А еще могут быть доплаты за риск.
– У нас есть шанс, – Эгрегий поймал одну мысль, – это не профессиональные воины, а ополчение. Милиты, как они себя называют.
Хенельга покачала головой. Будь они на юге, встреча с милитами была бы другой. Граждане Саганиса знают, как держать щит и куда колоть копьем. А еще у них есть луки.
Для воинов из Саганиса разбойники стали развлечением, возможностью вырваться из серых зимних дней. Пусть над данаями подшучивают, но все же они неплохие воины. Походная жизнь им привычна, а призыв к оружию не вызывает раздражения.
Штурмовать данаи решили на следующий день, выбрав время после полудня. Солнце окажется над головой, врагов прекрасно видно. Два отряда приближались с южной и северной стороны, оставляя проход между отрядами. Выманивая врагов из укрытия.
Два отряда по девять человек. Строй в линию, с фронта выставив щиты и копья. Бронзовые шлемы защищали головы, другой брони на воинах не было.
Поднявшийся ветер немного спутал карты. Обрушившийся с Рифинских гор поток поднял в воздух коричневую пыль, ослепляя приближающихся воинов. Начищенная до блеска бронза потускнела, фигуры размылись. Грозный вид копейщиков немного померк. Зато поднявшихся на камни врагов данаи не могли разглядеть. Грязные и покрытые коркой из глины и песка, они сливались с пейзажем.
Две тени обрушили на приближающихся воинов град снарядов. Эгрегий легко находил цели, ориентируясь по блеску бронзы в поднятом пылевом облаке. Он понимал, что его камни вряд ли нанесут серьезный урон. Ему удастся оглушить, напугать воинов, но на самом деле они отделаются только синяками.
Эгрегий не стоял на месте, перебегал по террасе из стороны в сторону. В отличие от врагов он обладал мобильностью, строй не сковывал его. Выпуская камни с разных сторон, он создавал иллюзию, что здесь окопались десятки врагов.
Хенельга как могла помогала другу. Стрелы она экономила. Женщина понимала, что при таком сильном ветре, ей едва ли удастся кого-нибудь ранить. Только по чистой случайности.
Выпустив десяток стрел, Хенельга решила приберечь снаряды.
Приближающиеся отряды сбились с шага, но не отступили. Воины пригнулись, защищаясь щитами. Они шли медленнее, шли осторожно, уверенно тесня врага, спрятавшегося в пыльной буре.
Сколько бы камней не обрушилось на них, они будут идти вперед, пока не ужалят копьем врага. Несколько шишек да синяков – ерунда, они послужат доказательством, что враг был силен, а бой труден.
Для легенд и песен нужна пища. Немного приукрасить правду, чтобы история заиграла яркими красками. Сидя в четырех стенах, подобного не добиться.
Увидев, кто им противостоит, данаи на мгновение замешкались. Странная ситуация. Ведь это походило на тщательно спланированную ловушку. И казалось бы, враги не могли спрятаться, но вдруг…
Отряды разделились, пятерка воинов повернула в обратную сторону, готовая встретить нападающих с тыла. Только этого Хенельга ждала. Ее стрелы, затерявшиеся в ветре и пыли, яркими вспышками обрушились на врагов. Толстая ткань туник и плащей защищала милитов от серьезных ранений, но никто не остался без кровавого подарка.
С победным кличем на Эгрегия устремились пятеро. Другой отряд был еще далеко, чуть замешкался, продвигаясь через камни.
Эгрегий захлестнул пращу на талию, закрепил оружие и отбежал к камням. Тут он подхватил щит и копье. Крикнул Хенельге, чтобы та поберегла стрелы. Женщина вооружилась копьем, готовая колоть приближающихся противников сверху или сбоку.
Сломав строй, данаи окружили Эгрегия, из-за кромки щита сверкали глаза. В них читался страх, который, однако, не мешал воинам. Страх полезен, если его удастся обуздать.
Эгрегий отсалютовал врагам, держа в руке копье. Если и придется пролить свою кровь, то враги заплатят больше.
Данаи на шаг приблизились, скрываясь от ударов за широкими щитами. На чужака со щитов глядели обережные рисунки. Под щитами болтались шнурки, на которых были привязаны костяшки и бронзовые предметы. Воинов защищало не только умение сражаться, но и куча амулетов.
Сам Эгрегий лишился такой защиты. Почти все забрало море по пути себя. Эта дань соленой воде помогла сохранить жизнь, теперь сухая почва будет напоена соленой кровью.
– Ваши жизни достанутся Мефону! – прокричал Эгрегий.
Вряд ли данаи знали гирцийский. Варварский лай они проигнорировали. Просто очередной дикарь, которого следует научить уважению к цивилизованным людям. Воины подходили ближе, смыкая кольцо.
Эгрегий потрясал копьем, ища пищу для оружия. Наконечник бил по деревянным щитам, выбивая щепу и оставляя глубокие раны. О, эти ссадины на щитах станут прекрасными легендами.
Лишь бы воин вернулся с этим щитом.
Словно пса данаи оттесняли варвара к столбам. Они уже праздновали победу, их копья целили в грудь противника.
Эгрегий не дожидался удара. Он не боялся повернуться спиной к жадным копьям, открыться для удара. Наконечники его не достали. Эгрегий успел перемахнуть через преграду, отступив за которую, он выставил перед собой щит.
Данаи остановились. Кто-то должен первым забраться внутрь, чтобы встретиться с варваров один на один. Совсем другой расклад, риск возрос, но и победа вознесет воина до небес.
Смельчак нашелся сразу. Не зря же он стоял на правом фланге отряда. Воин направился к стенке. Он не успел переступить через стену, Эгрегий бросил копье, которое попало в щит даная. Там оно застряло, оттянуло верхний край щита вниз.
Воин выпучил глаза, провожая защищающую его кромку щита. Выставив вперед ногу, коленом он мог поддержать щит, выправить его положение. Не успел.
Эгрегий сделал шаг вперед и вонзил короткий меч в шею врага. Ни туника, ни плащ не могли защитить от удара.
Лезвие ножа рассекло завязки шлема, но тот не свалился, сидя на плотном подшлемнике.
Кровь брызнула из раны, заливая щит, одежду и окропляя алой краской каменную стенку. Воин с хрипом повалился вперед, рухнув на стену. Эгрегий сделал шаг вперед, взобрался на стенку, топча воина. Он не пытался убить того, кто уже умирал.
В руках Эгрегий уже держал чужое копье.
Внезапная смерть предводителя ошеломила воинов. Они сгрудились напротив входа, сжимаясь в тощую линию. Перед Эгрегием возникла стена щитов, не оскалившаяся жалами копий.
Сгрудившись, данаи только мешали себе. Они помышляли о защите, а не о нападении. Эгрегий наступал на них, отвлекая все внимание на себя.
Соскользнувшая вниз Хенельга, нанесла копьем удар вбок правофланговому данаю. Воин захрипел, повалился на бок, стараясь унять поток темной крови. Товарищ, стоявший рядом, пытался удержать его за щит, не понимая, что произошло.
Вся линия развалилась, данаи сломали строй. Их тела теперь открыты для копий. Рука, грудь, бедро, а затем и спина. Последнего воина Эгрегий поразил, бросив ему в спину тяжелое копье.
Сторожившие тылы милиты, поняли, откуда на самом деле идет угроза. За мгновение боя, отсчитанное галопирующим ритмом сердца, два отряда недосчитались пятерых бойцов.
Численное превосходство внезапно перестало быть таким уж ободряющим фактором.
Данаи отступали, закрывшись за стеной из щитов. Эгрегий посылал вслед уходящим тяжелые камни, хлестко ударяя пращой по воздуху. Погонял бегущих. Хенельга приканчивала раненных, а затем оттаскивала их к столбам. Их одежда, их оружие и броня стали трофеями.
Отогнав данаев, победители восславили Мефона.
Тела повесили на краю склона. Кровь еще вытекала из мертвых тел, окрашивая коричневый склон. Ни снег, ни дожди не в силах смыть бурые пятна с холма позора, со столбов гнева.
Легенда из героической стала печальной. Соль пропитала землю, написав имя Хозяина на завоеванной земле.
Ненужные доспехи, помятые шлема закрепили на столбах.
Отступившие враги расположились двумя лагерями в ста футах. От стрел и снарядов пращи их защищали камни. Данаи разжигали огонь так, чтобы было меньше дыма. Они выманивали чужаков, пытались их обмануть, что ушли. Никакого шума. Нет разговоров.
