– Прости меня, – повторила она, понимая, что он ее не слышит. А если и слышит, то ее жалкое извинение не в силах ничего изменить, пусть даже она и раскаивается от всей души.
Ричмольд ей нравился. Умный, тихий и скромный. На ее взгляд, даже привлекательный в своей особенной, угловатой и неправильной красоте. Она хотела бы познакомиться с ним поближе, узнать его лучше. Может, даже… Но нет. Ничему этому уже не суждено сбыться.
Кемара прижалась губами к его веснушчатой скуле, совсем холодной. Если он останется здесь, то привлечет ненужное внимание к Библиотеке. Набегут патрульные и следователи, начнут допрашивать хранителей. А их нельзя отвлекать. Они сейчас почти готовы перейти черту, почти готовы встать на верную сторону. На их сторону. Нужно сделать вид, будто ничего особенного не произошло.
Она схватила Ричмольда за ноги и, еще раз воровато обернувшись, потянула бесчувственного юношу в сторону реки. Он оказался неожиданно тяжелым, и Кемаре пришлось напрячься, чтобы сдвинуть его с места. Девушка, кряхтя от усилий, отволокла юношу к краю мостовой и подтолкнула к реке. Тело Ричмольда грузно скатилось по пологому берегу и остановилось в зарослях болиголова. С легким всплеском ноги погрузились в воду. Кемара отошла назад, убеждаясь, что в неясном светлом пятне среди травы едва ли можно узнать человеческое тело.
Не давая незваным мыслям заполнить ее голову, она бросилась назад, в Библиотеку.
Звезды укоризненно мигнули над ее головой, но Кемара не поднимала глаза к небу.
Она не всегда понимала, чего добивается Хозяин. Впрочем, ей и не нужно было понимать. Надо просто выполнять все, что он попросит, и выполнять как можно лучше. Иначе жизнь ее и сестер рискует измениться отнюдь не в лучшую сторону.
Кемара вбежала обратно в открытую дверь и захлопнула ее за собой. Огни факелов мигнули от порыва воздуха и снова продолжили ровно и ярко гореть. Кемара подышала на озябшие руки, стараясь унять биение сердца. Она наспех вытерла дорожки от слез и похлопала себя по щекам. Никто не должен заподозрить, что она как-то повлияла на события.
– Я не хотел! Неужели ты думаешь… – донесся голос из коридора верхнего этажа, гулко отражаясь от каменных стен и разносясь по лестничному пролету. Кемара замерла на ступенях.
– Не хотел, но сделал! Ты убил его! – послышался второй голос, женский. Кемара узнала его, это говорила Эмма, красивая девушка с черными волосами.
– С чего ты взяла, что он умер? Это надо еще проверить, – вступился за Кайла, судя по угрюмому голосу, Джереми. – Давай прямо сейчас спустимся и посмотрим.
– Интересно мне посмотреть, сколько ты проживешь, упав с такой… – выкрикнула Эмма и запнулась. – Тихо! Кто-то идет.
Кемара услышала шаги нескольких пар ног, удаляющихся по коридору. Наступила тишина, и теперь она тоже различила, как кто-то приближается с противоположной стороны коридора. Наверное, Магистр.
Кемара подождала немного, потом, услышав, как хлопнула дверь, поднялась на пролет выше и, подобно призраку, скользнула за угол. Здесь было пустынно и тихо, свет факелов играл в стенных нишах, заполненных книгами. В коридорах тоже хранились книги, как и в залах, но Кемара не могла понять, по каким признакам их помещают в то или иное место. Она даже не могла прочитать названия на изношенных корешках – так и не научилась читать. Отчасти поэтому ей так нравилось смотреть, как Ричмольд переписывает книги. Было что-то притягательное и почти магическое в том, как карандаш в пальцах юноши танцует по бумаге, оставляя странные, но красивые знаки на страницах альбома.
Кемара немного постояла, раздумывая, куда бы податься. Ей хотелось есть, но ужин в трапезной давно закончился. Встречаться с хранителями было страшно: она боялась, что Кайл что-то прочтет по ее глазам, хотя понимала, что вряд ли он обладает такой способностью. Идти к себе в комнату, которую делила с Эммой и другой девушкой, Манисой, Кемара тоже не желала. Вряд ли она сможет быстро заснуть после всего, что случилось. А разговаривать с соседками было бы и вовсе невыносимо, ведь они наверняка захотят поговорить о Ричмольде.
Безусловно, Хозяин уже знает о том, что она все сделала, как было велено. Кемара перебрала пальцами камни бус и нащупала среди них гладкий продолговатый амулет с изображением глаза. Глаза настолько темного, что радужка сливалась по цвету со зрачком. Совсем как у Окэлло.
Такие же амулеты были у Креаты и Рикиты. И с их помощью Хозяин следит за каждым их шагом. От его взора точно ничто не скроется. Кемара хорошо усвоила урок, который он преподал ей давно, еще до Небытия. Он тогда только подыскивал себе новых служительниц, которые выполняли бы самые сложные его поручения. Ему были нужны легкие, любознательные, быстрые и изобретательные. И он нашел их семью – быстрокрылых любознательных сорок.
Предложенная цена оказалась настолько высокой, что они не раздумывая согласились – нет награды выше, чем возможность стать человеком. Окэлло дал им эту возможность авансом, поработив семью навсегда в уплату этого долга.
Только больше всех работать пришлось Кемаре.
Это было одно из первых поручений, какое-то пустяковое. Вроде того, чтобы сходить на базар и купить какую-то безделушку или кусок копченого окорока для хозяина. Простая дрессировка, чтобы Хозяин понял, насколько точно и беспрекословно она выполняет команды. Но Кемара не справилась. Она засмотрелась на сверкающие стеклянные украшения в одной из лавок и не вернулась вовремя.
Хозяин не стал наказывать их телесно, как она ожидала. Банальные жестокость и насилие были для него слишком грубым инструментом, он предпочитал магию. А магия, как вскоре поняла Кемара, ранит глубже и опаснее любого ножа.
После того проступка на внутренней стороне предплечья, совсем близко к сгибу локтя, появилась первая метка – заключенное в круг изображение замка, венчающего гору, подобно короне. Метку нанес Хозяин, всего лишь прикоснувшись двумя пальцами к нежной белой коже девушки. Боль ослепила ее на пару мгновений. Тонкие красные линии прочертили кожу, вспыхнув алым, и тут же погасли, приняв вид старого, но глубокого рубца. Точно такие же метки он нанес и остальным членам ее семьи. За проступок одной карались все. Спустя несколько месяцев к первой магической метке присоединилась и вторая. На этот раз провинилась младшая, Рикита.
Третья станет последней, и после нее они больше не смогут принять человеческий облик, навеки вернувшись к первоначальному образу.
Человеческое тело было Кемаре чужим, она никогда не смогла бы привыкнуть к нему, но сестры и родители жаждали стать людьми, и Кемаре приходилось выполнять любую прихоть Хозяина.
Кемара редко вспоминала прошлое, предпочитая беспокоиться о настоящем, но сейчас почему-то воспоминания нахлынули, как июльский ливень, увлекая ее с головой.
– Что-то случилось? – Эмма подошла незаметно, и Кемара вздрогнула.
– Нет, все порядок. – Она мотнула светлой головой. Кемара прекрасно понимала язык людей королевства, но никак не могла научиться говорить на нем без ошибок. Ее это злило.
– Ты слышала, что произошло в башне? – спросила Эмма, подходя ближе. Ее лицо было совсем белым, а глаза, напротив, покраснели, будто она плакала.
Кемара сглотнула и почувствовала, как руки начинают предательски дрожать.
– Так жалко его, – продолжила черноволосая. – Я вижу, ты тоже расстроена. Мне показалось, вы дружили. Да?
– Да, – шепнула Кемара.
– Кайл совсем не злой. Просто… Вся эта суета со страницами его измотала. Мы все нервничаем, и… вышло как вышло. Мне очень, очень жаль. И Кайлу тоже. И всем остальным. – Она помолчала немного, а потом добавила: – Джереми пошел искать тело. Мы с ним подумали, что нужно рассказать обо всем Магистрам.
– Они вас выгнать? – стараясь не выказывать свой страх, спросила Кемара.
Эмма нахмурила темные брови.
– Может быть. Но им нужны страницы. Мы им пока нужны.
– Но вы же хотеть присягнуть Магистрат. Почему до сих пор не отдать?
