Анничка во все глаза рассматривала невозможную картину, которую можно было наблюдать, только заглянув в окно чужого дома с улицы. Но она-то была у себя! В собственной кухне!
А посмотреть было на что. По стенам сияли медными боками кастрюли и сковородки, в углу источали ароматы окорока и колбасы, подвешенные на крюках, пол был уставлен корзинами с овощами. Посреди кухни стоял огромный дубовый стол, больше похожий на алтарь, и в самом центре его пыхал тем самым жёлтым светом огонь, облизывая язычками пламени чан с побулькивающей кашей.
«Сгорит же к чертям», – в шоке подумала Анничка, заворожённая кошмарным зрелищем: открытым огнём, бушевавшим прямо на деревянной столешнице. Жечь дерево, какое безумие! Хозяйка же невозможной кухни, не получив нужного ответа, недовольно обернулась.
– А ты ещё кто такая? – вскинула она брови и уставилась на Анничку. Впрочем, ноздри её тут же раздулись и побелели, и женщина потянулась к поварёшке. – А-а-а…
Это протяжное «а-а-а» Анничке не понравилось, но, как это часто бывает в плохих снах, она будто ногами к полу приросла и не смогла ответить.
– Потаскуха! – взвыла женщина, и в Анничку полетела увесистая утварь. – Опять господин Мортестиг всякую шваль в дом тащит! Вот я старой хозяйке-то напишу! А ну проваливай, бесстыжая! Ишь, совсем распустились! В одном белье теперь по улицам шастают!
От поварёшки ошеломлённая Анничка увернулась, а вот слова очень задели.
– Сами вы!.. Эта… – обиделась она. – И нормально я одета, по-домашнему…
Шорты и красный топик на лямках – будто кто-то в такую жару дома по-другому ходит!
– По-постельному! – рявкнула женщина. – Ишь, шалава, ещё и хамит честным людям! Давай, давай, убирайся! Тут приличный дом, а не подворотня!
– Здесь вообще-то мой дом! – возмутилась Анничка.
– Ну, конечно, улица – твой дом! Где ж ещё потаскухам жить? – иную утварь хозяйка, видать, пожалела, а потому сама двинулась к окну, уперев руки в боки. – Вот я сейчас Ирика кликну, он живо тебя за волосья твои крашеные из приличного квартала выволочет!
Угроза показалась Анничке вполне реальной, так что она быстро отступила на шаг и хлопнула дважды в ладони. Вспыхнул верхний свет, а одновременно с этим пронзительно заверещала кофемашина, настроенная выдавать напиток строго к определённой минуте. Не станет же эта сумасшедшая в таком длинном платье через подоконник лезть! А вдруг?.. На всякий случай Анничка схватила тесак для мяса из подставки.
– Послушайте, я не знаю, что здесь происходит, но если сунетесь ко мне – это будет проникновение в частную…
– Демоница… – хрипло осеклась женщина, перегнувшись через подоконник и узрев, наконец, вместо привычной ей картины Анничкину сторону окна. – Ружаночка-матушка, да что ж это… Заморочила… В самые адские вертепы проход открыла…
Насчёт демоницы она, может, была и права. Анничка заметила своё отражение в другом окне, настоящем – растрёпанная, босая, в руке большой нож. А вот за «вертеп» обидно стало: она своей уютной кухней искренне гордилась.
– Стойте там! – предупредила Анничка. И, подумав, добавила. – Ведьма.
Ну а что? Только этой фурии обзываться можно?
– Адово отродье… – женщина вроде крестилась, но как-то странно: похлопывая себя рогулькой из двух пальцев по плечам и запястьям – сначала левой, затем правой, и снова по кругу. – Ничего… И у старой Лурцы на вас управа найдётся… Ири-и-ик! Вилы с факелом тащи!
– Ма-а-акс! – заорала в свою очередь Анничка, поняв, что угроза реальна, и надеясь, что муж проснётся сразу. – Биту возьми! Веста – тревога! Код два-ноль!
Глава 2
Римми
День Римми прошаталась по городку, изучая окрестности и источая совершенно несвойственное для себя дружелюбие по отношению к жителям городка.
Она наведалась в несколько магазинчиков на проспекте Хюдерин и в лавки попроще, перекусила один раз булочкой с чаем в кофейне. Везде она приветствовала местных первая, а при ответном интересе сразу представлялась. Аримантис вей Дьечи. Да, новый маг. Да, первой категории. Что это означает? О, да всё, на что вашей фантазии хватит… А вам, кстати, магические услуги не нужны?
Как и на рынке с утра, принимали Римми пока с осторожностью. Провинция, что с них взять. Варятся в своём тихом мирке, всего нового боятся. Ничего, главное начать, а там сами потянутся.
На следующее утро Римми обнаружила подаренного курёнка с перегрызенной шеей под входной дверью. И, как назло, вчерашняя чувырла стояла неподалёку, делала большие глаза и что-то шептала собравшимся вокруг неё горожанкам. Наверняка про злую и страшную ведьму.
Ладно, куриный суп – это тоже хорошо. А ещё с ароматным хлебом… Но хлеб, аккуратно убранный на полку под заклятие свежести, оказался основательно погрызен мелкими зубками. «Чёртовы дракки!» – зарычала Римми и тут же отругала саму себя. Ловушки-то для них забыла вчера купить. А ведь видела характерную дыру на полу кухни.
Вот же мерзкие помойные твари! И курёнка, значит, тоже они. Напились тёплой крови, а силёнок утащить не хватило. И самое обидное, что на дракков у неё управы нет – не действует на них магия. Только по старинке – ловушки с приманками. Так они ещё, хитрые твари, избегать их наловчились. Собаки тут не помогут, они сами гадёнышей боятся. Римми слышала, что в жарких южных странах есть такие особые зверьки манга́сты – вот тех даже натаскивать не нужно, сами горазды на эту погань охотиться. Видать, у них личные счёты с дракками. Римми от такого зверька тоже не отказалась бы.
Вечером Римми занималась супом и шила постельное бельё из подаренной чувырлой ткани. Заговорённая игла мелькала себе потихоньку, бульон побулькивал. А вот клиенты всё не торопились идти…
Михель
– Маг! Маг, Михе́ль! Я собственными ушами слышала! – билась в истерике хрупкая девочка лет пятнадцати, прижатая к впалой груди юноши немногим старше её. – Они нас нашли, это за нами!
Юноша, тоже не особо крепкий, но высокий и с аристократично тонкими чертами лица, обхватил лицо девочки узкими ладонями, заставляя смотреть ему в лицо.
– Кири! Кири, смотри на меня… Дословно! Всё, что слышала… Хочешь воды? Сейчас, я сейчас… Кири, ну отпусти же меня, я на секунду!
Девочка только всхлипнула, вцепившись ещё сильнее, и Михель просто перехватил её за талию, удерживая на руках, и сделал с ней вместе несколько шагов до стола.
– Вот, пей… Да я же рядом, глупая…
Ки́рен взяла стакан с водой, не отрывая второй руки от юноши, сделала несколько маленьких глотков, поперхнулась, но немного успокоилась.
– Девушка, – икнув, сообщила она. – На рынке. Угрожала саранчой и волками. Из Эбендорфа вчера прибыла, сама сказала…
– Что ещё, Кири?
– Не знаю, – опять всхлипнула девочка. – Я убежала сразу…
Михель взял стакан из её ослабевшей руки и поставил обратно на стол.
– Ты умница, Кири.
– Я не купила хлеба… не успела… Ничего не успела купить!
– Перебьёмся, – мрачно ответил Михель. – Я ночью схожу. Куда-нибудь…
Девочка вскинула на него испуганные глаза.
– Кири, мы не можем сейчас уйти. Нас здесь никто пока не видел. Артефакт нас глушит. Даже если это за нами…
– Да! – вскрикнула Кири. – За кем же ещё!
– В магрозыск не берут женщин, – с сомнением покачал головой юноша. – По крайней мере, я не слышал. – И ты говоришь, молодая… Нет, Кири, тут что-то не то. Эбендорф на западе, если она действительно прямиком оттуда. А мы пришли со стороны Кроммельвега, а это совсем другая… Они не могли знать, куда мы пойдём дальше, понимаешь меня? Могли идти только следом, но никак не навстречу.
– Всё равно она маг, – тоненько всхлипнула девочка.
– Они везде будут, Кири, – Михель прижался щекой к её гладким медным волосам. – Я думал, нам повезло… В этом городке только один маг – нейр всей провинции, но он практически не вылезает из своего замка. Мортестиг, или как его там… В других местах их больше. Рате-Скуоль был бы идеальным местом для нас… Нет, я сначала всё выясню, Кири. Сам выйду в город, послушаю…
