Ваше Сиятельство 14 (СИ) - Моури Эрли

— Включить внешний коммуникатор? — до сих пор молчавший лейтенант с готовностью повернулся ко мне и потянул руку к бронзовому рычажку.

— Только не сейчас! — отклонил я. — Это обнаружит наше местоположение в облаках.

Я снова изменил курс. В этот раз плавно набирая высоту и отклоняясь на северо-восток. По моим расчетам мы должны были зайти в хвост «Eugene», если они клюнули на наш маневр перед уходом в облака. Все еще оставалась настороженность, что они пошли на какую-нибудь хитрость, как английский фрегат, сгинувший в водах Индийского океана.

Мы вынырнули из разрыва облаков на несколько секунд. Я успел заметить эсминец, идущий прямо на нас. Не думаю, что они разгадали маневр «Гектора». Если бы разгадали, то поднялись выше и заняли более выгодную позицию для ракетных пусков. Хотя расстояние оставалось все еще большим, метка «Eugene» уже мигала опасно-красным.

— Образ эсминца на второй технический! Объемное проецирование! — потребовал я и тут же сказал Москвину: — Курс 197−84 Эс, 260 Вэ! Высота 3100! Скорость 870!

Следующих выход из облаков для нас и для «Eugene» должен был стать критическим. К тому же «Принц» успел подкрасться к нам очень близко. Также он был близок к тучам, громоздившими на юге сизыми горами. Линкору нельзя было позволить скрыться в них, иначе наше преимущество, станет их преимуществом. У них намного мощнее система слежения. Играя в облачном слое в кошки мышки, мы могли неожиданно оказаться на дистанции ближнего боя с неудобной для нас позицией.

Я передал образ «Eugene» Ольге, указав три самых желаемых для поражения точки. Быстро распорядился готовить к пуску сразу пять «РСТ-10-мс».

Последние секунды тянулись неправдоподобно долго. Наконец «Гектор» вырвался из белесой дымки. Внизу раскинулись бескрайние, зеленовато-синие просторы океана. Слева от нас, сверкая на солнце стальным оперением, появился британский эсминец. Мы были готовы, и наши расчеты среагировали первыми. Все пять ракет под управлением новейшей системы целенаведения устремились к нему. По корпусу «Гектора» прошла дрожь, послышался гул ракет, вырвавшихся из люков со снопами пламени.

Капитан «Eugene» нам на удачу сперва среагировал на наши ракетные пуски, и эсминец начал отстреливать противоракеты. И зря! Расстояние было еще достаточно большим, я знал, что Ольгины попугайчики умеют обходить противоракеты, если дистанция достаточно велика и есть место для маневра. Так и вышло: ни одна из наших пяти «РСТ-10-мс» не была сбита; я видел искорки ракет с «Eugene» ушедших в пустоту. Через минуту другую от левого борта эсминца к нам потянулись дымные следы их «штормов», но это уже были бессмысленные пуски. Нет, их капитан не идиот, он сделал все так, как учили. Только бритиши не учли, что «Гектор» намного быстрее и маневреннее того, что значится в данных по российским фрегатам. Да и откуда им было знать, что наши новейшие «РСТ-10-мс» обязательно дойдут до цели, обходя их противоракеты.

Я даже немного изменил курс, чтобы «Гектор» не сразу нырнул в плотную тучу: очень хотелось посмотреть, что сделают Ольгины попугайчики с их эсминцем. Сделали! Склевали его к чертовой матери! Оптическая система при многократном увеличении вывела на экран стальной огурец «Eugene» раздираемый яркими вспышками. С четвертой «РСТ-10-мс» британец переломился пополам, его горящие обломки понеслись навстречу океану.

— О, Перун-Громовержец! «Огненные Небеса» творят чудеса! — с восхищением воскликнул Щукин, глядя на падающие куски вражеской виманы.

Вполне разделяя его восторг, я промолчал. Хотя расстояние между нами и «штормами», пущенными эсминцем, сокращалось, «Гектор» быстро скрылся от них в туче. Там я дал команду сменить курс. Мы быстро снижались, забирая северо-запад. Шли на максимальной скорости. Высоко, натужно посвистывали генераторы вихревого поля.

— Теперь корветы, Алесандр Петрович? — спросил второй помощник, не совсем понимая мой маневр.

— Нет, Станислав Басович. Теперь «Prince Salisbury», — я смотрел на сетку пока пустого тактического экрана, пытаясь угадать расположение британских виман. — Корветы отошли от линкора достаточно далеко и не должны помешать.

— У нас мало ракет! Слишком мало! А приближаться к «Его Высочеству» — это самоубийство, — он покачал головой, не соглашаясь со многой и не понимая мой замысел.

— Ракет у нас гарантировано хватит на корветы, и мы их прибережем. С «Принцем» будем говорить иначе. Хотя для начала нужно пообщаться с вице-адмиралом Хадсоном. Хочется посмотреть ему в глаза, — сказал я и дал пилотам новые курсовые указания.

— Вы, ваше сиятельство, бесспорно человек гениальный, об этом все знают, но… — задумчивый взгляд Щукина полнило сомнение.

— Что «но», Станислав Басович? Извините за каламбур, но я понимаю глубину вашего непонимания. Сейчас просто доверьтесь. Вы все доверьтесь мне! — сказал я громко и твердо, так чтобы мои слова проняли и пилотов, и молчаливого лейтенанта и всех, кто меня слышал. Мне была важна уверенность каждого члена команды «Гектора», от которого зависел наш успех. — Вы же видели, как легко мы справились с «Фалконами», «Eugene» и «Глорией». Видели, как уверенно мы ушли от их ракет! Как бы это ни было странно, но я не только хороший маг, но кое-что смыслю в хитростях боя в открытом пространстве. С «Принцем» будет немного сложнее, возможно, кому-то придется понервничать, но вы просто поверьте: у нас все получится! Лейтенант Москвин, курс 155−34 Эс, 560 Вэ! Высота 3600! Сбавляйте скорость до 650!

Едва мы вышли из облаков, мои глаза сразу нашли серебристое пятнышко «Принца». Хотя я всячески транслировал уверенность экипажу, на самом деле я волновался. Имелось слишком много факторов, которые могли сыграть против нас. Например, два корвета. Да, они были пока далеко, но все же они могли успеть приблизиться на дистанцию ракетной атаки. От их «штормов» мы-то уклонимся, но если к ним добавятся мощные «Storm SD-240S», то будет непросто уйти от смерти, несущейся сразу с разных сторон. Многое зависело и от вице-адмирала Джеймса Хадсона; от того какие неожиданные решения он может принять. Пока я рассчитывал на его тупую уверенность, что их линкор неоспоримо сильнее «какого-то там» российского фрегата. Думаю, эту уверенность в нем не поколебала даже гибель пяти виман, произошедшая недавно перед его взором.

Мы сближались. «Принц» неторопливо плыл навстречу словно гигантская стальная акула. Акула раздавшаяся вширь, крепкая, сильная, но неповоротливая. Сейчас только оставалось молиться, чтобы не появился какой-нибудь крайне нежелательный фактор. Например, появление Шивы или кого-то из богов помельче из огромного сонма небесных, которым поклоняются в Семицарствии. Вот только вопрос: кому молиться? Артемиде, Гере, Громовержцу? Я-то понимал, что никто из них никак не может повлиять на ситуацию.

— Артем, давай так, сначала плавно забираем вправо, — поглядывая на тактический экран, я провел быстрый расчет и продиктовал курсовые указания. — Как только он поймет, что мы собираемся его облететь и зайти в корму, так сразу ускоряйся до максимума. Наша задача зайти к «Принцу» в мертвую зону.

— Извиняюсь, Александр Петрович, но, чтобы зайти в мертвую зону, нам по любому придется пройти через сектора поражения их «штормами», — заметил Щукин. — Тут чудес не бывает. Причем с близкой дистанции наши противоракеты не успеют отреагировать. А там еще попадем под из пушки и эрминговые поражатели.

— Я знаю, Станислав Басович. Решим это в боевом порядке. Артем, — снова обратился я к первому пилоту. — Как подойдем километра на три, там уже я не буду успевать с командами. Ближе к «Принцу» ориентируйся сам. Твоя задача зайти в мертвую зону прямо через сектор поражения их пусковых на кормовых семь, восемь и девять, — я указал пальцем на второй технический экран с образом британского линкора. — И очень постарайся не подставиться под их пушки и поражатели. Это сделать можно. Ты отличный пилот — я знаю, справишься.