лопаться в броне горган через пять секунд после того, как покинули свои
темные, обильно смазанные норы. - Или я спятил, - успел произнести Баркхорн,
или их защита намного превосходит нашу! Работа "Центурионов" была хорошо
заметна даже без оптики приближения. Первая серия ракет плотно накрыла все
тринадцать кораблей, и они засверкали ослепительными искрами попаданий две
секунды спустя ударила вторая, и взрывы заискрились вновь. - Залп! - рявкнул
Роберт, наблюдая, как белые яйцеобразные конструкции, полыхая огоньками
внутренних пожаров, начинают ломать строй, расползаясь в разные стороны. Все
сорок восемь крупнокалиберных пеналов уже были перезаряжены: повинуясь
команде, они ударили вновь, с той же двухсекундной оттяжкой. - Ноль
поражения! - выкрикнул Мэрдок. Комендоры уже видели это и без него. Линкор
вышел на дистанцию, позволяющую эффективно использовать линейное бортовое
оружие, и батареи взорвались безумным грохотом беглого огня. Сто сорок четыре
башни, несущие от двух до шести стволов, и скрытые в носу двенадцать
устрашающих фузионных "зонтиков" главного калибра воздвигли перед упрямо
набирающим скорость линкором фантастически яркую лавину огня - она катилась,
опережая бешено несущийся корабль на считанные доли секунды, она перемалывала
металл и пластик, мгновенно испаряя плоть и кровь тех, кто попадал под
сверкающие сине-серебряные молнии. Со стороны горган это выглядело невыносимо
жутко: к ним приближалась сама Смерть, неукротимая и неудержимая, ее когти
уже начали рвать их корабли, и неведомые командиры дали своим пилотам команду
на отворот. И тут "Валькирию" странно рвануло, причем настолько сильно, что
гигантский корабль едва не сбился курса - будь скорость чуть меньше световой,
его неминуемо унесло бы в сторону. Роберт раскрыл было рот, чтобы спросить у
Aаркхорна, что случилось, но понял, что вопрос прозвучит нелепо. Его
недостаточно тренированная психика не позволила ему "размазать" свое
внутреннее время и понять, что линкор уже промчался сквозь строй врага. Всего
около двух секунд корабль находился на дистанции, удобной (а может быть, и
единственно доступной) горган для стрельбы, но им этих секунд хватило.
Короткая дробь выстрелов ударила в проносящийся мимо черный борт, сметя
несколько башен, начисто слизав навигационные надстройки и глубоко взрезав
толстую композитную броню, пробить которую, казалось, не могло ничто. -
Вышли! - торжествующе крикнул Мэрдок. - Дьявольщина, мы вышли! - Троим из них
уже не летать, - сообщил Баркхорн по-прежнему напряженным голосом. - Нам
нужно еще секунд сто - и тогда я гарантирую, что нас уже никто не догонит. -
Если бы мы шли в досветовом диапазоне, мрачно заметил Роберт, встряхивая в
руке свою флягу, - от нас остались бы клочья. Йивер, примите доклады с боевых
постов. Насколько я могу судить по дисплею, у нас как минимум тридцать
покойников. И еще, что там с левым нижним эволюционником? У меня сложилось
такое впечатление, что мы за кого-то зацепились. - Если бы мы зацепились, нас
разнесло бы вдрызг, - вздохнул Мэрдок, включая интерком на общий вызов. - Вы
представляете себе, что такое "зацепиться" на нашей-то скорости? Или вас
плохо учили физике? Роберт сконфуженно нахмурился и поднес к губам флягу.
Линкор относительно благополучно прорвался через развернутый боевой строй
горган, но напряжение, сводившее всех с ума в течение последнего часа, еще не
успело отступить, пальцы людей все так же исступленно стискивали ручки
приборов наведения, все так же, мелко подрагивая, лежали на клавишах пультов
управления: они еще не успели поверить в то, что им удалось совершить
невозможное. Корабль уходил, сейчас он уже разогнался до своей крейсерской
скорости, рев двигателей утих, и наступившая тишина, прерываемая лишь
скороговоркой докладов, никак не хотела укладываться в сознании. Роберт готов
был поклясться, что недавний грохот и рев стремительного, занявшего всего
полминуты боя еще стоят в ушах всех уцелевших членов экипажа. Доклады с
постов заставили Мэрдока свести к переносице брови. - Мы получили так, что
ремонтироваться будем до скончания века, - объявил он. - В трех секторах
разгерметизация: броню взрезало, как ножом. Левый нижний поврежден, и если
инженеры не справятся с волноводами, у нас будут проблемы при маневре.
Начисто срезаны девять башен. С левого борта унесло кучу антенн, сорваны два
меча поисковых сонаров. Пока мы идем в норме, но с правым поворотом можем и
не справиться. Потери в экипаже двадцать один труп и шестнадцать раненых.
Двадцать один, - добавил он, помолчав, - это навскидку по максимуму:
некоторые башенные посты все еще заклинены, и никто не знает, что там
происходит. Может, кто-то и уцелел. - Будем надеяться... - вздохнул Роберт. -
Что. скажете, Артур? Баркхорн развернулся вместе с креслом. В тускло-
малиновом боевом освещении рубки его и без того резкое, с проваленными щеками
лицо казалось отлитым из неровной живой бронзы. Вокруг носа залегли глубокие
темные складки, глаза запали генерал выглядел постаревшим лет на десять. - Я
скажу, что с нами произошло то, что должно было произойти. Вы, милорд, - он
слегка поклонился в сторону Роберта, - приняли единственно возможное решение,
которое спасло нас от неминуемой гибели. Доу был прав - на сверхсвете, на
больших дистанциях мы действительно имеем хорошие шансы. Если бы их было
меньше. Пока же я считаю, что мы легко отделались. Заметьте: они едва
приложились к нашему борту, но этого "едва" хватило нам по уши. Что, если бы
мы не имели резервов скорости и дальности? Я хорошо помню, что случилось с
"Эриданом", командир которого не понимал, с кем его свела судьба. С нами было
бы то же самое... При всем при этом, - продолжал он после короткого молчания,
- я должен сказать, что броня их кораблей произвела на меня весьма
неблагоприятное впечатление. "Центурион", двигающийся на огромной,
недостижимой для любого звездолета скорости, представляет собой один из самых
разрушительных видов оружия, когда-либо созданных человеком. В наше время
ничего подобного не производят. Удар "Центуриона" должен прошивать корабль
насквозь, как лист бумаги; фактически корабль таких размеров, как истребители
оппонента, он должен просто выворачивать наизнанку. Этого, как мы
видели, не произошло, хотя ни одна ракета не была отражена. Странно, но огонь
фузионных и биполярных батарей показался мне куда более эффективным. Я хорошо
видел, как целые отсеки разлетались в клочья от наших попаданий. - Быть
может, какой-то неизвестный нам композит? - предположил Роберт. Баркхорн
кашлянул и потянулся в карман комбинезона за сигаретой. - Бесспорно, -
согласился он, морщась. - Мы, конечно же, не имеем о нем ни малейшего
понятия. Еще бы... Но каковы свойства этого композита? Почему он довольно
легко держит удар, который, по нашим представлениям, не может удержать почти
ничто, и в то же время не способен защитить экипаж от попадания обычного
лучевого импульса? Заметьте - наши ракеты без труда влипали в броню корабля,
но дальше незначительных внутренних возгорании дело не продвинулось. А ведь
там была чудовищная кинетическая энергия, бешеные температуры и давления!
Куда это все делось? Мы имеем дело с противником, превосходящим нас до такой
степени, что вся привычная, веками складывавшаяся тактика ведения боя в
космосе в сражении с ним применена быть не может. Нам не стоит о ней даже и
вспоминать. Пока еще мы не победили, нам просто удалось удрать... - Но мы
