Газлайтер. Том 23 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Забираю малыша, целую Камилу в лоб и, пока она отворачивается, хлопаю по попе.

— Иди спать.

Камила фыркает, но благодарно улыбается:

— Слушаюсь, граф…

Жена упорхнула в спальню, а я остаюсь с наследником. Укладываю его на сгиб руки, покачиваю, параллельно контролируя ситуацию с переездом альвов, дружиной и гвардией. Проглядываю список переданных объектов — склады, базы, точки пересечения маршрутов. Процесс передачи идёт оперативно. Метки ставлю, фиксирую ключевые моменты.

Вдруг в кабинет влетает Светка. В камуфляже. Полная разгрузка. В кабурах пистолеты, и зачем-то оба. Лицо серьёзное, боевое. Даже губы накрасить успела. И глаза.

Приподнимаю бровь:

— А куда это ты так собралась?

Светка постукивает себя по бронешлему:

— Так мы же должны вылетать в Междуречье! А я с тобой!

Я ухмыляюсь:

— Да, но зачем нам вылетать? Мы просто переместимся через портал. Наша гвардия уже заняла базу, так что сразу туда и отправимся.

Светка моргает.

— А ты разве не прячешь своего портальщика?

— Его никто и не заподозрит. Сейчас в Междуречье летают наши самолёты, так что никто не заподозрит наш настоящий способ перемещения. Просто решат, что мы прилетели на одном из них. Только отправимся мы ближе к обеду — утром у меня важный визит.

Светка разочарованно вздыхает, закатив глаза:

— Блин, а я что, зря наряжалась? — оглядывает себя в полном обмундировании, трогает разгрузку, качает головой. Потом взгляд хитро косится в сторону стола. Уголки губ вздёргиваются.

— Может, тогда хоть немного развлечёмся, Даня⁇ — подмигивает, многозначительно кивая в сторону стола. — Сыграем в офицеров?

Я смеюсь, покачивая головой:

— Ролевые игры? Света, у меня сейчас нет на это времени. Так что давай, переодевайся и марш спать. Завтра с утра у меня встреча, а потом уже переместимся в Междуречье.

Светка фыркает, топает прочь, рассерженно громыхая берцами так, что, кажется, вибрируют стены. Я ухмыляюсь, провожая её взглядом, а потом смотрю на Олежека, который, кажется, вот-вот начнет смеяться её уходу.

— Вот у тебя мамы неспокойные… — вздыхаю я, потирая виски.

Пару часов провожу в медитации, заглядываю к легионерам, проверяю их успехи. Разговоры короткие, обмен информацией быстрый — всё, как всегда. Растут бойцы. Может, кому-то в скором времени пора подарить тело? Надо только решить чье.

Вскоре в артефакте связи тихо трещит, и выходит на связь Студень:

— Все объекты Воробьёва заняты, базы под контролем, шеф.

— Принято, — мысленно киваю, одновременно покачивая на руках Олежека, который, наконец, начинает клевать носом.

Спустя еще полчаса укладываю его в кроватку, накрываю одеяльцем. В этот момент в комнату тихо заходит няня — молоденькая, аккуратная девица, сменщица ночной дежурной. Она замирает в дверях, явно не ожидая меня здесь увидеть.

— Господин? — ошарашенно выдыхает она.

Я отправляю ей мысленный сигнал:

— Тсс, только уснул.

Няня понятливо кивает, мысленно же и извиняется, мягко ступая по полу, чтобы не разбудить малыша.

Спать сегодня не приходится. Скоро уже сижу за столом в столовой, лениво кручу в руках вилку. Хоть глаз за всю ночь так и не сомкнул, контроль над метаболизмом делает своё дело — чувствую себя бодро, будто и не было бессонных часов.

За столом собрались уже все жены, а также Воитель с Гепарой. Напротив Феанора сидит Гепара, и вот что интересно — её он сегодня сверлит взглядом особенно внимательно. Причем фокусируется не просто на ней, а конкретно на её гепардовых ушках.

Я лениво замечаю:

— А где Ненея и мама Алира?

Лакомка, жуя что-то сладкое, довольно отвечает:

— Сестра и мама поехали знакомиться с Юрием Михайловичем.

Феанор тут же хмурится:

— Кто такой Юрий Михайлович?

Лакомка, всё так же невозмутимо, но с хитрой искоркой в глазах, произносит:

— Жених Ненеи. Ты разве не заметил у неё на безымянном пальце кольцо, дядя? Моя сестра обручена.

Феанор буквально вскипает, глаза полыхают:

— Ещё один человек женится на нашей⁈ Чем вы, курицы, вообще думаете⁈ Одна только Зела хоть с мозгами! Да, выбрала Бера, могла бы и получше найти, но он хотя бы не человек! А остальные что, все с ума посходили⁈

Лакомка пожимает плечами, не особенно впечатлённая его негодованием:

— Такое будет происходить всё чаще и чаще. И вообще, дядя, почему ты так не любишь людей?

Феанор снисходительно цедит, как будто объясняет прописные истины детям:

— Потому что они слабаки.

В ответ на это Светка прыскает, Камилла с Леной переглядываются, а Лакомка ухмыляется, явно предвкушая хорошую беседу:

— Прости, конечно, дядя, но мой муж опровергает твоё утверждение. Напомнить, кто разрушил Северную Обитель монахов, которые тебя когда-то скрутили?

Феанор дергает губой, но молчит. Крыть-то ему нечем. Я же просто ем и слушаю. Спорить с Воителем? Лень.

Лакомка, поймав волну, продолжает с довольной улыбкой:

— А ещё, — она покачивает чашкой чая, — он усилил моих «сестёр», своих младших жён, так что теперь они не слабее любого трёхсотлетнего альва. Например, Светлана уложила на землю самого Организатора — Ратвера.

Феанор удивлённо поднимает брови:

— Праотцу ликанов? — как проняло-то его.

— Дважды зарядила между ног! — Светка гордо вскидывает подбородок.

— Верно, — кивает Лакомка. — А ещё сам Даня убил Лича. Ты же вроде как с ним пересекался… и, кажется, остался не в выигрыше.

Феанор плотно сжимает губы, задумчиво барабаня пальцами по столу, но всё же упрямо бурчит:

— И всё равно люди не отличаются умом.

Светка закатывает глаза и демонстративно вздыхает:

— Это уже больше похоже на тупую ксенофобию. Мы же по тебе не судим всех альвов и не считаем их бешеными психопатами.

Феанор косо смотрит на неё, но блондинка только хмыкает и делает глоток чая.

Доев последний кусок яичницы с беконом, я встаю из-за стола и бросаю:

— Славно поболтали, но мне пора. Воитель, ты остаёшься здесь. Не вздумай что-нибудь устроить.

Феанор пожимает плечами, будто ему и правда нечего делать:

— Мне нечего устраивать.

Ну-ну.

Я направляюсь к выходу, но в коридоре меня догоняет Лакомка, озадаченно нахмурившись:

— Мелиндо, а ты не знаешь, почему Олежек такой сонный всё утро?

Усмехаюсь:

— Знаю. Полночи не хотел спать — теперь наверстывает. А ночью снова устроит веселье. Так что готовьтесь.

Лакомка улыбается, но грустненько так:

— Да уж, наш малыш такой энергичный.

Вспоминаю недавний разговор с Морозовым и, прикинув, что этот момент лучше озвучить сразу, невзначай спрашиваю:

— Кстати, а Ненея в курсе, что Морозов планирует взять в гарем ещё нескольких альвиек?

Лакомка моргает, на секунду теряя свою фирменную невозмутимость. Явно не ожидала такого поворота.

— Нет. Но теперь узнает… и с него не слезет. А то ведь ещё и жалела его, дурочка!

Пожимаю плечами:

— У них что ли ещё не было, скажем так, любвиобильной ночи?

Лакомка качает головой, её золотые волосы мягко колышутся.

— Просто Ненея слышала, что местным аристократкам до брака нельзя — ни-ни. Решила сначала заслужить репутацию. Поэтому держалась. Но теперь… теперь Морозов точно не сможет даже думать о других альвах. Не сможет физически.

Хмыкаю, представив, как будет выглядеть его ближайшее будущее.

— Ну, тогда понятно, в чём причина.

Мысленно усмехаюсь. Альвы славятся своим темпераментом и, скажем так, любвеобилием. Одной альвийской жены с лихвой хватит даже Мастеру.

А вот Грандмастер — это уже другое дело. У них и энергии побольше, и аппетиты соответствующие.

Но вслух этого не говорю. Просто хмыкаю, легонько щёлкаю Лакомку по носу и ухожу к машине.

Водитель Пётр подбегает на ходу, дожевывая бутерброд. Рот набит, но он всё равно пытается говорить, отчего звучит что-то вроде:

— Фхеф… гмф… готов…

— Шеф у тебя телепат, — напоминаю по мыслеречи. — Так что открывать набитый рот вовсе не обязательно. Смекаешь?