— Никакой ты не бог! — безапелляционно отрезал я. — И я не позволю лишить человечество надежды на будущее!
За спиной аватара появились тысячи стрел, будто отлитых из расплавленного золота. Всего лишь мановением пальца он отправил их в полет, заслонив для меня небо. А за ними формировалась уже следующая партия.
Не та угроза, которой стоило бы пренебрегать.
Понимая, что Призрачный щит подобного уже не выдержит, я прямо в воздухе вывалил из Теневого могильника кучу костей Небесных монстров и сотворил из них Несокрушимую Крепость Некроманта. Только теперь она выглядела отнюдь не жалкой пародией на коробку из-под обуви. Вокруг меня возник небольшой полноценный замок, в окнах которого маячили сильнейшие личи.
Со стороны подобное зрелище наверняка смотрелось крайне эффектно, но у меня не было ни времени, ни желания любоваться плодом своей магии. Стрелы барабанили по стрелам замка, вынуждая меня тратить силы на оборону. Благо, что в этот раз я вступил в схватку с полным запасом, еще и существенно возросшим после эволюции.
Будь у меня столько Межмировой Энергии месяц назад, и я бы пинками гнал эльфийскую армию через все Дикие Земли до самого Мифалласа. Сейчас же мне противостоял один единственный враг, покусившийся на благо всех людей планеты. И я собирался стереть его в порошок!
Продолжая вести осаду стрелами, Сатвелеон принялся плести что-то грандиозное, накапливая силу в одной точке. Он вытягивал свет из окружающего пространства и прессовал его, сжимал, не давая вырваться. Будто хотел вылепить свое персональное солнце.
Дожидаться результата я, конечно, не стал. Тем более, что еще одновременно с первым залпом стрел свою атаку произвели и мои прислужники.
Фингалинор обрушил на врага с сотню разновеликих сфер ядовито-зеленого огня, которых прямо в полете обогнал поток ревущего пламени. Де Каменье натравил на «бога» своего питомца, параллельно ведя обстрел песчаными копьями. Рыцарь смерти взмахнул мечом, породив разрез, способный, казалось, рассечь саму реальность, а следом запустил своих фирменных плотоядных червей.
Поддержали их и личи из Крепости, но на этих ставку я не делал. Они лишь создавали эффект массовости и психологического давления.
Которое, впрочем, на Сатвелеона вообще не подействовало.
Аватар попросту проигнорировал направленную на него агрессию, продолжая плести чары. Однако, когда шквал заклинаний его почти настиг, что-то заставило нелюдя резко передумать. Вскинув руки, он окутался ослепительным сиянием, поглотившим атаки прислужников, и сместился в сторону, уходя из-под следующих. При этом незавершенная волшба вышла из-под контроля, и в меня ударила сжатая струя плазмы, разделившаяся при подлете на сотни более мелких лучей.
В мгновение ока стены замка превратилась в решето, личи вспыхнули и сгорели, будто пучки сухой соломы, а меня самого спасла исключительно колдовская костяная броня, являвшаяся, по сути, еще одной Несокрушимой Крепостью Некроманта.
Ужасающая мощь!
И это от незавершенных чар!
Но жаль все-таки, что Сатвелеон, заметил таившуюся в действиях моих прислужниках угрозу. Ведь за прошедшие дни я над ними немало поработал и умудрился наделить каждого частичкой силы, позволившей мне одолеть Лайоллану. А значит и на этого «бога» она тоже должна была повлиять. Что тот невольно подтвердил своими действиями.
Описанный выше обмен ударами произошел в считанные секунды. Наше сражение шло на таких скоростях, что вряд ли кто-то мог за ним уследить. Для большинства в небе просто сверкали чередующиеся вспышки злотого и ядовито-зеленого, а простые горожане и вовсе не понимали сути происходящего. Они еще не отошли от явления аватара с последующим видением Краеугольного Камня, как над их головами развернулась схватка, которую не вплетали в легенды даже самые завравшиеся фантазеры.
Но ничего. Теперь вплетут. Теперь-то уж точно.
Отбившись от слаженного залпа, моих прислужников, Сатвелеон в клочья разметал песчаного енота. Не удержала его и колдовская клетка, созданная Христофором из рассыпавшегося питомца. От остальных же атак он с легкостью уваривался, обращаясь в луч света, выцелить который не представлялось возможным.
Я восстановил целостность своей Крепости, и теперь мы всей толпой носились по небу, ведя беспорядочную пальбу чарами. Будто дуэль истребителей. Вот только один несколько превосходил остальных по классу и при этом особо не заботился о целостности городских построек. Что меня крайне злило и вынуждало тщательнее обдумывать маневры.
Какой ты, в задницу, бог, если не думаешь о сохранности собственной паствы?
Не знаю, казалось ли кому-то, что численный перевес давал мне преимущество, но на деле ситуация обстояла несколько иначе. Да, я действительно не давал врагу сосредоточиться на сотворении более мощных заклинаний, однако он и обычными лучами справлялся вполне неплохо.
В какой-то момент аватару удалось попасть точно в основании крыла Джимини, из-за чего то отделилось от тела, и жук вместе с огром рухнули вниз. Причем эффект вражеских чар оказался таков, что я даже восстановить мертвую плоть не сумел. Ее капитально прижгло, лишив возможности магической регенерации.
Похожая участь постигла и Фингалинора с де Каменье. Их защитные заклинания не выдерживали попадания лучей света, а я не всегда успевал прикрыть прислужников. В результате чего им приходилось постоянно маневрировать, но несколько дымящихся отверстий они все же схлопотали.
Хорошо хоть не сгорели, как обычные личи.
Ну и нежить все-таки так просто не возьмешь.
И все же я не только защищался, как в поединке с Лайолланой, а обменивался ударами практически на равных. Я даже чувствовал, что мог бы победить, если бы мне удалось зафиксировать Сатвелеона на одном месте. Пару раз я пытался поймать его в тюрьму из усиленных душами костей, но обе попытки успехом не увенчались. На длинном же отрезке я рано или поздно лишусь своих прислужников, после чего ситуация резко изменится. И мы оба это прекрасно понимали.
Я уже неоднократно взвинчивал интенсивность схватки, изыскивая все новые возможности и изобретая трюки, однако «небожитель» не отставал и держал темп. Я не знал сколько времени мы бились. Минуту, две, три. По ощущениям — несколько часов так точно. Мы обменялись тысячами ударов и еще больше улетело «в молоко». Любой Разделивший на моем месте давно бы уже выдохся, но у меня еще оставалось достаточно сил, чтобы продолжать!
Раз за разом мы то сближались, то вновь отдалялись, чтобы потом опять сократить дистанцию. Порой мне казалось, что Сатвелеон просто со мной играет, но я гнал от себя эту мысль, видя, что ему тоже приходится нелегко. Кто бы мог подумать — человек на равных сражается аватаром! И не кто-то другой, а я!
Никогда о подобном не мечтал, но теперь приходилось соответствовать.
Ведь в случае поражения я не просто лишался жизни, но и вся людская раса навсегда прощалась будущим, и уже через несколько поколений Земля окончательно перейдет к чертовым нелюдям.
Такому не бывать!
Выписав еще несколько фигур высшего пилотажа, мы с врагом оказались над главной площадью, где за секунду обменялись сразу несколькими десятками ударов. В результате чего Фангалинор получил пару новых дыр в груди, а аватар лишился левой стопы, сгоревшей в ядовито-зеленом пламени. Однако, не похоже, чтобы его это как-то смутило. Ведь то было даже не его настоящее тело.
И тут до моих ушей донесся знакомый голос, каким-то чудом умудрившийся перекрыть грохот схватки. Тот принадлежал Леуштилату. Но обращался мой друг отнюдь не ко мне.
— Сатвелеон, Бог Света, Хранитель Тепла, Властелин Солнечного Огня! — молился воин-жрец, задрав голову и вскинув руки ладонями кверху. — Я, раб твой, смиренно прошу пощадить Леона. Я знаком с ним с самого детства. В нем нет зла. Все его поступки направлены лишь на благо людей. О, Сияющий Вседержитель, пожалуйста, увидь в нем тот же свет, который вижу в нем я. Именем твоим заклинаю…
