Геном хищника. Книга третья (СИ) - Гарцевич Евгений

Отползая, пнул его ещё раз и посмотрел на ноги. Лёгким залитием монстрячей кровью брюки превратились в оборванные шорты. Кожа была целой, пока только появились красные пятна, как от солнечных ожогов, и куда-то исчезли все волосы от ботинка до колена. Эпиляция, блин, уровня монстр. Края носков, торчащих из берцев, распушились и расслоились, будто их моль сначала поела, а потом выплюнула обратно. Но сами ботинки выглядели целыми, правда, без шнурков.

Первым делом я хлебнул «Живинки», потом срезал лохмотья и промыл все пятна. Отпустило сразу же, но краснота не прошла. Если вообще это была краснота, а не какая-то пигментация. Дальше принялся за ботинки, выкинул лишнее и соорудил новые шнурки. У меня был моток паракорда, из которого я как-нибудь на досуге собирался связать темляк для ножа Древних. Ага, на досуге — но, видимо, не в этот раз.

В этот раз — пусть с голой жопой, но зато не босиком. Я ещё раз пнул монстра, кажется, шакрас внутри меня только разошёлся и не пресытился одним большим муравьиным динозавром. Но сорян, других монстров у меня для него больше не было. Условное чистое поле в радиусе двух километров — идиотов наблюдать за схваткой двух суперхищников не нашлось. Поток новых муравьёв тоже иссяк. Либо струхнули, потеряв своего самого крутого бойца, либо режим сработал, и на ночь всё закрылось.

В ожидании свечения я обошёл вокруг трупа. Какой бы ни был геном, но, пожалуй, надо будет захватить и обычных трофеев. Голову на память, чтобы висела на входе в палатку в лагере. А хитин из спины, который я так и не смог прострелить, идеально подойдёт в роли бронеплит для бронежилета. А учитывая его вес, получится отличная броня скрытого ношения.

Хм, я уже даже представил себе костюмчик как у Джона Уика. Ладно — так пижонить мне негде, но кожаная куртка с подкладкой из подобных пластин очень даже меня заинтересовала. Я подступился поближе, изучая, как это всё разделать, но над тушей появилось свечение. Начался процесс кристаллизации эссенции.

Свечение было сильным. На минутку в ночном лесу будто бы огромный костёр разожгли, подсветив чудные очертания кустов и деревьев. Опять разыгралось воображение и показалось, что обступившие меня тени — это души всевозможных хищников Аркадии. Я только не успел придумать: это они провожают муравья-убийцу в местную Вальгаллу или, наоборот, встречают меня как победителя.

Когда свечение сошло на нём, прямо на плоской макушке монстра осталось сразу три кристалла. В центре лежал довольно крупный сахарок белого цвета с оранжевыми прожилками, а рядом с ним два поменьше. Эти были бледно-оранжевыми, а прожилки — чёрными.

— Хм, интересно… — прошептал я, направляя сканер биомонитора на центральный.

«Обнаружен геном муравьиной матки Zigrasimecia mortis из подсемейства Zigrasimecia tonsora. Уровень редкости: 12. Средняя цена закупки в генотеках: *не определена*. Геном относится к разряду вымерших или легендарных. При нахождении генома, сообщите об этом в ближайший офис UNPA — мы предложим вам наилучшую цену без посредников».

Я перечитал название генома. Какая-то непереводимая игра слов, возможно, на латыни. А если на ней, то я понял только одно слово: mortis — смерть. Ещё раз посмотрел на клыки муравьишки, так-то название вполне соответствовало. Не тыковкой же её называть было из-за похожего цвета и шершавости панциря.

Ключевым был уровень редкости и упоминание, что она из легендарных. А наглая реклама UNPA даже немного развеселила. Скорее всего, нарушают они пакт совместного исследования Аркадии. Вот только никто не жалуется, потому что таких геномов не находит. Я смахнул рекламу и продолжил читать.

'Возможные навыки, передаваемые донором реципиенту: экзоскелет (подвид крепкой кости), сила, выносливость, осязательная навигация и феромонный след (при условии предрасположенности к мутации и формированию скапуса).

Дополнительные навыки — иммунитет к ядам и кислотам, выделяемым следующими подсемействами и соответствующими родами: Agroecomyrmecinae, Amblyoponinae, Aneuretinae, Brownimeciinae, Formiciinae…'

И далее по списку, который больше напоминал заклинания темной магии, чем нормальные человеческие названия. Одних только подсемейств было три десятка, в которые можно было провалиться, чтобы перечитать рода. У меня палец листать устал примерно одновременно, как в глазах зарябило.

Спасибо биомонитору, что в самом конце списка он выделил два подсемейства, к которым иммунитета не было. Точнее, они были не изучены научниками UNPA. И, соответственно, нормальная картинка тоже отсутствовала.

Дальше был блок, подтверждающий, что мне доступна инициация этого генома поверх базы из шакраса. Я ещё раз перечитал навыки. Насколько я помнил, обычные муравьи были способны переносить вес, превышающий их собственную массу в пятьсот раз. А некоторые виды так и в тысячу. «Экзоскелет» был указан, как подвид «Крепкой кости», которая у меня уже была. И мутантом я не стал. Можно было предположить, что крепким станет теперь весь скелет.

Сорок тонн я, конечно, ни в какой фантастической стране не утащу. Хребет, может, и не переломится, но ещё есть связки, мышцы, межпозвоночные диски и прочая человеческая мягкая сущность. Но ещё были переломы, а мой образ жизни не способствовал их отсутствию. Рёбер много, хоть одна, но всегда сломается.

В общем, «Экзоскелет», как пассивный навык, я себе хотел. А вот формирование непонятного скапуса меня откровенно отпугивало. Был ли я к нему предрасположен, я тоже не знал, но искренне верил, что ничего хорошее скапусом не назовут.

Неожиданно в это вопросе мне помог биомонитор. На прямой вопрос, что такое скапус, Аркаша не ответил, сославшись на то, что он не справочник. Но покопавшись в базе муравьёв и их описании, слово «скапус» встретилось несколько раз. Нашлось несколько видов, где скапус отсутствовал — и единственное, чем эти виды отличались, так это — отсутствием усиков. Или рожек, или антенн, или Чёрч знает, как их ещё можно было назвать, чтобы запутать обычного человека.

Пока я всё это изучал, размышляя: быть или не быть, Аркадия всё решила за меня. Пятна на ногах потемнели, кожа воспалилась и начала болеть. Сначала чуть-чуть пощипало, а потом появилась такая дикая боль, будто меня сотня муравьёв кусает, ползая у меня под кожей. Биомонитор экстренно скинул все описания и вывел огромную надпись, что в организме обнаружен яд.

Я выдохнул. Смахнул пот со лба, кажется, из-за воспаления начала подниматься температура, но на самом деле я на уровне подсознания просто хотел убедиться, что на моём лбу нет ничего предрасположенного для роста там антенн. Только шишки, набитые ещё в детстве, и никаких скапусов.

Ноги скрутило так, что я чуть не упал рядом с мёртвой муравьиной маткой. Я вытащил крысиную лапку и дрожащей рукой трижды проколол палец. И, как только проступила кровь, тут же приложил к ней эссенцию. Появилось свечение, искрящаяся пыльца, которая не растворилась в крови, рассеялась, и я всё-таки сел на землю.

Схватился руками за голову, будто собирался запихнуть обратно антенны, если они из меня полезут, и уставился на ноги. Пятна пульсировали, от них поднимался пар — выглядело всё так, будто меня кипятком ошпарило. И больно было примерно так же, я подобрал обломанную ветку и прикусил её, чтобы не скрипеть зубами. И, кажется, сделал это вовремя! Боль в ногах постепенно стала снижаться, но будто в противовес заныли кости. Будто чья-то невидимая рука двигала эквалайзеры. Вот здесь снижаем, а здесь, наоборот, выкручиваем.

Выкрутило меня всего. Всё тело ощущалось каким-то конструктором Lego, где каждую косточку разобрали на составляющие. Снимая по одной за раз, потом, видимо, перекручивая и возвращая на место. Две минуты, три, десять… Я не знаю, сколько это длилось. Возможно, я даже в какой-то момент отключился, потому что в чувство меня привёл радостный голос Аркаши, заявивший, что обновление завершено.