— А как соберемся. Староста должен дела утрясти. Глупо тащиться из города порожняком.
— Это понятно. А не было в головах мысли, что торговать можно самим, а не через посредников? — Вдруг совершенно серьезно и без перехода спросил Пабло.
— Мы кто, мы просто следопыты. У нас другие мысли, — практически сразу ответил Мигель. — Это тебе надо с Алонсо разговаривать, нашим старостой.
В житейских вопросах он разбирался лучше Вика. А Пабло отметил, что молодого аристократа совершенно не напрягает, что простолюдин в очередной раз влез поперек него. С одной стороны, на этом континенте сложилось такое положение вещей, что вроде как все равны и никакого сословного деления нет. Но на самом-то деле, породу и кровь никуда не спрячешь, разница есть. И она заметна. Вот вроде сидят почти одинаковые разведчики за столом, а сразу видно, кто из благородных. Да взять самого Пабло, он со всеми на равных общается, он позволяет это, но всяк чувствует нутром, что именно позволяет. Сейчас и здесь, а как будет потом и там, будет видно.
Второй кувшин пива сменился третьим, так что до вина и бренди (чем бы оно не было) не дошло. И так три новых приятеля сочли, что посидели хорошо. По поводу переговоров о поставке продуктов напрямую каким-то там добытчикам Пабло был вторично послан к старосте, так что вся компания вместо того, чтоб разойтись в разные стороны, отправилась на постоялый двор.
Весьма умные мысли могут быть озвучены даже не совсем трезвым голосом. И нет, Мигель не предлагал Вику еще наподдать спиртного, чтоб проверить свои магические способности. Он начал канючить, что им таким фартовым и богатым мужчинам не пристало ночевать под открытым небом аки деревенщина неумытая. На том же постоялом дворе имеются комнаты внаём, чтоб провести ночь как белые люди. Да, выражение «как белые люди», не использовавшееся в Старом мире, здесь уже появилось. Мысль была здравая, но лошадки, вернее жеребец, с коим отношения вполне наладились, и недавно принятая в груз друзей кобылка. Они останутся на постоялом дворе без ласки и добротного ухода.
— Вик, не тупи, в цену номера входит уход за твоими лошадьми, это же понятно! Мигель всё верно говорит. — Пабло поддержал следопыта.
— Ну ладно, тогда. А у них с насекомыми как?
Витя всего один раз в своей молодости подвергся атаке клопов в чужой общаге, где пришлось заночевать, ему не хотелось повторения. Счастливчика устраивало, что в поселке, где он теперь живет, с насекомыми борются весьма эффективным способом, пересыпая одежду и постели толченой смесью каких-то трав. Если уткнуться носом в постель и вдохнуть, но пара минут чихания тебе обеспечена, но клопы, блохи и прочая нечисть бежали от порошка как от огня.
— Нормально у них с этим. Покупают волшебный порошок, чтобы клиенты были довольными.
— Так может, они и девочек предлагают? Счастливчику, понятное дело, не чешется, а вот я бы слегка побаловался. А то скоро забуду, каково это, от жены налево ходить. — Мигель был воодушевлен и готов к подвигам.
— А ты, Счастливчик, почему не готов к продажной любви? Нездоров что ли? — Вик проигнорировал вопрос Пабло, но друг не смолчал.
— Весельчак, я если расскажу, ты ж всю улицу разбудишь своим смехом?
— Да ладно, такая веселая история? Ни в жизнь не поверю, пока не расскажешь. Если только уважаемый Виктор не будет возражать, я бы хотел её оценить. — Пабло с того представления звал Вика только полным именем, подчеркивая общение с равным себе аристократом.
— Короче если, поехали мы через тот лес, где деревья как взбесились, вот-такенные стоят!
— Стой, вы через проклятый лес ездите?
— Да мы через него всегда проезжаем, в обход к вам долго. Так вот, едем, значит, а тут дикари со всех сторон! Мы, как водится им укорот даём, никого не жалеем. А Счастливчик еще ухитрился их мага выловить и спеленать.
— Да ладно! Сроду такого не было! Привезли в город? Или по пути выпотрошили?
— Да не. — Мигель посмотрел на спутника протрезвевшим взглядом, мол сам дальше расскажешь? Но Вик пожал плечами, типа сам начал, сам плети. — Обменяли его у краснорожих на свободный проход через лес и трех невест из их племени.
— Да уж. С одной стороны, может и правильно вы сделали. Жалко конечно, что дикарского шамана упустили. Только я не понял, каким боком здесь целибат нашего друга?
— А-а-а! Да при том, что одним из условий перемирия было условие, что Счастливчик пойдет и оприходует их дикарок?
— Всех⁈
— Нет, не мы же проиграли бой, а они. Тех, какие ему понравятся.
— Аха-ха-ха-ха! Только тех, какие понравятся! Виктор, я надеюсь, ты там оторвался? Красивые были?
— Ну да, было несколько вполне ничего. А когда от краски отмыли, так вообще отличные девицы оказались. — Вик не спешил оглашать подробности, но и в тупого ботана играть не стал, пацаны такого не оценят. Вон даже этот аристократ нифига не похож на препода из универа своими манерами.
— Несколько? Достойный ответ для благородного мужчины. То, что происходит между доном и его женщиной, остается между ними. И неважно, сколько их там было! Ха-ха-ха! — Снова потревожил вечернюю тьму и покой города Пабло. — Господа, раз мы уже пришли, то я иду к вашему старосте, а вы берите коней и вон туда ковыляйте, там конюх спит. Пните его, а сами заходите через боковую дверь. Кто спит, проснется, кто не спит, покажет вам ваши покои. А Мигелю еще кое-что, раз ты, Виктор, уже насмотрелся до отвращения.
Спустя полчаса в палатке старосты:
— Уважаемый Пабло, я рад нашему очному знакомству. И мне очень приятно, что вы так беспокоитесь по поводу упускаемой нами прибыли. Вот только не могу взять в толк, вам это зачем?
— Алонсо, если я скажу, что испытываю к вам и вашим людям невыразимое словами уважение за беспримерную стойкость, мужество и способность противостоять дикарям, вы поверите?
— Конечно поверю! Мы такие, смелые, упорные и умелые в обращении что с плугом, что с палашом. Но я же не про уважение спрашивал, а про ваш профит в торговле с горняками напрямую.
— Я в доле.
— С кем в доле, в какой доле?
— Эй, крестьянин, потише! Ты не на пахоте, я не твой мерин! Что за вопросы, может тебе вообще все расклады выложить?
— Уважаемый, я не твой пейзанин. Так что задаю те вопросы, которые считаю нужным задать. Чай, не рубахой рискую, всем поселком. А то ишь, «я в доле». С кем? Со мной как перекупщик? С покупателем? С бандитами, которые ждут караван на разграбление?
— Вот что вы за люди? Как только за Срединным морем оказываетесь, сразу как королевские мытари цепкие и ушлые становитесь!
— Просто иные в чужие земли не едут, смирные ту же землю пашут, что их отцы и деды. А их благородные господа гнут и доят. Здесь такого не будет.
— Ох, Алонсо, помяни моё слово. Везде люди одинаково живут. Два-три поколения минет, и снова одни, как положено крестьянам, будут шею гнуть, а другие в господа выбьются. Да твои же внуки и станут новыми господами! Земля, она крепкую руку любит, она к сильному льнёт.
— Может, так и будет, мне что да того сейчас? Ты, вашество, не увиливай. Какой твой интерес, чью сторону предстваляешь?
— Вот же клещ чернорукий! Я и пара моих друзей владеем рудниками, хотим сами с поселковыми торговать, без посредничества города. Что из-за моря везут, то я у них покупать готов. А что тут выращиваете, зачем я за это переплачивать стану?
— Звучит здраво, уважаемый. Об этом нужно разговаривать.
— Я за тем и пришел, Алонсо, чтоб тебя кошки драли.
Глава 14
Картограф
Мигель дернулся заселиться в те же покои, что и Вик. Покои — так он назвал комнатушку на три лежбища, в которую их провел хозяин «отеля». Счастливчик проникновенно ухватил приятеля за плечи на пороге комнаты и не пустил внутрь.
— Мигель, ты собирался предаться блуду, если я не ошибаюсь.
