Глажу её по голове, успокаиваю, готовлю:
— Нам всё равно нужно как-то обратить на себя их внимание, — шепчу. — У меня пропала волшебная палочка, нужно её найти и вернуть любой ценой, потому что иначе отсюда не выбраться.
— Орех! — Ляна мгновенно успокаивается и с видом знатока поднимает пальчик вверх.
— Орех? — повторяю я, не понимая.
— Ну да, я же белка. А вы разве не знаете известную беличью поговорку?
— Нет, конечно, откуда мне знать. Мне фейских хватает.
Она вновь поднимает пальчик:
— Где белка, там и орех.
— Мудрое высказывание, — соглашаюсь я, чтобы не обидеть свою милую собеседницу. — Только вот чем оно нам поможет?
— А вот чем! — и достаёт из кармана передника крупный орех.
Несколько секунд смотрит на него с невыразимой нежностью, как на великую ценность, потом, плаксиво сморщив личико, всё-таки запускает «снаряд». Да так ловко, что он угождает прямиком в голову синего.
Сумасшедшая пляска прерывается и крысор злой, будто его внезапно разбудили, поворачивается к нам.
Подаёт зелёному сигнал, и тот вырубает музыку.
В тишине, которая теперь давит на уши не хуже недавнего тунцканья, произносит ехидным голосом:
— О, девочки проснулись.
И гаденько так ухмыляется в топорщащиеся усы.
Зелёный направляется к нам, похрустывая шеей.
— Феечка и Белочка! Знатный улов, правда, Рыр? — говорит он синему.
— Верно, Ырр. Что будем с ними делать? — отвечает тот зелёному.
— Слыхал я, — Рыр открывает пасть и демонстративно ковыряется в зубах, — очень вкусным бывает рагу из фей.
— Верно, Ырр. Очень сладкое.
Ляна дрожит и попискивает рядом:
— Я говорила, говорила сожрут!
Цыкаю на неё и, подойдя к самому краю клетки, обращаюсь к крысорам:
— То есть, вы заманили нас сюда, чтобы съесть? Какой нелепый план.
Рыр и Ырр переглядываются.
— Нам нельзя говорить правду…
— Верно, нельзя.
— Если скажем, — один толкает другого в бок, — Ырыр нас убьёт.
Интересно, сколько ещё вариаций можно составить из этих двух букв? Мурчелло бы поучиться у них имена придумывать.
— Ырыр очень страшный? — интересуюсь.
Чем больше информации, тем проще действовать.
— Да, — дружно кивают синий и зелёный.
— Он нас обижает, — говорит Рыр.
— И бьёт, верно, — добавляет Ырр.
Отлично! Запуганные и забитые починённые — худшие из возможных. И я перехожу на совсем уж заговорщицкий тон.
— Если вы поможете мне и ей, — указываю на Ляну, — я помогу вам.
Они придвигаются ближе.
— Как?
— Рассказывай!
Я выбираю самую таинственную версию голоса и шепчу:
— Кто-нибудь из вас пробовал П.И.Л.?
— Неа, — мотает головой Рыр. — Я не пил.
— И я не пил, верно, — подтверждает Ырр.
— Мальчики, боюсь П.И.Л. — не значит пил.
— Ыыыы, — тянет синий.
— Рррр! — злится зелёный.
— Ты дурачишь нас, фея!
— Верно, за идиотов держишь. Что мы не знаем, что пил значит пил!
— Нет-нет, — качаю пальцем и замечаю краем глаза, как улыбается приободрившаяся Ляна, — П.И.Л. — это Поцелуй Истинной Любви.
Ребята переглядываются вновь, скребут затылки, переступают по каменному полу босыми когтистыми лапами.
И, наконец, выдают дружно:
— Такой П.И.Л. никто из нас не пил!
— А хотите попробовать? — добавляю в голос томления, чуть приспускаю рукав с плеча.
— Ещё как хотим!
— Верно, хотим!
— Тогда освободите нас, а то как же целоваться, если ты в цепях и в клетке.
Ырр идёт за ключами. Они висят на большом кольце, вбитом в стену.
Рыр топчется рядом, подмигивает то мне, то Ляне.
А я боюсь, как бы меня не стошнило, прежде чем воплощу задуманное.
Наконец, Ырр находит ключ.
И отпирает наши клетки, а потом и кандалы.
Крысоры выводят нас из норы, где мы прибывали в заключении, в более-менее просторную комнату. Здесь пол уже дощатый и со следами их танцев в виде довольно-таки глубоких царапин.
Несмотря на то, что мы с Ляной некрупные, крысоры едва достают нам до плеча. Но смотрят при этом с вожделением, разве что слюни не капают.
Я оглядываю комнату: где же они спрятали мою палочку?
Комната похожа на трактирную: грубо сколоченный стул, скамья, рогатая люстра под потолком, ну и маготафон с громадными динамиками. На столе остатки еды и недопитое пиво. В углу несколько тюфяков.
Холостяцкое логово.
Присаживаюсь на скамью и мечтаю скорей найти палочку. А то вконец провоняю этим кислым запахом и испорчу платье.
— Итак, уважаемые господа Ырр и Рыр, — лёгким наклоном головы обозначаю вежливость, — прежде, чем получить П.И.Л., его надо заслужить.
— Служить? Не хотим…
— Так нечестно, верно…
Развожу руками:
— Ничего не могу поделать. Поцелуй Истинной Любви — магия. А магия никогда не даётся даром.
Ляна, присевшая рядышком, горько вздыхает.
— Лучше согласитесь. Я однажды не согласилась поиграть с феей, и вот, двуногая.
Любопытство и похоть в этих гадких созданиях борются с ленью и, наконец, побеждают.
— Говори, что нужно делать?
— Верно, скорей!
— Всё просто, принесите мне мою волшебную палочку. И каждый из вас получит по поцелую.
И тут начинается.
Ырр и Рыр мечутся туда-сюда, заглядывают в углы. Развивают бурную деятельность.
Мы с Ляной обнимается и держим кулачки, чтобы скорее нашлась. Говорю ей на ухо:
— Как только у меня будет палочка, я оглушу этих олухов, и мы сбежим. Будь наготове.
Ляна делает очень серьёзное лицо:
— Поняла, уж что-то, а бегать я умею.
Отвлёкшись на разговор, мы не замечаем, как на сцене появляется третье действующее лицо, вернее, его огромные лапы с крючковатыми когтями.
Дружно вскидываем головы и видим громадного (даже по человеческим меркам) крысора. Кроме пёстрых штанов — у этого алых — на нём длинный кожаный плащ.
Редкие серые волосёнки сосульками висят с обеих сторон заострённой, тронутой шерстью морды.
Он гогочет и держит обоих наших спасителей за шиворот. Потом со всего маху ударяет их лбами и разбрасывает в разные стороны.
Вытаскивает из кармана мою палочку и крутит передо мной:
— Не это ищешь, фея?
Голос грубый, рокочет.
Чувствую, как Ляночка сильнее прижимается ко мне и дрожит.
Я и сама к такому повороту не готова.
— Да, её, господин Ырыр. — Помню, что на ускоренных курсах практической магии нам говорили, что с маньяками нужно говорить спокойно и вежливо. — И очень прошу вас быть настолько любезным, чтобы вернуть эту вещь мне. Она весьма ценная.
— Му-ха-ха, фея! — Он наклоняется близко-близко и обдаёт смрадным дыханием. — Так и отдал. Не уж! Ты мешаешь нашему плану?
— Да-да, — дружно подхватывают синий и зелёный. — Скоро всё тут будет нашим! Мы уже к вам и лазутчика заслали!
Ырыр ухмыляется:
— Что? Не распознали нашего в Галете?
Вот так поворот! Выходит, Галет за крысоров? И, значит, не просто так в академии. Ох, как же мне надо на свободу! К Злобинде — надеюсь, она поцеловала Галета и теперь держит его в ежовых рукавицах? — и Хмурусу? Академии грозит невероятная опасность.
— Галет — мой друг, — говорю я, пытаясь улыбнуться в наглую ехидную морду. — Он не одобрит ваше поведение!
— Какая же ты глупая, хоть и фея! — грохочет Ырыр. — Галета мы науськали, и он расставил те ловушки, через которые вы с рыжей сюда свалились.
Ну, Галет! Ну, гад! Доберусь я до тебя, хвостатый.
— Поэтому, — ухмыляется Ырыр, — я должен уничтожить твоё оружие у тебя на глазах.
Он зажимает волшебную палочку в передних лапах и начинает с силой сгибать.
Палочка звенит тонко и надрывно. И у меня всё сжимается внутри, как будто ломают меня.
Когда рождается фея, рождается и её волшебная палочка. И тут же сама прилетает и ложится в руку. С тех пор наша связь становится неразрывной. Я не знаю ни одной феи, которая бы лишилась своей палочки. Должно быть, они погибали бесславно.
