Черт, оговорился. Будем надеяться, что не заметит.
– Это как?
– Ну своими глазами видел. Сам ведь в курсе, после заражения никто больше двух суток не протянул.
– Вообще‑то были и те, кто трое выдерживал. Но да, на исходе третьего дня все умирали, а потом обращались. Если им пулю в голову не пустить.
– Я видел, как человек пять суток протянул, ‑ ответил я. ‑ Причем, никаких признаков заражения не было. Они же света бояться начинают и воду хлещут. А этот ничего, только жрал, как не в себя.
Странно говорить о себе в третьем лице.
– Не врешь?
– Не вру, ‑ я покачал головой.
Полицейский так увлекся моим рассказом, что даже забыл о сигарете, она просто истлела до самого фильтра в его руке. Ругнувшись, он яростно втоптал ее в пепельницу и взял новую.
– Ты говоришь, что помог им?
– Ну да, ‑ кивнул я. ‑ На санаторий банда Атаманова напала. Слышал про такого?
– Слышал, конечно, только прижать его было не за что. Скользкий тип. Ну, напала, и что дальше?
– Я языка взял, выяснил, где база, повел туда отряд. Ну и вырезали мы всех. Забрали машины. Сегодня вот поехали в лабу, ключи у профессора были. Вывезли культуру, оборудование. Так что теперь вопрос создание вакцины… Вопрос времени, короче.
Он посмотрел мне в глаза. Этот человек явно привык никому не верить, на то были причины. На его работе это так, а если он ещё и поднимался снизу, от рядового следака… Тут хочешь ‑ не хочешь, а в людях разочаруешься.
– А военные тебе на кой сдались? ‑ спросил он, наконец.
А вот это уже второй вопрос. Значит, Андрей и об этом рассказал. Ну, ничего удивительного, это тоже входит в мои планы, иначе я и ему ничего говорить не стал бы.
– В лабе нашел трупы. Один из отрядов нашей компании. У одного из них был наладонник. Нашел видео с хелметкама. Короче, покрошили их военные, и забрали защищённый контейнер. Там все данные о вирусе. Представляешь, насколько это ускорит разработку? Месяцы понадобятся, и все жители города будут спасены.
– Месяцы, ‑ проговорил он. ‑ И ты собираешься идти к военным. В одиночку?
– А ты думаешь, нахрена я тебе это рассказываю? ‑ удивился я. ‑ Вам тут без вопросов конец, патроны рано или поздно кончатся, а то может и так получиться, что на вас ядерную бомбу сбросят. Подорвут все, они‑то считают, что гнездо зомби выжигают, народ сам этому аплодировать будет, потому что не знают, что тут ещё кто‑то живой есть. А с вакциной хоть какие‑то варианты есть.
Про бомбу я скорее выдумывал. Ну не будет никто сбрасывать что‑то такое на город, иначе это сделали ли бы в первые дни, а Периметр строили. И нас сюда точно не посылали бы. Данные им по вирусу нужны, так что не исключено, что ещё люди пойдут.
– И ты хочешь, чтобы я людей послал штурмовать базу военных? ‑ спросил он.
– Было бы здорово, ‑ пожал я плечами. ‑ Если, конечно, с ними договориться вариантов нет.
– Это вряд ли, ‑ покачал головой полковник. ‑ Договариваться они точно ни с кем не станут. Ладно. Насчёт людей конкретно сказать не могу. Нужно со своими обсуждать. Но я бы не стал туда лезть и тебя попробую отговорить. Сам ведь понимаешь, что ляжешь только зазря. Лучше уж пусть все своим чередом идёт.
Я поморщился. Ну да, Росгвардия ‑ это не военные, в прямом боестолкновении уверенно ставил бы на вторых. Тем более таких, повоевавших.
– А если у меня нет времени? ‑ спросил я.
– Я тебя понял, ‑ кивнул он. ‑ Это, значит, ты уже пять суток заражён?
Ага, всё‑таки заметил.
– Да, ‑ кивнул я. ‑ Я заражён. Меня не кусали, ничего такого, иначе вирус уже измененный в кровь попал бы. А меня заразили оригинальным, материнским. Тот, который в лабе разрабатывали. Не знаю, что Профессор сделал, но он меня вытащил. Видишь же, не людей не бросаюсь, света не боюсь.
Это, кстати, было неправдой. Светочувствительность у меня всё‑таки проявлялась. Да и жрать хотелось постоянно. Странные дела.
Хотя закономерно. Организм меняется, а ему для этого топливо нужно.
– Сколько времени у тебя есть? ‑ спросил он.
– Понятия не имею, ‑ я покачал головой. ‑ Пока живу.
– Ладно, ‑ сказал полковник. ‑ Я обсужу это со своими доведу им информацию. А ты пока взаперти посидишь.
– Чего? ‑ не понял я. ‑ Я кто по‑вашему?
– Для общей безопасности, ‑ сказал он. ‑ Считай, что в пансионат попал. Посидишь, мы тебе книжек дадим.
Ну охренеть.
– Не в камеру хоть? ‑ спросил я.
– В камеру, ‑ кивнул он. ‑ Ну а куда ещё? Мало ли, вдруг ты из остальных комнат выломишься.
Зашибись!
– Ты хоть скажи своим, чтобы не мордовали меня особо.
– Да ну ты чего, ‑ удивился он. ‑ Мы же со всем пониманием…
***
В камеру меня действительно заперли, в обезьянник. Сперва думал спать лечь, вот только вокруг постоянно сновали люди, шумели и мешали. Потом дети собрались, смотрели на меня, тыкали пальцами. Ну да, наверное, раньше сюда сажали только проштрафившихся, если их, конечно, сразу не выводили на улицу, и не стреляли.
Но вот теперь в клетке оказался я сам. Уже во второй раз за проведенное в Волкове время. Ну или третий, если считать заключением то, что меня связали и бросили в номере санатория. Впрочем, там я провел совсем недолго.
Развлекать пришлось себя самому. Книги мне не принесли, так что я просто улёгся на лавку и смотрел в потолок, наблюдая за трещинами в штукатурке. Без центрального отопления с одними печами зданию было плохо, ветшало. Людям тепло хватало, строению же нет. Но, впрочем, это всего лишь косметика, облицовка, даже если ее не будет, то ничего страшного с домом не случится. Кирпичные стены ещё сто лет простоят, если кто‑нибудь не влупит по ним чем‑нибудь тяжёлым, ничего не взорвет, или если в здание не въедет танк.
Я думал о своем. Больше о том, решится ли местный полковник поднять людей в ружье и отправить их со мной. С одной стороны, сам он должен понимать, что вакцина ‑ дело общее, и без нее для жителей города все закончится очень скоро. К тому же можно найти возможность связаться с внешним миром, пробиться через глушилки и рассказать, что люди внутри живы, да ещё и разработали вакцину. Это может оказаться дорогой наружу для всех, хоть после этого жителей Волкова и надолго закроют в каком‑нибудь исследовательском институте.
Но мне казалось, что не решится. Просто потому что военные представляли из себя ни с чем не сравнимую силу в масштабах этого города. Да, Росгвардия и менты тоже были силой, наверное, второй по мощи, но они тратили очень много ресурсов на торговлю и помощь местным. А вояки жили исключительно и только для себя,
Даже если нагрянуть туда на пресловутых БТРах, то все кончится хреново. Во‑первых, потому что бэтры в бою долго не живут, а во‑вторых, потому что у солдат и что‑то покруче может найтись. Нашлись ведь ПЗРК, которыми сбили наш вертолет. А если уж есть ПВО, то почему не быть противотанковым гранатомётам? А то и самим танкам? Черт его знает.
Не знаю, сколько так прошло, может быть два часа, три или целая вечность, но наконец‑то сбоку раздались шаги, в замке повернулся ключ и дверь отверилась. Я посмотрел на сержанта, что потянул на себе створку.
– Зовут тебя, ‑ сказал он. ‑ Пошли.
– А мне это место уже домом родным стало, ‑ ответил я и встал с лавки. ‑ Но раз зовут, то пошли.
И снова лестница, снова на третий этаж, и опять в кабинет полковника. Толкнул дверь, но на этот раз он там был не один. Рядом на стуле сидел полицейский с погонами майора. Нормально так, да.
– Ну, что надумали? ‑ спросил я, чтобы не затягивать. – Дадите мне людей или я один пойду?
– Спросить хотели про лаборатории, ‑ сказал тот, что был с майорскими погонами. ‑ Их в городе было три. Получается, что ты из них был в двух, так? А третья как? Ее ты не проверял?
– Не, ‑ я покачал головой. ‑ У меня и ключей от нее нет. Там замки все электронные, без ключ‑карты внутрь не попасть. Знаю только, где она находится.
