, но безопасный. — заверяет нас Юки: — там даже людей нет. Самое опасное существо на всей планете там — это сама Мария-сан. Мне даже немного жалко планктон.

— Планктон?!

— А там кроме планктона никого нет. Но зато его очень много. В нем полно питательных веществ, очень полезно для организма. И питательно. На вкус правда так себе, но мы едим чтобы жить, а не живем чтобы есть. Так мне диетолог говорила. — поясняет Юки.

— С каких пор у тебя диетолог? — спрашивает Читсое: — ты и так у нас стройная.

— Это не местный диетолог, это во дворце у меня в Бартаме был один. — говорит Юки: — маленький такой забавный, все прописывал мне орехи лима есть — говорил полезно для кожи. Потом его гидра сожрала, вылезла ночью из канализации и сожрала. После этого случая на канализационные люки поставили решетки, и обязали магистрат проводить рейды по очистке. Внук его, кстати, потом тоже во дворце работал, но уже поваром, не пошел по стопам деда, толстенький такой.

— Какая у тебя там насыщенная жизнь была — говорю я: — порой даже жалко, что не принимали участие во всем этом.

— Так какие проблемы — тут же находится Юки: — Сакура теперь с нами, можно на каникулы рвануть годика на три-четыре. А то я так и не показала Аллею Героев и статую Акиры… хотя за нее мне немного стыдно. И с драконами надо разобраться… я сегодня вечером хотела сгонять…

— Сколько разговоров про эту статую — говорит Акира: — мне аж самой охота взглянуть… небось опять какое-нибудь непотребство вылепили?

— Можно и так сказать — кивает Юки. На самом деле мы все еще помним все, что прожили вместе, втроем, у нас нет секретов друг от друга, но мы решили не показывать это перед другими. По многим причинам. Кроме того — в памяти все уже начинает стираться и покрываться патиной, а взглянуть на знаменитую скульптуру лично — было бы интересно, да.

— Погоди… что значит — сегодня вечером? — задает вопрос Читосе.

— Да я ненадолго — отвечает Юки: — одна нога тут, вторая там. Наведу порядок… с Пэной пообщаюсь опять-таки… — немного краснеет она.

— Знаю я это ваше общение… — ворчит Акира.

— Пока она это делает в личное время — у меня лично возражений нет — говорю я: — ты только имя на бумажке себе напиши и к трусам пришей.

— Как она там с драконами развлекается — так трусы самое ненадежное место будет — встревает в разговор Майко: — она ж как Акира, чуть что так трусы на люстре. Пусть на шарфике напишет. Шарфик всегда на шее болтается.

— Стоп! — хлопает по столу ладонью Нанасэ: — Прекратите уже! Син! Девчонки! Вы что творите? Вы же только что выкинули из мира нашу союзницу и стоите тут рассуждаете про трусы на люстре?! А если ее там сожрут, она утонет, под солнцем сгорит, планктона этого вашего объестся и умрет — тогда что? Золотой Город и его КОМКОН — это единственные союзники Лазурного Дворца, вы это понимаете?! Да нас завтра кланы сожрут, а китайские маги им еще и помогут! Вся власть Императора — это сфера вокруг Дворца, вы что, не понимаете? У нас ресурсов — кот наплакал, да, Тэнно всемогущ, но только там, только на этих гектарах земли! Да при желании просто в бетон закатать всю святую землю по периметру, а потом и сверху — будет нам памятник монархии! Возвращайте ее назад!

— Нанасэ… — пытаюсь успокоить ее я.

— Не надо мне тут! Верните ее назад и принести искренние извинения! Искренние! От всего сердца! А не можете — я лично принесу! Молокососы! Вы даже не представляете, что на кону стоит!

— Да ничего ей не грозит, успокойся — говорю я: — правильно Юки говорит — тот мир безопасен, это раз. А во-вторых, даже если бы Марию-сан на планету Смерти из миров Гарри Гаррисона закинули бы — она бы и там выжила.

— Но для чего делать такие… ребяческие поступки? — не понимает Нанасэ: — ты, Син и твои девчонки — вы как бульдозеры, прете прямо и все тут! Есть такое понятие — дипломатия, не слышали? Взрослая жизнь подразумевает ответственность, Син! Ты вон, вымахал, кучу жен себе завел, а так и не повзрослел! Возвращайте ее назад! Не дай бог она там помрет! У нас других выходов на Город нет! Ой… — она хватается за голову. Наступает тишина. Юки смотрит на меня, Сакура счастливо пускает слюни ей на плечо. Спит, девочка. Умаялась. Акира отводит глаза и изучает потолок, исключая себя из беседы. Читосе стоит рядом со мной, готовая ко всему.

— Значит так — Нанасэ вздыхает и отпускает свои волосы: — не моя очередь выступать, но я выступлю. — она встает, убирает от себя руки Питера и проходит в центр комнаты, на возвышение.

— Вот вы все смотрите на меня — говорит она, взяв со стола бутылку с виски: — и думаете. Что я с серебряной ложкой во рту родилась и вообще сестра Императора, да? Вы бы знали, как я росла и что пришлось перенести. Мы все как правило не из самых благополучных семей и не из самых спокойных мест. Вот, например вы и этот мир — вы же все чего-то тут перенесли, верно? — прищуривается она, оглядывая собравшихся: — вы все считаете, что пережили что-то, что страдали, да? Но при этом всем — вы не решитесь покинуть этот свой мир навсегда. Потому что здесь у вас есть что-то, что вам дорого. Потому можете напрячь свое воображение и представить, что должно случиться, чтобы вы решили бросить этот мир навсегда и переселиться в другой. Представили? — она обводит всех взглядом. Все молчат.

— Нанасэ — сестра Императора? — потрясенно шепчет мне в ухо Майко: — ни хрена себе! А ты получается тогда — названный брат Императора! А я твоя жена! Ух, мля, где мой золотой лимузин?! Я хочу себе золотой лимузин… не нахрен лимузин, я хочу яхту как у этой блядской Марии, платье хочу, чтобы такое… и на бал хочу!

— Мы все — пришли в ваш мир не от хорошей жизни. — продолжает Нанасэ, игнорируя громкий шепот Майко: — Потому вы можете ругать этот мир, считать его жестоким и несправедливым. Но в вашем мире дети ходят в школу и у них есть учебники. Они не думают о том, что будут есть на ужин, едва съев что-то на завтрак. Им не приходится оставлять еды, чтобы их матери что-то поели, им не приходится торговать своим телом или убивать просто чтобы поесть. Вы даже не понимаете, что такое — поесть вволю. В вашем мире много несправедливости и горя. Но все равно он в тысячу раз лучше, чем мой родной мир. И когда мы прибыли в этот мир — мы все поклялись, что будем защищать его от такой судьбы, от мировой войны, от чумы, от голода, от чего угодно просто для того, чтобы дети в этом мире могли ходить в школу, а не убивать других детей за кусок вонючего хлеба из консервной банки. Поэтому я в свое время и пошла на временную контролируемую амнезию — как двойной агент. Да, будучи рядом с тобой, Син, я могу сказать, что я до сих пор твоя старшая сестра — не по крови, так по духу…