Егерь. Вызов (СИ) - Скиба Николай

В тот же миг Красавчик резко выпрямился. Через связь я почувствовал волну странных ощущений интенсивного покалывания, которое пробегало по всему телу горностая. Он встал, потряс головой и вдруг разинул пасть в широком зевке.

Характеристика «Сила» достигла первого порога «8».

Резцы горностая усилены. Мускулатура тела укреплена. Общая выносливость и физическую мощь выросли.

Первое, что я заметил — зубы. Там, где раньше были обычные, хоть и острые резцы грызуна, теперь поблёскивали клыки с едва уловимым жемчужным оттенком. Они стали заметно крупнее и острее, а их поверхность словно покрывала невидимая магическая аура. При определённом освещении резцы отливали лёгким серебристым блеском.

— Чёрт возьми… — выдохнул я, наклоняясь ближе.

Красавчик, словно понимая моё изумление, осторожно приоткрыл пасть. Но дело было не только в зубах — весь горностай изменился. Его тело стало заметно более мускулистым, движения обрели новую уверенность и силу. В глазах появилась какая-то хищная острота, которой раньше не было.

Ну-ка, проверим.

Я протянул палец, и горностай деликатно коснулся его резцом. Кожа едва не лопнула от прикосновения — зуб был острым, но не холодным, как металл, а тёплым, живым.

— Осторожнее, приятель, — я усмехнулся, отдёргивая руку и достал из рюкзака тонкий гвоздь.

Горностай взял его в зубы и с видимым усилием сомкнул челюсти. Раздался скрежет, и гвоздь согнулся, а затем переломился. Красавчик удовлетворённо фыркнул и с гордостью взглянул на меня.

Я поднял половинки гвоздя. Место излома было неровным, с зазубринами, но сам факт того, что он перекусил металл, впечатлял.

— Невероятно, — пробормотал я. — Это же… Твои зубы стали… они усилены магией. Чёрт, неужели?

Я задумчиво смотрел на довольного собой горностая.

Теперь понятно, как работает система. До конца понятна. Я пытался размышлять и адаптировать прокачку характеристик под питомца, руководствуясь логикой. А кто бы не стал?

Но суть проще. Система адаптирует усиление характеристики, выдавая всё новые и новые улучшения, подходящие питомцу.

Поток отвечает за магию и, соответственно, навыки. А сила и ловкость меняют само тело, перестраивают физиологию. Чёрт, это очень странно. Ну не может же быть, что я должен прокачивать поток в надежде на то, что прокачается то, что мне нужно?

С другой стороны, навыков у моих питомцев слишком много. Если у других Звероловов питомцы росли естественно, без системы, то у моих явный перебор с возможностями.

Я вспомнил чудовищную мускулатуру Афины после того, как её Сила достигла порога. У неё ведь навык усилился от силы.

И тут меня осенило.

Нет, всё не так.

Ведь порог ловкости у Афины усилил её физиологию, у Красавчик это сделала Сила. Вот в чём дело!

Если у питомца не существовало навыка, который можно было бы усилить характеристикой, то тогда порог характеристики прокачивал физиологию. Во всех остальных случаях — подходящие навыки!

Магически усиленные резцы Красавчика подтверждали мою теорию.

— Получается, что каждая характеристика работает по-своему, — прошептал, почёсывая горностая за ушком. — Все вы уникальные и развивать вас нужно уникально. Теперь я уверен. А это значит, что пора бы тебе и в силу, дружище. Понимаю, что ты из «полезных», но звучит неплохо, а? В одиночку бы того медведя завалил.

Красавчик довольно замурлыкал, демонстрируя, что новые зубы нисколько не мешают ему. Напротив — что питомец держался совсем по-другому. В его позе появилась уверенность.

В этот момент раздался стук в дверь.

— Макс, не спишь? Мы вниз пошли, есть хочется, — послышался голос Барута из-за двери.

— Скоро буду.

Едва мы покинули комнату, как снизу донеслись гул голосов, звон посуды и чей-то громкий смех. День был в разгаре, и таверна полнилась посетителями. Живот напомнил о себе громким урчанием — последний раз мы нормально ели… Когда вообще?

Я спустился в общий зал. Барут и Стёпа уже сидели за одним из столиков у окна, с интересом разглядывая происходящее вокруг.

Едва присоединился к ним, как меня окутал плотный, насыщенный воздух таверны. Аромат жареного мяса смешивался с пряными травами, свежеиспечённым хлебом и какими-то незнакомыми специями. Даже эль пах по-другому — более чисто и благородно.

— Ты видел меню? — спросил Стёпа, показывая на деревянную дощечку, которую им принёс служка.

На ней аккуратным почерком был выведен добрый десяток блюд: тушёное мясо вепря в пряном соусе, жареная рыба с травами, пироги с начинкой из дичи и грибов, курица с овощами, бараньи рёбрышки, свежий хлеб с маслом и мёдом.

— В городе всегда такое разнообразие? — изумился Стёпа.

— Должно быть, — ответил я, вспоминая рассказы Тимофея о городской жизни. — Здесь же торговцы со всех концов королевства. Вот ведь, а дичи-то сколько. Похоже охота здесь крайне развита.

— Не скажи, — усмехнулся Барут. — Поставщики из хороших Звероловов да Мастеров, Макс, вот и всё. Дичь поймать не каждый сумеет.

К нам подошёл служка — тот самый худощавый парень, что помогал с вещами. Он с уважением взглянул на наши с Барутом татуировки.

— Что будете заказывать?

— Жареную курицу с овощами, — сказал я после недолгих размышлений.

— То же самое, — поддержал Барут.

— И мне, — добавил Стёпа. — И по кружке эля.

— Светлый или тёмный? — уточнил служка.

Мы переглянулись. В деревне эль был либо свежий, либо прокисший.

— Светлый, — решил я.

Служка кивнул и отошёл к другому столику. Вокруг нас за столами сидели люди самого разного вида — торговцы в добротных кафтанах, ремесленники в рабочей одежде, несколько Звероловов с характерными татуировками. И всем не было до нас никакого дела.

— Как думаешь, что от тебя хочет барон? — спросил Барут, понизив голос.

— Посмотрим, — ответил я. — Всеволод говорил про атаку зверей. Чёрт его знает, может по этому поводу? Или что-то про того Друида Крови. Не знаю…

— Значит, ты можешь стать важной шишкой при дворе? — Стёпа сделал большие глаза.

— Думаешь? — я усмехнулся. — Нет, вряд ли барону нужен деревенский Зверолов. Тут вокруг хватает сильных ребят.

Служка принёс заказ быстрее, чем мы ожидали. Деревянные тарелки были нагружены дымящейся едой — золотистой курицей, тушёными овощами, ломтями свежего хлеба. Рядом стояли глиняные кружки с элем, который был действительно светлым и ароматным.

Первый же кусок курицы заставил меня зажмуриться от удовольствия. Мясо было невероятно нежным и сочным, пропитанным какими-то травами, которые придавали ему тонкий, изысканный вкус. Овощи — морковь, лук, какие-то корнеплоды — были приготовлены так, что сохранили форму, но стали мягкими и сладковатыми.

— Вот это еда! — простонал Стёпа, отправляя в рот очередной кусок.

— В деревне я и не подозревал, что мясо может быть таким вкусным, — согласился Барут. — Но когда покушал в городе впервые, когда проходил обучение… У-у-у-ух.

Хлеб тоже был откровением. Мягкий, пористый, с золотистой корочкой и приятным запахом.

— Знаете, о чём я думаю? — сказал Барут, запивая еду глотком эля. — Теперь понятно, почему все стремятся в города. Здесь можно жить как человек.

— Но и денег нужно больше, — заметил Стёпа.

Я кивнул. Жизнь в городе требовала постоянного дохода. Здесь нельзя было просто вырастить картошку в огороде или поймать рыбу в речке. Всё нужно было покупать, а значит — зарабатывать.

— Что планируете делать дальше? — спросил я у парней.

— Хотим сходить к Тимофею, — ответил Барут. — Посмотреть на его лавку, узнать больше о торговле зверями.

— А я бы просто город поизучал, — признался Стёпа. — Посмотреть на эти башни, рынки, мастерские… Круто же! Такого я больше никогда не увижу. Да и узнать бы, как копью обучиться.

— Разумно, — одобрил я.

— А ты?

— Буду ждать вызова к барону.

Мы доели в приятной тишине, наслаждаясь вкусом и обстановкой. Красавчик дремал у меня на плече, привлекая заинтересованные взгляды других посетителей.