Гад! Членистоногий! — беззлобно рыкнула я, — очень надо мне целоваться! Если бы от этого не зависела его жизнь, то…
«Да понял я! Уж и пошутить нельзя. Иди. Тебя клыкастик ждет. Смотри, какой экземпляр! Из высокородных».
Мне все равно кто он. Я его едва знала. Если могу спасти, значит, просто сделаю это.
«А тебе известно, что у дорров очень трепетно относятся к долгу крови? Спасая мальчишке жизнь, можешь нажить себе кучу проблем».
Ну, он ведь не вспомнит, правда? Ты же сам говорил. Так что замолчи, мне нужно сосредоточиться.
С Эйрелом все вышло быстрее. Теперь я знала, что делать и не отвлекалась на подсказки и пошлые шуточки Аррана. Когда вынырнула из своеобразного транса, вампир уже спал. Как и Тольд. А вот для ди Фрайма и двух неизвестных маргов все было кончено. Пока я возилась с ребятами, все трое маргов умерли. Они излучали ни с чем не сравнимую эманацию смерти. Я накрыла их тела простынками и тихонько выскользнула из палаты. Оставался еще один человек, жизнь которого была мне дороже всех. Я спешила к другу.
— Ник! — влетела я в помещение и едва не споткнулась на ровном месте, обнаружив на кровати ухмыляющегося мужчину, — Киллис? — узнала телохранителя Клоды, — ты, что здесь делаешь? И где Николас?
— Это тот долговязый придурок, что пускает слюни и писает в штаны? Не знаю, — пожал плечами дроу, — хотя нет, могу подсказать, кто знает. Кажется, моя хозяйка видела его недавно. Они мирно побеседовали. Она дала ему конфету, и увела куда-то.
— Та-ак, — непроизвольно стиснула кулаки, — что вы хотите от меня?
— Вам, вейра, лучше пройти со мной. Хозяйка сама объяснит, — хищно улыбнулся Киллис.
Дроу привел меня в палату, где лежал Калем Дхарас. Клода сидела рядом. Она поддерживала брата, вливая свою энергию. Парень, а, вернее, молодой мужчина, жил только благодаря сестре. Я бы тоже боролась до последнего, будь на ее месте. Но как объяснить, что я не всесильна?
— Где Ник?
— Он не пострадает, если ты поможешь Калему, — дроу сочилась ненавистью. Если бы могла, она убила меня на месте. Но от меня зависела жизнь ее брата. Ну, как она считала.
— Где он? Пока не докажете, что с ним все в порядке, не сдвинусь с места.
— Киллис, приведи этого идиота, — скривившись, приказала Клода. Телохранитель выскользнул за дверь.
— Зачем ты так? — спросила я, — если бы это было в моих силах, я спасла бы твоего брата.
— Ты врешь! Это месть мне. Это из-за Транера, да?
— А при чем тут тер Шатейян? — удивилась я.
— Он выберет меня! — с гордостью заявила дроу, — а ты так и останешься для него дешевой подстилкой и халявным источником энергии.
— Вон оно что. И какое место ты рассчитываешь занять подле него? Любовницы? — хмыкнула я. Если бы Транер любил эту заносчивую девицу, я бы прочла это в его мыслях. К сожалению, мне прекрасно известно, чей образ хранится в его памяти.
— Он женится на мне! — мстительно выпалила Клода, — я стану хозяйкой в его доме. И поверь, твоя жизнь превратится в ад.
Слова дроу больно ударили по моим чувствам. Я не смогла равнодушно принять новость. Девчонка поняла это и злорадно усмехнулась.
Вернувшийся телохранитель прервал наш разговор. А я, увидев держащегося за рукав мужчины друга, со всхлипом бросилась к нему. Обняла. Но парень, лишь озирался устремленным в никуда взглядом и никак не реагировал на мое присутствие.
— Убедилась? — язвительным тоном поинтересовалась Клода, — Ки-ил.
Телохранитель мгновенно переместился за спину Ника и, неуловимым глазу взмахом руки достал нож. Приставил его к горлу несчастного.
— Одно неловкое движение, и он даже ничего не поймет, — растягивая слова, проворковала дроу. Как же я ненавидела ее в этот момент.
«Слушай! И, правда, зачем тебе этот придурок? — вмешался молчавший все это время Арран, — это всего лишь тело. Сознание-то его в надежном месте. Подберешь парня посимпатичнее, да и переселишь. Он еще спасибо за это скажет. А эту выскочку я бы придушил».
— Заткнитесь! — рявкнула обоим, — я сделаю то, о чем просишь, — бросила Клоде, — но ты прекрасно понимаешь, каким очнется твой брат. Неужели желаешь ему такой участи?
— Не твое дело, Суворова! — прошипела дроу, — Киллис, покажи ей, что не надо разговаривать со мной таким тоном!
Мужчина едва надавил на нож, а на шее Ника расцвела красная полоса. Алые капли резво потекли по коже.
— Если с моим другом что-то случиться, умирать будете медленно, — пригрозила я.
Подошла к кровати, придвинула поближе кресло. Яд Аркханны самый сильный. В прошлый раз чуть сознание не потеряла. Не хотелось бы мне показывать врагам, а Клоду я теперь воспринимала только так, свою слабость.
Устроившись на кресле, дотронулась до почерневшей руки Калема. Горький яд полился внутрь меня, отравляя организм. Во рту чувствовался отвратительный привкус хинина. Жуткая слабость в теле. Головокружение. Стиснув зубы, я терпела и продолжала вытягивать отраву. Мышцы ломили, раздираемые закипающей кровью. Я сама покрылась тонкой паутиной черных вен. От напряжения лопнули сосуды в глазах. Мир вокруг заволокло кровавой пеленой.
«Довольно! — бушевал Арран, — ты погубишь нас. Хватит. Ты поклялась, что вернешь меня в новое тело!»
Ты не выполнил свою часть клятвы. Ник, он все еще нуждается в помощи. И еще ты обещал разобраться с метками.
«Хор-рошо. Ты не оставляешь мне выбор-ра», — прорычал Арран и перехватил управление телом. Меня он в порыве злости выпихнул за барьер.
Что творилось снаружи, я не видела. Только когда Ник, стоящий рядом вдруг стал бледнеть и растворился в воздухе, не на шутку испугалась.
Арран вернул его в тело? Или случилось что-то непоправимое? Что, если я умерла? Что, если навсегда останусь в этом месте? Арран мог обмануть меня?
Здравый смысл призывал к спокойствию. Но незнание ситуации и паника все чаще захлестывали правильные доводы. Не выдержав, рванула через барьер. Видимо, я потратила не перенос последние резервы, потому что, едва миновав клубящуюся преграду, отключилась.
Очнулась я на кровати в одной из палат Целительской башни. Одна. На столике у кровати стоял графин с водой, кружка с лечебным отваром. На тарелке, бережно накрытой салфеткой, пара булочек с повидлом и бутерброды. Первым делом утолила жажду. Затем помчалась в ванную комнату. Контрастный душ придал сил. Укутавшись в теплый халат, устроилась на кровати. Урчащий желудок недвусмысленно напомнил о себе.
Я как раз отправила в рот последний кусочек бутерброда, когда дверь распахнулась, и на пороге появился…
— Ник! — я подскочила на месте.
Парень шагнул навстречу, заключая меня в объятия.
— Это правда, ты? Живой! Настоящий? Я… так рада! — повисла у друга на шее, — невероятно! У нас получилось. Я смогла. Справилась.
Я взъерошила на его голове так привычно торчащие в разные стороны волосы, потрепала парня за щеки, поправила съехавшую набок серую мантию. После снова прильнула к его груди, чувствуя как колотиться сердце. На глазах выступили слезы.
— Эй! Ну, ты чего сырость развела? — строго сказал Ник, — я вот, проведать тебя заглянул. И ты как раз в себя пришла. Никто так не радовался моему возвращению, как ты. А тут слезы…
— Это от счастья. Я… Мне… — всхлипнула, пытаясь справиться с эмоциями, — тут столько всего произошло. А ты… Мне и поговорить не с кем было. Разве что Ферт. Ферт?! — внезапно вспомнила, в каком состоянии бросила его в зале инициаций.
— Он в стазисе. Сам Кринель следит за его состоянием.
— Мне нужно к нему! — рванулась я.
— Погоди! — удержал Ник, — он хоть и хреново выглядит, но время еще есть. А ты должна восстановиться. Тер Шатейян дал строгие указания на твой счет. После того, что тут творилось последние дни…
— Дни? — уцепилась за последнее слово. Как говорил Арран, вернувшиеся должны помнить себя до того времени, как в них попал яд. И если Ник говорит о днях, значит, я многое пропустила. — Скажи, а когда случился прорыв в академии?
