– И мы можем ограбить этих купцов?
– Если потребуется. Боюсь, ударив по карману, данаи сразу начнут прочесывать местность. Лучше действовать с осторожностью.
– Мелкие щипки? – уточнила Хенельга.
– А что еще нам остается. Патрули обходят окрестности, держатся дорог, – Эгрегий махнул рукой в сторону севера. – Далеко от стен не отходят. У них есть постройки, разбросанные в окрестностях. Мы уже встречали их. Я там думал, это пастухи. А это для воинов. Вдруг непогода, вдруг дорогу размыло, а ты не успел домой.
– Хорошая мысль устроить засаду, – кивнула Хенельга.
Эгрегий заметил, что ей сейчас не до этого. Предложил поесть, а затем лечь отдохнуть. Для вида поспорив, Хенельга сдалась.
В котелке действительно тушилось мясо, порубленное на мелкие кусочки. Только мясо. Эгрегий взглянул на варево и вздохнул.
Завтра, он решил, варварская жизнь прекратится. Гирцийцы успели приучить его к хорошей еде, когда мясо видишь от силы раз в год.
Уложив подругу, Эгрегий набросал на нее солому, а с утра решил обойти окрестности. Вряд ли что-то изменилось. Лагерь не просто обнаружить, но данаи могли устроить облаву.
Полис просыпался. Из-за стен слышался шум, характерный для большого города. Ветер поднимал волны и бросал их на скалы, пытаясь заглушить шум Саганиса.
Эгрегий приблизился к стенам на милю, теперь уже отчетливо слышал дыхание города. Мелкие люди оживляли его, открыв мастерские до рассвета. Стучали молотки, скрипело дерево, бились тележные колеса. Раздавался шум прогоняемого по улицам скота.
Окрестные фермы снабжали Саганис всем необходимым, на зиму эти передвижения замирали. Лишь раз в месяц по дороге проходила одна, две телеги. Эгрегий их не трогал, чтобы раньше времени не выдавать своего присутствия.
Появился патруль из ворот. Точно по времени, в том же количестве. Конные воины отправились на север, в течение дня обойдут окрестные фермы, а потом вернутся в город. То ли они собирали дань, то ли проверяли безопасность колонистов, а может и то, и другое.
На поиски беглянки никто не отправился. Похоже, в городе еще не знали, что произошло.
Вернувшись в лагерь, он обнаружил, что Хенельга уже проснулась. Она пыталась справиться с холодным рагу. Слишком жирное, мясное блюдо за ночь превратилось в студень.
– Есть невозможно, – призналась Хенельга, оставляя еду.
Тарелок вона не нашла, наложила мясо на кусок коры.
– Тут уж не моя вина, – Эгрегий развел руками.
Он прислонил копье к стене шалаша, уселся рядом, потыкал самодельной ложкой в неаппетитную массу.
– Наш план в силе? – с надеждой спросил он.
– Вчера что обсуждали? Да, глупо было бы возвращаться на юг.
– Типа искать Виала.
– А он сюда направится, уж проще с ним встретиться здесь.
Оба понимали, что их друг может и не явиться. Эту мысль они по наитию, решили не озвучивать. Переждут год, а потом отправятся домой. К счастью, они закопали немного монет на заднем дворе виалова дома.
Не желая завтракать, Хенельга рассказала о том, что узнала в Саганисе. Эгрегий ей сообщил о своих наблюдениях. Сведения изнутри и снаружи поселения дополняли друг друга.
Если Виал не соберет сто кораблей, есть вариант проникнуть в полис, не поднимая шума.
– Они не готовы к осаде. Ждут ее только из степи, – Эгрегий указал на север.
– Есть хоть какой-нибудь шанс договориться со степняками?
– Вряд ли, – Эгрегий пожал плечами, почесал плечо. – Слишком независимые, разобщенные. Не станут они вмешиваться в нашу заварушку. Но если мы свалим Саганис…
Хенельга кивнула, понимая, что только этого степняки и ждут. Но им еще потребуется полгода, чтобы организовать нападение. Ну, разорят окрестности, на стены не полезут.
О синдах с юга, что вели торговлю с Саганисом, Эгрегий мало мог рассказать. Он только наблюдал за их транзитными судами. Видел торговцев в цветастых одеяниях.
– Словно тиринцы, но безбородые.
– А ты когда сбреешь этот ужас? – Хенельга дернула друга за бороду. – И помыться нам бы не мешало.
– Я не любитель плескать в горных ручьях.
– Организуем баню.
– Как?
Хотя Эгрегий знал, как это делать. Просто ленился. Но раз вернулась подруга, так чего же теперь. Лагерь придется оставить, это точно, а шалаш можно переделать в походную баню.
Неплохой способ поглазеть на свою женщину без одежды.
– Жизнь в городе пошла тебе на пользу, – он подмигнул Хенельге.
Та взглянула на друга, не поняв намека.
Перестроив шалаш, они устроили себе баню. Разогревали шалаш, бросая раскаленные камни в горшок с водой.
Отдохнув в объятиях друг друга, они собрались, покинули лагерь. Припасов осталось немного, Эгрегий предпочитал ходить налегке. Мобильность главное преимущество, если не единственное.
Засаду на патрульных они решили устроить в миле от Саганиса. Как раз на главной дороге. По расчету Эгрегия, воины будут возвращаться с обхода в сумерках. Короткие зимние часы помогут чужестранцам. Уставшие, отягощенные добычей, данаи станут легкой добычей.
– Я тут смастерил подарочки этим уродам, – Эгрегий продемонстрировал подруге оружие.
Из заостренных шпажек, вываренных в скипидаре, Эгрегий сделал чеснок. Ловушку для конных и пеших воинов. Раскидать это на дороге, кони в темноте наткнутся на ловушку, изранятся. В сумятице спешившиеся воины тоже наткнутся.
– Большинство поломается, не спорю, – признал Эгрегий, – нам главное, чтобы враги замешкались.
Колонисты не использовали гиппосандалии для коней.
Хенельга не знала о существовании подобных приспособлений.
– Лишь бы нам не наткнуться на них, – Хенельга потрогала острый конец «чеснока» колышка. – Выглядит прочно.
Выбрали место для ловушки – где тропа идет вниз по склону холма, расширяется. Эгрегий рассыпал чеснок на спуске. Не весь, еще немного оставил. Когда воины решат направиться обратно, чтобы прочесать степь, Эгрегий бросит оставшиеся приспособы впереди.
Сами чужаки расположились в сухой траве на вершине холма. Примяли траву под собой, чтобы не лежать на холодной земле. До дороги двадцать футов. Эгрегий разложил перед собой найденные голыши. Камни словно подготовленные для пращника.
– Мефон постарался, его демоны огладили их для нас. Я прошелся по берегу, выискивая подходящие.
– Молодец, Хозяин покровительствует старательным.
Они обсудили, следует ли разделиться. Воинов по прикидкам Эгрегия будет десяток. Луки, копья, короткие кривые мечи – варварское снаряжение. Из брони кожаные нагрудники и войлочные шапки. Не защитят от копий с железным жалом, а уж тем более от точно брошенного камня.
– У меня было достаточно времени, чтобы потренироваться, – похвалился Эгрегий.
– Да я заметила.
– Потому, лучше не разделяться. Сбиваем, забрасываю, ты берешь дротики и металку, умеешь?
Хенельга кивнула. С копьеметалкой знакома.
– Там плевать, куда бросишь, строй будет плотный, да еще сбитый. Ну, повалишь пару коней, а не воинов, тоже дело. Потом они приближаются, берем на копья.
Эгрегий разместил перед собой остатки чеснока. В траве да на бегу, враги не обнаружат ловушку. Да еще весь склон изрыт кротами. Множество ямок, дыр, в которых спят пауки. В общем, данаям не поздоровится.
Солнце неспешно катилось к Рифинским горам, протянувшим к нему черно-белые пики. Лучи света еще долго били из-за сомкнувшихся челюстей. Самые темные дни прошли, люди готовились встречать весну.
– А у данаев когда новый год? – спросил Эгрегий, поглядывая на запад.
– Не знаю, почему ты у меня спрашиваешь.
– Ты же про них читала там. Может, запомнила.
Хенельга пожала плечами. Она подобным не интересовалась. Жрецам это важно. Эгрегий кивнул, поняв, что подруга даже про гирцийский новый год не знает. А ведь до него остался месяц.
Жаль, что придется встретить его здесь, в захваченной врагами земле.
От земли тянуло холодом. Зимнее солнце не успевало ее прогревать. Запахло влажной соломой, из оврагов поднимался туман. Дорога на холме отчетливо видна, пыль прибита зимними дождями.
