Полукровка (СИ) - Горъ Василий

— Так, стоп: вы хотите сказать, что принайтовали «Морок» к «Химере» и протащили два борта как минимум через одну зону перехода второй категории? — ошалело спросил Владимир Михайлович.

— Я протащил их через две… — нехотя признался я. — Так как параноил со страшной силой. Впрочем, было с чего: Мрак дал понять, что видел видеоотчеты по моим акциям, знал, какая сумма оказалась на новом счете, который я создал в день вступления в наследство, и каким-то образом узнал о том, что содержимое ячеек покинуло Смоленск и оказалось в Переяславском филиале Императорского банка. Вот и пришлось поднапрячься.

Пока я перечислял причины, разбудившие мою паранойю, полковник играл желваками. А после вывода повел рукой, предлагая продолжать.

Я коротко кивнул, рассказал, как именно добирался до нужного филиала, и что именно обнаружил в контейнере. А потом дал волю раздражению:

— В общем, как выяснилось, Мрак жаждал наложить лапу на контрабандные желтые алмазы и видеозаписи беседы наместника планеты со спецпосланником президента ССНА, прибывшим на Смоленск перед войной, под морф-маской и в морф-комбезе и общавшимся с Бекетовым более полутора часов в обстановке строжайшей секретности.

Куратор откровенно порадовал, сделав стойку на вторую половину этого монолога и спросив, не сделал ли я, часом, копии записи. А после того, как увидел в моих руках носитель информации, расплылся в хищной улыбке, встал, забрал его у меня и, наконец, вспомнил об алмазах. Но напрашивавшийся вопрос задал без тени алчности во взгляде. Поэтому я подошел к рюкзаку, валявшемуся в углу каюты, вытащил из него пищевой контейнер и тоже отдал полковнику:

— На двух алмазах и бархатном мешочке обнаружились полевые метки, так что я затолкал их в защищенный контейнер со встроенным микросканером МР-сорок и микропередатчиком и, в конечном итоге, оставил на «Химере». А сам перебрался на «Морок», отправил Мраку двести двадцать с чем-то миллионов, получил инструкции и прыгнул в указанную точку первым. Потом полетел по нужному вектору, не «раздувая» сигнатуру, наблюдал за меткой своего МДРК, управляемого искином, с помощью сканеров, и видел, как в этот кораблик влетел «Одуванчик».

— А дальше Мрак нашел защищенный контейнер, и вы всадили ракету в его корабль, так?

Я отрицательно помотал головой:

— Нет, не так: я не знал, через какой промежуток времени он разнесет МДРК, поэтому перестраховался — забрал из схрона Стража два защищенных контейнера объемом по кубометру и один десятилитровый, залил в каждый по компоненту трехкомпонентной взрывчатки «Флокс» и с помощью «Техников» соорудил что-то вроде мины-сюрприза…

— Которая не пострадала при попадании «Одуванчика», но среагировала на попытку отсоединить защищенный контейнер с двумя алмазами? — подхватил Переверзев.

— Ага. А потом я нашел, идентифицировал и отправил в криоконтейнер голову этой твари, связался с вами и попросил о срочной встрече.

Полковник кивнул, на секунду расфокусировал взгляд и задал последний вопрос:

— Как я понимаю, последнюю фазу акции вы начали только после получения сообщения от Озерова?

Я подтвердил:

— Да, конечно: Мрак мог подготовить протокол, подрывающий Озерную и Александровскую ЭСРС-ы в так называемом безусловном режиме,

а вытрясать алгоритм отключения у трупа — дело неблагодарное. Кстати, заминировал, мягко выражаясь, бездарно: по словам майора Озерова, саперы, работавшие с зарядами, не обнаружили даже самого завалящего контура неизвлекаемости.

Тут Владимир Михайлович желчно усмехнулся:

— Ничего удивительного: Мрак поступил в ИАССН по протекции деда, в то время командовавшего Новомосковским военным округом, и по протекции все того же деда был прикомандирован к одному из лучших оперативников ССО — вашему дяде. Ну, и каким-то образом нашел с ним общий язык, поэтому остался его напарником даже после того, как «всесильный» дед умер, а отца арестовали за хищение армейского имущества с окружных складов Полесья и посадили на пятнадцать лет.

— Яблоко от яблони… — криво усмехнулся я и замолчал.

— Так и есть! — развеселился Переверзев, оглядел меня с головы до ног, затем встряхнул контейнер и ехидно ухмыльнулся: — Вы, вне всякого сомнения, пошли по стопам Аллигатора. Правда, он никогда не обменивал прикрепленные корабли ни на сотни миллионов жизней, ни на неограненные алмазы, зато, как оказалось, являлся прекрасным наставником. Кстати, об обмене: вы ведь уже подготовили отчет об этой операции, верно?

Я кивнул в очередной раз и передал ему второй информационный носитель.

— Тогда связывайтесь с дежурным по космодрому, вызывайте себе флаер и отправляйтесь в увольнение до нуля часов двадцать пятого июля. А я пока изучу ваш отчет и отчет Озерова, оценю камни, рассчитаю боевую и экономическую эффективность этой акции, обосную необходимость использования утраченного МДРК именно таким образом, выделю новый, постараюсь вернуть вам двести двадцать с чем-то миллионов, перечисленные Мраку, и организую переправку «Морока» в Смоленск. Ибо прыгать в сцепке через «двойки» — форменное самоубийство…

Глава 24

21 июля 2469 по ЕГК.

…Я был уверен, что обещание постараться вернуть деньги, перечисленные Мраку, Переверзев дал для красного словца, ибо государство — или руководство ССО — сочтет, что я, семнадцатилетний мальчишка, прекрасно обойдусь десятью тысячами подъемных. Переживать — не переживал от слова «совсем»: во-первых, не считал эти двести двадцать три миллиона своими, во-вторых, смирился с их потерей еще в момент планирования акции по уничтожению Мрака и, в-третьих, стараниями Феникса обзавелся анонимным счетом с суммой, перекрывающей все потребности. В общем, эту фразу я пропустил мимо ушей и, распрощавшись с полковником, занялся делом. То есть, с помощью искина обзавелся разъездным «Авантюристом», переоделся в гражданку, определился с местом проживания, добрался до недорогой гостиницы для мещан в одном из купеческих районов Новомосковска и выпал из жизни почти на сутки. В смысле, как следует выспался в уютном номере, поужинал в первом попавшемся ресторанчике той же ценовой категории, часа полтора-два проторчал перед экраном головизора, вдумываясь в новости с «полей войны», и снова ушел в спокойный сон. А в воскресенье утром, продрав глаза и наведавшись в санузел, наполнил джакузи, улегся в теплую воду, включил гидромассаж, закрыл глаза и занялся планированием ближайшего будущего. Поэтому на вибрацию комма среагировал в ленивом режиме, нехотя вывел прилетевшие уведомления на ТК, открыл первое и потерял дар речи: если верить тексту в графе «назначение платежа», то Императорский банк вернул сумму, перечисленную на анонимный счет Мрака, по постановлению военной прокуратуры, вроде как, принятому еще двадцатого июля, то есть, в субботу!

Да, я, конечно же, допер, что во время войны график работы министерств и ведомств может меняться, но сам факт рассмотрения некоего «дела» всего за один рабочий день все равно удивил. И заставил поставить виртуальный плюсик Владимиру Михайловичу, еще раз подтвердившему репутацию человека слова. Но это, как вскоре выяснилось, было еще цветочками. А ягодки ждали в сводном отчете финансового управления ССО СВР — ИИ родного ведомства суммировал оценочную стоимость кораблей и сооружений, уничтоженных мною с восьмого июня по девятое июля, и перечислил на мой счет один процент от полученного результата!

Нет, о премировании так называемыми «боевыми» я, естественно, слышал, причем не один десяток раз — дядя Калле почти после каждой «командировки» получал весьма приличные суммы — и даже помнил, что «боевые» начисляются автоматически и не облагаются налогом. Но не ожидал, что эта практика коснется и меня. Поэтому ошалело уставился на цифру, выделенную жирным шрифтом, и мысленно взвыл. Так как один процент от пятидесяти двух с лишним миллиардов уже превратил меня в цель номер один для всех любителей поживиться чужим добром!