"Фантастика 2025-68". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Калинин Алексей

Но в результате мы надеялись продвинуть целую кучу наших товаров. Ибо «пацанка» не готовит — она питается в кафе и ресторанах. Она не стирает, а пользуется китайскими прачечными и химчистками. Она ценит свои время и здоровье, и потому пьёт растворимый кофе и фасованные соки. Разумеется, строго натуральные, просто восстановленные из концентрата. И чтобы никакой мякоти!

Да, меня смешили извивы моды. Полтора десятка лет назад потребитель клевал на наше мыло, потому что оно «сделано с передовыми достижениями науки», из парафинов, а не из жира животных'. А сейчас потребитель клевал на наши соки именно потому, что в них не было никакой мякоти. Рассказать бы об этом в оставленном мной будущем, с ума сходившем по всему натуральному. Я мысленно улыбнулся. Но при этом наш «ТетрУпак» и латиноамериканские компании, производившие концентраты, должны были резко нарастить свою выручку. Прикольно, но при этом презираемая потребителем «мякоть» тоже использовалась. Она шла на изготовление конфитюров и находила просто сумасшедший сбыт в Юго-Восточной и Средней Азии. И не только конфитюры, разумеется. Но и конфеты, мармелад, сухофрукты… Впрочем, я отвлёкся.

— Разумеется! — заулыбался гость. — Для обращения по именам мы с вами пока недостаточно близко знакомы, но… Думаю, «господин барон» и «господин граф» вполне подойдёт. Тем более, что мы с вами действительно во многом похожи. Кстати, это правда, что вы привезли с собой сотни обворожительных восточных чаровниц?

Ну вот, и этого пробило. Хотя что это я? Барон не женат, хотя любовниц имел, а от одной даже имеет дочку. Так что нормы морали ему не запрещают. Может быть, он станет одним из тех, кто забросит в высший свет рассказы о кружевном белье своей пассии? Нет, повторюсь, нравы у нас строгие, и персоналу была дана установка не допустить превращения шоу в передвижной бордель. Но «пацанки», они же флэпперы, к добрачному сексу относились спокойнее, и мы предполагали некоторые «потери». Вероятно, что кого-то местные воротилы да уболтают стать их фаворитками. До женитьбы дело вряд ли дойдёт, всё же сословное общество, но… В общем, продемонстрировать эротическое бельё девушки сумеют, хотя бы и в статусе «гражданской жены», как это называлось в оставленном мной будущем.

Хотя были у нас предусмотрены и другие каналы распространения слухов. Закрытые отделы «только для дам», где это бельё можно было увидеть на натуральных манекенах, и даже «подпольно сделанные» фотографии некоторых девушек. Качество не позволяло рассмотреть лиц, но развитое воображение местных мужчин, не избалованных цветными разворотами «Плейбоя», дополнит остальное.

Да, я вспомнил роман «Саквояжники» Гарольда Роббинса, а точнее — эпизод, в котором главный герой привлёк инженера для расчёта бюстгальтера. И поставил своим аналогичную задачу. Получилось не сразу, но теперь мы собирались не только создать новый сектор рынка, но и занять на нём главенствующую позицию. Великая война помимо прочего ослабила многие моральные барьеры, так что — самое время.

— Вы правы, господин барон! Правда, большинство из них будут «восточными» только для вас. Там хватает полячек, русских и представительниц других народов России. И их всего лишь четыре дюжины. Кстати, возьмите пригласительный билет. Обещаю, шоу вас не разочарует. И всё же, почему для ответа на рядовое предложение нашего Холдинга к компании «Де Бирс» выбрали вас, фактически, одного из совладельцев?

Ну, это было не совсем так, банк «NM Rothschild Sons» был лишь самым крупным акционером этих «королей рынка необработанных алмазов», да и сам барон уже лет шесть, как почти не занимался бизнесом, отдавшись политике. Но почему бы ему не польстить? Тем более, что лести тут совсем немного, куда больше голой правды.

— Не скажите, ваша просьба никак не может считаться рядовой. Увеличить закупки технических алмазов вчетверо, а ювелирных — в семь раз! Да ещё и оплата — золотом в слитках, хотя сейчас все предпочитают в международных расчетах обходиться клирингом…

Ну да, все предпочитали. И мы — особенно. Бельгийские элиты с началом войны почти поголовно перебрались через Ла-Манш, а кредитов России они выдали немало. Да и военные суда, турбины, станки, индийский чай и опиум для медиков мы активно покупали. Не говоря уж про мою личную заинтересованность в олове. Поэтому «зачитывать взаимные требования» было проще и рациональнее, чем гонять туда-сюда слитки.

Но на это и был расчёт! Мы с ближним кругом уже провели несколько интервенций. Например, бельгийцы вдруг отказались поставлять нам урановые руды на прежних условиях. И потребовали возвращать им не только радий, но и оксид урана. Во-вторых, мы отчаянно торговались, требуя, чтобы оплата за переработку шла не деньгами, а именно этим оксидом.

В третьих, неожиданно начали расти акции компаний, добывающих ртуть. К тому же, в феврале лаборатория Иоффе сообщила об открытии самопроизвольного деления урана. Кстати, я его к этому почти не подталкивал. Ну, предложил тогда понаблюдать за тем, как меняется излучение от «мишеней» со временем, чтобы легализовать своё знание о нестабильности получаемого ядерными методами золота.

А он смотрел ещё и на урановую «мишень». И обнаружил, что она испускает нейтроны. Мало, но стабильно, почти не изменяя уровень за те недели, что велось наблюдение. А затем самостоятельно решил сравнить это излучение с ураном, никогда не облучавшимся тепловыми нейтронами. Вот и открыл.

В их статье осторожно предполагалось, что «цепная реакция», термин он взял от химиков[132], может позволить построить и реактор на уране, и даже пресловутую «атомную бомбу», но «говорить об этом пока рано».

И вот тут деловой мир заинтересовался. Это что же, получается уран может вытеснить уголь и нефть? Тогда нечего отдавать его этим русским. И тем более — отдавать бесплатно!

А две недели назад мы передали Столыпину доклад «О перспективах получения искусственных химических элементов путем ядерных превращений». Фактически, это была та же цидулька, что Абрам Фёдорович преподнёс нам к Рождеству, но с учётом моих замечаний. О возможности получения золота из урана и ртути там упоминалось лишь в одной фразе, да и то, мельком и неуверенно. В основном же напирали на то, что вопросов больше, чем ответов, и что тема эта потребует обширных инвестиций. После чего попросили дать налоговых послаблений.

Пётр Аркадьевич, как мы с ним и договаривались, ответил резким отказом в стиле «Не время, Родина в опасности!», но в целом от имени Правительства попросил тему не бросать. И пообещал, что «льготы и преференции» последуют «в шесть часов вечера после войны». Хотя записка и реакция на неё были весьма секретны, но возможность посмеяться над тем, как «этого выскочку Воронцова по носу щёлкнули», несколько расширила круг реально ознакомившихся. И некоторые из них не могли не обратить внимания на связку «золото из урана и ртути». После чего слух было уже не удержать ни грозными приказами, ни государственными границами. Официально мы продолжали утверждать, что дело это очень не быстрое, и не совсем верное. Но при этом наша заинтересованность в уране была очевидной и странной.

Ну сами посудите, чтобы при добыче лишь одного грамма радия, мы получали треть тонны урана[133]. Или точнее — около четырёх центнеров его оксида. Даже до войны рынок требовал несколько килограммов радия в год, а с её началом спрос вырос почти на порядок, так что у нас скопились десятки тысяч тонн урановых соединений. Сбыт их невелик, в основном — на краски. Мелькала мысль использовать уран для сердечников бронебойных снарядов, но я её задавил. Судя по отчетам о войне в Югославии, даже обеднённый уран наносил огромный вред, что уж говорить о природном?

Вот и получается, Воронцовы кричат, что уран пока не нужен, но гребли и продолжают грести его под себя. А теперь, выяснилось, что они ещё и ртуть скупают⁈ Поневоле задумаешься, а так ли честны их доклады своему Правительству⁈

Поэтому предложение «мы заплатим золотом» и заставило шевелиться британскую шоблу.