Было видно, как распластанная на алтаре жертва тяжело дышит — грудь дёргалась короткими вдохами и выдохами.
Рука одного их них скользнула в отрытую рану и Ирис поняла, что больше не выдержит. Иллюзия оно там или не иллюзия, её мозг отказывался воспринимать подобную реальность.
Желудок — тоже.
Она сорвалась с места и опрометью кинулась прочь из зала, мечтая только об одном — добежать до туалетной комнаты прежде, чем её вывернет наизнанку.
* * *
Ноги подкашивались, и чтобы не упасть, пришлось опереться на раковину.
Перед глазами все ещё мелькали вспышки света и сияли размытые пятна крови.
Дрожа, Ирис отвернула кран с холодной водой и опустила под неё руки.
Разжав пальцы, уставилась на четыре полумесяца, оставленных ногтями на ладони.
— Не думал, что ты так отреагируешь, — раздался за спиной бодрый голос.
Ирис с трудом сдержалась, чтобы не высказать Энджелу всё, что она думает о его способах развлечения.
В молчании она закрутила кран с водой. В туалете стало совсем тихо.
И снова противные кровавые пятна-разводы поплыли по белому кафелю.
— Ты в порядке? — поинтересовался Энджел.
В порядке? Ирис так не думала.
— Что ты тут делаешь? — со злостью процедила она. — Это ведь женский туалет?
— К стыду, к моему, я мало обращаю внимание на условности.
Ноги Ирис ещё немного дрожали, так что пришлось прислониться к стене.
— Я тебя разочаровала? Ты ожидал другой реакции?
— Откровенно говоря — да. Большинству подобные представления по душе.
— Такое не может нравиться. Понимаю, тема вампиров ныне в моде, но то, как это подано? Отвратительно! Неужели нельзя было разыграть что-нибудь другое?
— Ты считаешь увиденное розыгрышем? — фыркнул Энджел.
В руках его как по волшебству возник точно такой же стилет, какими действовали маски на сцене.
В следующую секунду лезвие вошло в центр его изящной ладони.
Оглушенный шоком мозг Ирис констатировал спокойное, небрежное, даже скучающее выражение на его лице.
— Как видишь, всё по-настоящему? Это! — Энджел небрежно помахал пробитой насквозь рукой перед лицом Ирис. — И — это!
Он неторопливо выдернул нож из ладони.
— Не закрывай глаза, смотри. Здесь нет ничего страшного. Сейчас всё пройдёт.
Не веря себе Ирис наблюдала как рана на руке Энджела затягивается.
Секунда.
Другая.
И вот уже вместо открытой раны белеет тонкий шрам.
Через минуту даже следа шрама не осталось.
Энджел достал из кармана платок, стёр остатки крови с ладони и выбросил окровавленную тряпку в мусорный контейнер.
Ирис с шумом вдохнула воздух, стараясь успокоить бешено заколотившиеся сердце.
— Ты спрашивала о наших семейных особенностях? Вот они. Втыкая в нас ножи, стреляя из пистолета, подсыпая яд уничтожить нас нельзя. Мы остаёмся в живых, даже если наше сердце вырвано из груди. Правда, если отрубить голову… но на такие радикальные меры идти готовы не многие. Все остальные части тела у нас отлично регенерируют.
Скрестив руки на груди, Ирис смерила его саркастичным взглядом:
— Все?
Энджел мягко притянул её к себе, насмешливо протянув:
— Абсолютно. Хочешь проверить?
Голос его обволакивал, ласкал нервы, словно соболиный мех — кожу.
— Не бойся, Фиалка. Я же обещал, что не причиню тебе вреда? Обещал, что ты можешь мне верить?
— А ты всегда держишь данное тобой слово?
— Всегда.
Он провёл пальцами по её щеке.
Движение было нежным. Взгляд — нет.
— Правда, я очень редко его даю. Считай, что это мой тебе подарок. Родственный. В честь нашего знакомства.
По губам Энджела вновь скользнула лёгкая улыбка.
— Перестань со мной заигрывать, — потребовала Ирис.
— Не понял? — тонкие брови над тёмными глазами вопросительно изогнулись.
— Я серьёзно! Отпусти меня. У меня сейчас нет настроения целоваться или флиртовать. Всё, что ты мне показываешь, меня пугает.
— Ты такая трусиха?
— Предпочитаю думать, что слишком нормальна для твоего ненормального мира. Мне нужно время, чтобы адаптироваться.
— К чему тут адаптироваться?
— К тому, что пробитые руки и кровоточащие раны для вас серые будни.
Воцарилось неловкое молчание, которое Энджел разрушил очередным смешком:
— Ладно, — кивнул он, опуская руки в карманы. — Адаптация так адаптация. Пошли? Представление уже закончилось. Вот-вот сюда нагрянут другие дамочки со своими маленькими нуждами. Не будем им мешать.
— Я не хочу туда возвращаться. Отвезёшь меня домой?
— Желание дамы — закон для джентльмена, — отвесил Энджел шутовской поклон.
В коридоре толпился возбуждённый народ.
— Энджел! — обернулась в их сторону яркая, красивая блондинка в эффектном голубом платье со стразами, открывающем куда больше, чем скрывающим. — Ты здесь? Я не знала!
— Добрый вечер, Керри, — прохладно приветствовал её Энджел. Познакомьтесь, девочки. Керри — это Ирис Оуэн. Ирис — это Керри Гордон.
Серые глаза Керри неприязненно сощурились:
— Кто такая Ирис Оуэн? Очередное минутное увлечение нашего сусального ангелочка? — фыркнула она.
— Кого ты подразумеваешься под сусальным ангелочком, Керри? Надеюсь, не меня? Если да, то у тебя нет никакого повода отнести меня в разряд «наш». Или я что-то пропустил в наших с тобой отношениях?
Керри отступила на шаг, тряхнув золотистыми волосами и рассмеялась.
— Энджел, я же просто пошутила. Увидимся.
— Всего хорошего, — кивнул он в ответ.
— Уже уходите? — подоспела с новым вопросом очередная сверкающая блондинка.
Правда её улыбка, обращённая к Ирис, была чуть теплее и доброжелательнее, чем у предыдущей.
Теплее так градусов так на пять или шесть, не больше.
— Энджел! Вечер же только начался? Мы будем только рады, если вы с Ирис присоединитесь к нашей компании.
— Мне пора домой, — твердо заявила Ирис, взбешённая улыбками и взглядами понабежавших блондинок.
— Ну так на твоём присутствии никто и не настаивает, — со стервозной улыбочкой сообщила Керри.
Ладонь Энжела предупреждающе сжалась на кисти Ирис.
— Всего доброго, девочки, — откланялся он.
— Уже уходите, мистер Кинг? — удивился охранник. — Веселье ещё даже и не начиналось?
— Я сегодня не намерен развлекаться, — с раздражением откликнулся Энджел, забирая у того из рук верхнюю одежду.
— Ливиан будет огорчён, что вы не встретились с ним сегодня.
— Я встречусь с ним завтра, — холодно отчеканил Энджел, взглядом приказывая охраннику прикусить язык.
— До завтра, мистер Энджел, — сказал охранник, как о чём-то само собой разумеющимся.
После душного, прокуренного воздуха в клубе, ночная прохлада, темнота и тишина действовали отрезвляюще-приятно. Ирис с наслаждением вдохнула воздух, переполненный влагой перед тем, как вслед за Энджелом сесть в автомобиль.
Мотор ожил, заполняя тишину монотонным шуршанием и дрогнув, машина тронулась с места, слегка качнувшись на рессорах.
— Энджел, можно вопрос?
— Какой?
— Ливиан Санфил? — задумчиво протянула Ирис. — Он твой родственник?
— Мой сводный брат по отцу. Это имеет какое-то значение?
— Наличие братьев и сестёр всегда имеет значение.
Ирис отнюдь не была уверена, что следующий вопрос действительно стоит задавать.
Но всё равно спросила:
— Ты тоже там работаешь? Так же, как и твой брат?
— Почему ты так решила?
Ирис неопределённо пожала плечами.
Энджел невесело усмехнулся.
— Но ты права. Работаю. Так же, как и мой брат. Посменно. Одно представление в неделю даёт он, другое — я.
— Ты зарабатываешь этим на жизнь? Но… но ведь Астория принадлежит твоему отцу, верно?
— Верно.
— Разве он не возражает, что вы развлекали публику, таким образом зарабатывая деньги?
— Ты задаёшь слишком много вопросов, — отстраняющим тоном ответил Энджел.
— Извини.
— Не извиняйся. Ты не сказала и не сделала ничего плохого. Просто моя семья — это не та тема, о которой хочется говорить с хорошенькой девушкой. Если бы только можно было о неё не упоминать, я бы так и сделал. Да только Кингов здесь каждая собака знает.
