Миротворец (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Никос стреляет почти вслепую, целясь в расплывчатый силуэт приближающегося Увригга. Его пистолет кажется жалкой игрушкой в сравнении с бронированной тушей врага. И всё же это лучше, чем сдаться или молить о пощаде.

Нова подступает вплотную, занося над головой Никоса сияющие энергией клинки. В его оптических сенсорах нет ни злорадства, ни ярости. Вообще ни капли эмоций. Он просто делает нудную и малоприятную работу вроде выноса мусора.

Однако в момент, когда смертоносные лезвия начинают опускаться, фигура Завоевателя вдруг застывает, будто схваченная невидимыми путами. За его спиной из пустоты проступает силуэт, в котором Никос с изумлением узнает представителя древней расы ультхаков, о которых однажды поведал Егерь.

Одиссей не понимает, что происходит, но он не намерен упускать шанс. Превозмогая боль, он в последнем рывке бросается к застывшему Супернове. Граната, зажатая в уцелевшей руке, погружается точно в оскаленную пасть Увригга.

Никос с холодной решимостью дёргает чеку, падая на пол и закрывая голову предплечьем.

Тишину разрывает оглушительный плазменный взрыв.

Это невозможно, это нереально, но усиленная металлом и имплантами плоть Увригга выдерживает основной удар. Расплавленные края отверстия в его черепе обнажают искрящие цепи и повреждённые нейроузлы. Из разорванных трубок хлещет охлаждающая жидкость, а один из оптических сенсоров полностью выведен из строя. Запах озона заполняет всё вокруг, но ключевые системы жизнеобеспечения продолжают функционировать

Воспользовавшись заминкой, Никос упирает ствол плазменного пистолета в висок поверженного Суперновы. Не медля ни секунды, он опустошает всю обойму. Выстрел за выстрелом плазма прожигает усиленный металлом череп, пока наконец последний заряд не разносит мозг противника, окончательно добивая его.

Обезглавленное тело Увригга оседает на пол.

Если бы не своевременная помощь ультхака, это было бы совершенно невозможно. Враг не стал бы дожидаться, пока его прикончат. Он атаковал бы, и атаковал безжалостно.

Никос без сил опускается на колени, прижимая культю к груди. Боль затмевает сознание, но на его окровавленных губах играет слабая улыбка.

Грек поднимает взгляд, чтобы поблагодарить ультхака, но того уже в помещении нет.

* * *

Мы мчимся по коридорам дворца, и где-то позади Шелкопряд своей жизнью покупает нам драгоценные секунды, отсекая преследователей.

Я бегу во главе отряда. Позади меня — Тай, Драгана, Гидеон, Девора, Эрис, Ваалис, Соловей и Хотэй. Мы не досчитались уже троих с момента, как ступили на эту богом проклятую планету.

Прямо на ходу я разбрасываю мины за спиной, надеясь замедлить возможную погоню. Адреналин бурлит в крови, заглушая усталость и боль от полученных ран.

Вторая часть моего разума активирует Первобытный симбиоз. Сознание расширяется, охватывая каждый уголок этого похожего на лабиринт места. Я чувствую пульсацию арканы, исходящую от её источника — Сердца Мироздания. Оно зовёт меня, указывая путь.

На очередной развилке я без колебаний выбираю нужный коридор. Мои товарищи не задают вопросов, доверяя моему чутью.

Внезапно из бокового прохода вылетает самый мускулистый и высокий кселари из тех, что я когда-либо видел, и с грохотом врезается в боевой мех Деворы, пробивая вместе с ней стену. Они исчезают в образовавшемся проломе, скрываясь в клубах пыли.

— Я разберусь с ним и догоню! — доносится из передатчика голос Ребекки.

Чёрта с два. Я не позволю ей сражаться в одиночку.

— Ваалис, верни её сюда! — рявкаю я.

— Не могу, он качает головой. — Что-то блокирует мои порталы.

В этот момент по громкой связи раздаётся язвительный смех Кар’Танара.

— Я давно не получал такого удовольствия, — тянет он, — и потому не позволю прервать начавшиеся бои. У вас есть своя роль, пешки, вот её и играйте.

Как бы в подтверждение его слов, прямо перед отрядом из микропорталов вываливаются гранаты. Чтоб не отвлекались. Сердце пропускает удар, но почему-то детонации нет.

— Осечка, — ухмыляется Хотэй. — Говорил же, удача на нашей стороне.

Я хмурюсь. Взрыватели гранат Сопряжения не имеют ничего общего с пиротехническими или электромеханическими взрывателями земных гранат, а потому они не подвержены осечкам. Это явно сработала способность Масару.

— Давайте ещё немного повысим ставки, — продолжает тем временем Император. — Если в течение пяти минут никто из вас не доберётся на аудиенцию ко мне, я сделаю с вашим миром то же, что произошло с родным миром аматерианцев. На месте Земли возникнет чудесная в своём великолепии чёрная дыра.

Вот же сучий ублюдок. Даже если перед смертью я нарежу его на ленты, этого будет мало, чтобы искупить всё, что он натворил.

Мы ускоряемся, несясь по коридорам на пределе сил. Каждая секунда на счету.

Неожиданно фигура Ваалиса дрожит и растворяется в воздухе. Следом исчезают Эрис и Хотэй.

— Что ты с ними сделал, гнида? — ору я, чувствуя, как ярость пробивается сквозь ледяной панцирь самообладания.

— Всего лишь решил проверить на прочность, — самодовольно отзывается Кар’Танар. — Вместе вы работаете весьма неплохо, но как насчёт поодиночке?

Сзади нарастает гул, и я краем глаза замечаю приближающийся сгусток света, в котором узнаю силуэт Сильфира. Он нас догоняет.

— Бегом! — веско командует Тай, останавливаясь посреди коридора, и перехватывает катану, в его глазах уже пляшет предвкушение боя.

— Егерь, не спорь! — добавляет Драгана, следуя примеру Николая. — Мы возьмём эту Кройцеву падаль на себя!

Грёбаное упрямство дроккальфар. Не уверен, что Танцор им по зубам, даже вдвоём, но не могу и показать, что не верю в них. И всё же мне претит оставлять их позади.

— Не вздумайте сдохнуть! — рявкаю я, сворачивая в следующий коридор.

— Брат, я тебя не подведу, — негромко бросает Тай, и его водяные хлысты начинают закручиваться спиралями

— Это будет любопытный поединок, — предвкушающе тянет Император. — Я даже не стану вмешиваться.

Мы с Гидеоном переглядываемся на ходу. В его глазах мерцают отблески пламени, но там нет и тени страха. Парень вырос…

Мы несёмся вперёд, выжимая всё из собственных тел. Я чувствую — мы близки. Центр дворца уже рядом.

За очередным поворотом нас ждёт крайне дерьмовый сюрприз. Хуже, чем увидеть загаженный голубями капот только помытой машины. Хуже, чем услышать мужской смех в своей квартире, вернувшись с работы раньше положенного. Хуже, чем узнать диагноз от врача, который даже не может смотреть тебе в глаза.

Знакомый до боли силуэт преграждает путь, и всё моё нутро скручивает от напряжения.

Креллик, мать его через колоду, Зверобой собственной персоной.

Лучший убийца блядского Сопряжения скалится, и в его мертвенно-бледном лице нет ни капли веселья.

— Я же говорил, — цедит он, — что рано или поздно ты перейдёшь дорогу кому-то достаточно богатому, чтобы нанять меня. И вот это случилось. Теперь я исполню заказ с превеликим удовольствием.

Его взгляд скользит по Гидеону, и мне всё сразу становится ясно.

— И начну, пожалуй, с мальчишки.

Я вижу, как воздух вокруг Креллика начинает дрожать и искажаться. Разрушительное поле дезинтеграции — одна из его фирменных фишек. Ещё миг, и от Мэтта останется лишь горстка праха.

Действую на рефлексах. Активирую Последнюю дуэль, призывая спасительный купол. Он отсекает нас с Зверобоем от остального мира, давая призрачный шанс на честный поединок.

Но противник лишь хмыкает. Сухо, безжизненно.

— Нет, мальчишка, по-твоему не будет, — качает он головой.

В его кулаке вспыхивает тусклый невзрачный огонёк. С жутким жужжанием он прожигает мою защиту, словно папиросную бумагу. Купол Последней дуэли осыпается осколками, лишая меня привычного козыря.

Глава 31

Тан «Шелкопряд» Ин скользи посреди огромного зала, окружённый полчищами врагов. Его тело трясёт от действия боевого стимулятора, затуманившего разум яростью и жаждой крови. Ткач Теней понимает, что это последний бой в его жизни. Понимал уже тогда, когда впервые ступил на эту безжизненную планету. Предчувствовал.