- Куда собрался, противный шалунишка? – выкрикнула странная женщина с сильно выпирающим на шее волосатым кадыком.
- Подальше от тебя, мымра! – в ужасе отшатнулся иудейский герой, запоздало смекнув, что забрёл не совсем туда, куда следовало.
Входные проёмы одноэтажных домов-свиданий вокруг были задрапированы исключительно голубыми тканями. Припустив бегом, Самсон быстро исправил свою ошибку и, заскочив в местное питейное заведение, наконец, нашёл то, что искал. Тут были девочки на любой вкус. И томные смуглокожие жрицы любви из Греции, и полногрудые миниатюрные азиатки и (о чудо!) одна совершенно чернокожая большезадая красавица кушитка, смело заявившая Самсону, что чёрная она на самом деле не вся.
- Пойдём со мной, проверишь, громила.
- Мнэ… - несколько засомневался герой. – Пожалуй, таки не стоит…
- У меня действительно не всё чёрное, - не сдавалась девица, желая заполучить выгодного дорого одетого клиента.
- Вынужден отклонить ваше весьма выгодное предложение, - ответил Самсон. – Моя вера запрещает мне возлечь с женщиной у которой чёрная кожа.
«Вот бы такую в паланкин мой запрячь!» - мечтательно подумал Самсон, задумчиво рассматривая эпический круп разочаровано удалившейся кушитки.
- Выбирай себе шаболду, чего расселся? – сварливо потребовал владелец злачного места - подозрительного вида одноглазый старик. – Или вино заказывай, нечего по сторонам зенками бесплатно глядеть.
- Нельзя мне пить вина зелена!
- Что трезвенник?!! – не поверил своим ушам старик.
- Типа того.
- В таком случае налью тебе вино бесплатно.
- Не а…
- Ну, как хочешь, - разочаровано убрал полную кружку одноглазый. – Тогда выбирай хабалку или проваливай.
Самсон поразмыслил и указал на пышнотелую шатенку, полную противоположность маленькой худенькой Руфи.
- Вот эта вот!
- О это знаменитая филистимлянская блудница Мата Хари! – причмокнул губами старый развратник. – Не думаю, что у тебя хватит на неё золота.
- Да харя у неё что надо, – согласился Самсон и красноречиво потрясая кошельком с шекелями на поясе, медленно приблизился к проститутке.
Мата ни слова не говоря умело пощупала алчными пальчиками мешочек с золотом висящий на поясе у иудейского героя и быстро кивнув, повела Самсона куда-то вглубь местных злачных трущоб.
«Ищу цоресы на свою дурную голову, - запоздало подумал Самсон. – А всё эта строптивая невеста, будь трижды неладен тот день, когда я в неё по уши втюрился».
Но полезные мысли, как правило, приходят в голову тогда, когда идти на попятную уже поздно.
***
- Открой мне своё имя, незнакомец, - так потребовала шатенка в самый неподходящий момент, когда забывший обо всём на свете Самсон погрузил своё лицо прямо в упругие прелести, дорого продававшей свою любовь филистимлянки.
- Шо?
- Зовут тебя как, о могучий муж? – улыбаясь, повторила женщина.
- Как зовут?.. Как же меня зовут… - мозги будто отшибло, в голове крутилась лишь одна единственная мысль и касалась эта мысль исключительно волшебной бороды.
«Она её не волнует, она ей не мешает» - вот о чём думал слегка ополоумевший иудейский герой, затем он внимательно рассмотрел прелести блудницы. Никаких царапин там не было.
«Что же за неженка мне попалась?»
Мысль была интересной и её следовало немедленно развить, но продажная женщина не позволила сделать это снова ласково, но настойчиво попросив:
- Открой же имя своё, мой бычок!
- Да на кой оно тебе сдалось?
- Я должна знать, кому дарю в эту ночь свою любовь
- Ну к примеру Самсон! Самсоном меня зовут.
Женщина мгновенно напряглась, нахмурив лоб, но эта перемена длилась какую-то короткую секунду. Самсон снова зарылся в гору восхитительной плоти, мечтая лишь об одном, когда же она, наконец, перейдёт к выполнению своих прямых профессиональных обязанностей. Но филистимлянка почему-то медлила с любовью.
- А скажи-ка мне, а не тот ли ты самый Самсон, который устроил кровавый мятеж в городе Фимнафе и которого называют великим освободителем народа Израиля?
- Да тот-тот, ну сколько таки можно… - опрометчиво ляпнул герой и осознал свою ошибку, уже корчась на влажной соломе.
Многоопытная Мата хорошо знала своё дело и в особенности, как отшивать неугодных ей клиентов. Чудесное восхитительное коленце врезалась аккурат туда, куда ей было нужно.
- Получи по бубенцам, пейсатая иудейская морда!
- Ой-вэй… - заскулили Самсон, называя женщину очень нехорошими словами, касающимися преимущественно её весьма неблагородной профессии.
Однако большая часть отборной ругани канула в пустоту, так как коварная филистимлянка уже убежала. Когда боль отступила Самсон смог, наконец, оглядеться, ибо в порыве безудержной страсти совершенно не помнил как и, главное, где оказался. Поверхностный осмотр довольно небольшого помещения привёл к неутешительным выводам. Иудейский герой находился в неком сарае - на полу солома, в углу кем-то позабытое тележное колесо, узкое забранное решёткой оконце под потолком. Вот это самое оконце ему сразу же и не понравилось. Превозмогая боль, Самсон кинулся к обитой железными планками двери.
Как он и предполагал, дверь была крепко заперта.
- Обложили, гады!!!
Действительно лучше и не скажешь.
Пришлось пожертвовать очередным волоском, дабы утихомирить пылающий внизу живота огонь. Огонь утихомирился и окончательно пришедший в себя Самсон неожиданно произнёс пророческую фразу:
- Если тебя, дурака, что и погубит, так это только коварная падшая женщина.
«Ну и ещё возможно лень и пофигизм» - уже про себя подумал иудейский герой.
Затем разбежался и легко прошиб головою восточную стену своей временной хлипкой темницы…
***
На улицах царила жаркая ночь.
Где-то в отдалении слышался сварливый лай какой-то вредной собаки и полоумные завывания неусыпной ночной стражи:
- Спите споко-о-о-о-йно, жители благословенной Га-а-а-а-зы!
- Вот же придурки! – тихо выругался Самсон, осторожно пробираясь к центру города. – Они же так весь город перебудят.
Злобный бобик заливался возмущённым лаем, судя по всему, тоже в ответ на ритуальные крики местной охраны.
Значит и тут его враги выследили. Нигде ему отныне нет покоя. А ведь всего ничего, хотел только немножко развлечься, ведь в жизни радостей-то по сути никаких, сплошные разочарования. Вечно постная рожа жадного Исаака… холодная рассудительность Самуила… психованная недотрога невеста… недалёкий тесть… да тут кто хочешь с катушек слетит.
«Впредь нужно быть осторожней!». Какая славная и, главное, какая в очередной раз безнадёжно запоздалая мысль.
- Ничего, где наша не пропадала…
Улицы прочёсывали вооруженные до зубов головорезы. В свете полной луны были хорошо различимы боевые филистимлянские доспехи. Значит солдаты! Дело приобретало скверный оборот. Наверняка о его бегстве уже прознали, наверняка его ищут.
«Сколько интересно золота им посулили за мою голову? Думаю много. А за мою бороду? Нет-нет… о бороде никто, слава Яхве, ничего не знает. Пока что не знает».
Стараясь держаться в тени, Самсон подумал, что неплохо бы пожелать себе полную или частичную невидимость. Но с другой стороны так будет ещё опасней, ведь кто-нибудь может тебе на голову что-нибудь тяжёлое случайно опустить или городская повозка переедет.
Да, дела…
Мрачные солдаты с пылающими факелами в руках тщательно изучали каждый закоулок, казалось, у беглеца нет никаких шансов, но Самсон не был бы Самсоном, если бы не нашёл выход и из этой опаснейшей ситуации. А как бы поступил на его месте хитроумный Исаак? Иудейский герой выпрямился во весь рост и решительно выйдя на самое светлое место громко заголосил:
- Спите споко-о-о-о-йно, жители-и-и-и благословенной Га-а-а-а-зы!
Ближайшие к нему солдаты нервно обернулись, зловещие забрала скрывали мужественные лица. Тот, у кого на шлеме красовались птичьи перья, покрутил пальцем у виска, продемонстрировав следом огромный кулак. Самсон коротко кивнул и, развернувшись, пошёл к тому дому, где оставил капризную Руфь. Скоро настанет утро, а с утром явятся новые проблемы самая главная из которых, как незаметно покинуть проклятый город.
