– Здесь никого нет! – сказала Хенельга.
Эгрегий вздрогнул, взглянул на подругу, которая стояла не таясь.
– А голоса?
– Вода, – женщина указала на источник.
Ручеек воды стекал через трещину в камне и перепрыгивал по острым камням, чтобы затеряться в провале.
– А свет?
– Не знаю. Сейчас.
Хенельга обошла спутника, спустилась в грот.
Туман доходил до щиколоток, был влажным, почти осязаемым. Рождался от испарений теплых вод источника, столкнувшихся с холодными камнями. Да еще брызги.
Провал находился слева от входа и из него уже пованивало. Подойдя к краю, удалось разглядеть что-то, похожее на мешок с тряпьем внизу на балконе.
Подобные выступы тянулись на бесконечную длину до самого дна провала. Жертвы прилетали прямо на стол подземному богу.
– Надеюсь, в Бездну сбрасывали не живых, – прошептал Эгрегий, приблизившись.
Внизу он насчитал с десяток жертв. Те, до кого дикари могли дотянуться, были сброшены дальше. Истлевшие тела лежали нетронутыми, обойденные вниманием животных, насекомых.
– Лучше уж уйти.
Эгрегий поднялся с камня, отодвинулся от края провала. Тайны этого места уже ничуть не интересовали. Какие бы ритуалы тут не исполняли дикари, это явно приношения демонам Бездны.
– Да, чего мы тут ожидали найти, – пожала плечами Хенельга. – Но этот свет…
Источник свечения оставался неясным, словно светилась сама пещера. Во влажном воздухе чувствовался некий запах, незнакомый иноземцам. Но теперь это не казалось важным.
Потолок пещеры не виден в темноте, но наверху таились синие точки. Их было с сотню, походившие на острия ножей, нацеленных вниз. Снизу они казалась угрожающими, но пока держались.
Тихо, чтобы не разбудить притаившихся тварей, люди направились к выходу. Туман скрадывал звуки, под подошвы порой попадали мягкие, округлые предметы. Эгрегий надеялся, что среди этого месива не будет костей. Мягкие предметы лопались, после чего туман колыхался под ногами.
– У тебя ноги светятся, – удивилась Хенельга, а потом взглянула себе под ноги, – у меня тоже.
Эгрегий хмыкнул, опустился на корточки и разогнал туман.
Под дымкой прятались мелкие, с круглыми шляпками грибы. Светились споры, что разбрасывали грибы, после нажатия на них. Созревшие они лопались, исторгая тысячи небольших крупинок света.
– Лучше их не вдыхать, – сказала Хенельга, – где-то читала про подобные грибы. Растут в других условиях, тут слишком влажно для них.
– Не слыхивал, в Бездну их!
Эгрегий прикусил язык, взглянув на провал. Никто не отозвался на его призыв.
– Наверху, думаю, тоже они, – Хенельга указала на синеватые точки сверху. – Или подобные?
– Да плевать!
Страх и осторожность взяли верх. И так забрались сюда по собственной дурости, но выбраться сразу не удалось.
Выход, к которому направился Эгрегий, оказался другим. Парень точно помнил, что оставил головню у камня на входе в грот. Не было ни головни, ни самого камня.
Взглядом все объяснив Хенельге, Эгрегий пошел вдоль стены. Сыскалось еще несколько проходов, но все они были узкими, не протиснуться. Ничего похожего на тот, через который они прошли.
Наткнулись на большое отверстие. Явно рукотворное.
– Рискнем? – предложил Эгрегий.
– Блуждать можно бесконечно, пройдем пару шагов и назад!
– Это точно.
Эгрегий припоминал катакомбы под Циралисом, которые так поразили его. Виал этого и добивался. Но те тоннели в камне были обжитыми, приветливыми. А здешние принадлежали подземным духам, которые уже начали водить смертных. Где гарантия, что под туманным маревом внизу не разверзнется пропасть.
Этот проход давал хоть надежду, но не было света.
– Погоди.
Хенельга нагнулась, пошарила на полу. Она вырвала несколько грибов, смяла их и бросила в тоннель. Ее ладонь осветилась синеватым, споры затанцевали в воздухе прохода, пока не осели на камне. Этого хватило – тоннель был искусственной пещерой треугольной формой.
Пещера лишь напоминала тоннель, по которому прошли иноземцы. Сходящиеся под острым углом стены были украшены прямоугольными выступами. Слишком острые грани для творения природы. Выступы были отшлифованы до блеска, утончались по мере того, как сходились под потолком.
Работа эта заняла много времени, не иначе десяток поколений трудился, чтобы вырубить в твердом камне пещеру с чудными украшениями.
Но не стены так поразили иноземцев, а истукан, спрятавшийся в углу пещеры.
Скульптура была небольшой, едва угадывалась во мраке. Синий свет от спор искажал черты, но видны были рога, оскаленная пасть и жадные глаза. Волосы чудовища торчали в стороны, словно имитируя фиолетовый огонь. Фиолетовый не был истинным цветом статуи, догадалась Хенельга.
– Пойдем? – прошептал Эгрегий.
Его подруга только кивнула. Свет спор затухал, чудище погружалось в темноту, пока его рубиновые глаза не перестали гореть. Из глотки статуи послышался вздох разочарования.
Выход из пещеры находился с обратной стороны от скульптуры. Не имея ориентиров, люди не сразу нашли выход. Пришлось долго блуждать в синеватом тумане, держась за стены. Опора под ногами казалась прочной, а провал оставался на месте.
Удалось выскочить из святилища и добраться до основной пещеры.
Сыроватый воздух поверхности показался самым чистым. Аромат почвы, прелой листвы и сырого камня – восхитительны! Больше всего радовал яркий росчерк света, рассеивающий мрак пещеры.
Люди не дожидались, пока их глаза привыкнут к свету поверхности. Они схватили в охапку вещи и покинули святилище дикарей.
Лишь снаружи, когда отбежали по осыпающимся камням достаточно далеко Эгрегий и Хенельга перевели дух. Страх отполз обратно, втянулся в пещеру и затаился. Ни слова об увиденном; из-за разговоров о пещере могло померкнуть солнце.
Осеннее небо, слепящие лучи низкого солнца. Это так прекрасно, но так ненадежно.
Кто бы там внизу ни был, пусть уж лучше остается. Рожа показалась знакомой, но ни Эгрегий, ни Хенельга не пожелали освежить в памяти этот образ, чтобы вспомнить, где могли видеть его.
Все же, это земли быколюдей. Людоеды не показывались. И раз дикари поклоняются таким тварям, лучше бы их не встречать.
Самым опасным в путешествии, было и остается пересечение границ. Эгрегий и Хенельга понимали, что быколюди скорее найдут их на границе, нежели в горах. Их охотничьи угодья располагаются во внешнем мире, а дома они даже на оленей смотрят без интереса.
Долго пришлось спускаться с гор. Все же хребет остался позади. Опять люди увидели море, опять сосны нависали над пропастью.
Вода выглядела зеленоватой, волны ударяли в скалы, подмывая их, образовывая причудливые строения.
Ни одного корабля. Ни рыбаков, ни торговцев. Два дня спустя, когда горы быколюдей остались позади, путники перевели дух. Вот тогда на море показалась щепочка, подгоняемая шестью парами лапок. Словно водомерка скользила по поверхности воды.
Длинная, узкая лодка с шестью парами гребцов.
– Это они, – Эгрегий указал на щепку.
Человечков не разглядеть, судно почти сливалось с морем. Двух иноземцев на мысу пираты не могли заметить, так что таиться не требовалось.
– Все еще не верится, что людоеды могли построить лодки, – проговорила Хенельга.
И не только лодки – но об этом она не осмелилась сказать.
Дикари обладали уникальными навыками. Не смотря на свою отсталость, слыли хорошими мореходами и знатоками горного дела. Или это им досталось от предков, более развитых. Тогда что загнало их в темень дикости?
То, что скрывалось под землей. И лучше не вытаскивать это на свет.
– Пойдем, нам уже не так много осталось.
– Надеюсь, ты про дорогу, – Хенельга улыбнулась.
Шутка не самая удачная, но лучше уж такая. Эгрегий улыбнулся в ответ.
Опасность еще не миновала, ведь лодочка с пиратами рядом. Где-то ведь они должны пристать к берегу. На свету да на открытой местности бороться с людоедами намного проще. Из фанатиков дикарей они стали всего лишь людьми. И каким бы тварям они не поклонялись, ножи и копья иноземцев не потеряли остроты. Эгрегий все время держал наготове пращу, а Хенельга подправляла ножом острия дротиков.
