- Ты совсем замерзла. Тебе нужно согреться.
Он скинул куртку совсем, но девочка его опередила. Мимолетным движением руки она скинула сначала один рукав платья, потом второй. Сигурд не дал ему сползти совсем, вовремя подхватив заношенную ткань. Он заставил ее одеться снова.
- Что ты делаешь?
Он знал, что она делает, но не мог этого позволить. Он накинул на ее плечи свою куртку, но она тут же начала сползать, и пришлось ее застегнуть. Обняв ребенка, Сигурд сел на свое место у костра. Прижимая к себе трясущееся от холода тело, он лихорадочно пытался найти выход там, где его нет. Девочка подобрала под себя ноги и прижималась к горячему телу Волка, всхлипывая. Из-за чего именно – неизвестно. Он не стал ее ни о чем спрашивать.
Только почти под утро она, наконец, заснула, окончательно согревшись. Кинув в костер горсть топливных шаров, Сигурд осторожно опустил девочку на землю, нагретую своим телом. Это мало поможет – туман сделает одежду сырой и холодной, но ему нужно было идти.
Неслышно ступая, он выскользнул за пределы лагеря, не замеченный дозорными. Они все еще умудрялись его не замечать, хотя он придирался – они теперь были подготовлены куда лучше, благодаря ему.
Бесшумно, словно клочок тумана, он скользил до самых позиций врагов – своих и повстанцев. Идея была не очень хорошей, но он не слишком переживал. Одним врагом меньше, а у девочки будет теплая одежда на первое время.
Сейчас было легко перебить большую часть этого лагеря. Он шел между спящими солдатами. Старик был прав. Что по ту сторону фронта, что здесь – были одни и те же лица. Помоложе и постарше, мужские, женские. Только тут не было детей.
Он предпочел подавить свое здравомыслие, которое подсказывало, что на войне хороши любые методы. У него еще оставалась пусть и смешная, но честь.
Убил он только одного врага. Найдя человека, похожего телосложением на Милу, он остановился возле него.
Это была миниатюрная женщина. Она спала на чем-то тонком, напоминающем коврик, укрывшись своей шинелью. Под головой лежал небольшой рюкзак – видимо, с личными вещами и патронами, походные обычно больше, чтобы можно было взять дополнительный груз.
С едва слышным хрустом под его пальцами лопнули шейные позвонки. Она так и не проснулась. Только голова мотнулась в сторону, и из-под сбившегося головного убора высыпались неровно остриженные волосы. Они были такого же светлого цвета, что у Милы, только чистые и расчесанные.
Он быстро и тихо снял с женщины одежду и затолкал ее в рюкзак. Прихватив шинель, он выскользнул за дверь помещения. Возле входа в здание дремали трое солдат. Как только обнаружится, что произошло, они наверняка лишатся жизней, но иного выхода Сигурд не видел. Их он тоже не тронул.
Вернулся он быстро, хотя и не особенно торопился. Девочка все еще спала. Во сне она немного переползла от огня, и теперь лежала, обнимая упрятанный в ножны меч. Сигурд улыбнулся. Ребенок в мире войны даже во сне тянется к оружию.
Он не стал будить девочку и сел у огня, положив возле нее рюкзак и шинель.
Сидеть пришлось не долго. То ли почуяв его взгляд, то ли выспавшись, Мила шевельнулась. Точнее, шевельнулась куртка Сигурда, под которой тщедушное тело ребенка совершенно терялось.
Она как-то судорожно вздохнула и принялась выбираться из-под тяжелой ткани. Когда ей это удалось, Сигурд, сидевший рядом, еще ближе пододвинул к ней принесенные вещи.
- С добрым утром.
Она обернулась, с каким-то неверящим выражением лица.
- А мне снилось, что ты ушел.
На постоянно серьезном и слегка угрюмом лице Сигурда проступила улыбка. Только ради нее он научился улыбаться более-менее натурально. И так, чтобы окружающие не пугались. Он кивнул на предусмотрительно расстегнутый рюкзак.
- Примерь это.
Девочка неверяще уставилась на торчащую наружу теплую одежду. Тонкие руки протянулись, было, взять ее, но отдернулись.
- Это что, мне?
Сигурд вновь усмехнулся.
- Мне это не полезет. Одевайся.
Словно мелкий хищный зверек, она накинулась на вещи. Бросив взгляд из стороны в сторону, прижимая сверток к груди, ища, где можно переодеться, она смутилась, похоже, забыв, как ночью пыталась соблазнить молодого Волка. Поняв ее, Сигурд улыбнулся в очередной раз.
- Не бойся, я закрою глаза.
И он их действительно закрыл, оставшись сидеть неподвижно, прислонившись к куче пустых ящиков, хотя она и произнесла негромко: «Не обязательно».
Какое-то время был слышен шорох, потом он прекратился.
- Можешь смотреть.
Сигурд открыл глаза. Девочка вся сияла от счастья, словно сбылась ее давняя мечта.
- Тебе очень идет.
Мила вся зарделась от смущения.
- Правда? Ты так считаешь?
Он кивнул. Конечно, он не стал ей говорить, что форма на ней висит мешком, не смотря на туго подтянутые ремни и лямки. Вообще говоря, форма ей действительно шла. Даже слишком. Она была похожа на убитую женщину. Но, в конце концов, самое главное, что эта одежда была теплой. Обувь и вовсе пришлась впору. Девочка заправила штаны в голенища сапог с высокой шнуровкой, и стало не заметно, что они длинны ей.
Подскочив к Сигурду, она бросилась ему на шею, обнимая. Он не успел отстраниться, когда уголка губ коснулись ее губы, но он не позволил ей большего, отодвинув ребенка. К тому же у него созрел коварный план.
- Давай договоримся. Одежду ты оставляешь себе, но за это будешь съедать весь свой рацион. А то форма свалится с тебя, а ты и не заметишь.
Девочка, даже не задумавшись, закивала головой. Ее переполняла щенячья радость. Потянувшись вперед, Сигурд дернул за рукав. В его ладони остался армейский знак различия. Он снова притянул к себе рюкзак и вытряхнул его содержимое на землю. Девочка стояла рядом. Она смотрела, как Волк сортирует выпавшие вещи. Патроны он сложил в одну кучку. У девочки не было оружия, но у убитой женщины оно было – он засунул пояс с кобурой и ножнами сюда же, хотя сейчас отложил в сторону. Зеркало, расческа, мыло – девочка отложила и это в сторону – пригодится. Швейные принадлежности – тоже. Из личных вещей у женщины было только три, завернутых в плотную бумагу, пикта. На них была она, мужчина и ребенок, совсем маленький. Все три были разные, но одного содержания. Это была мирная жизнь убитого им солдата.
Девочка с интересом взяла в руки небольшие снимки. Она долго их рассматривала.
- Кто она? Она похожа на мою маму. А он – на папу.
У Сигурда зашевелились волосы на загривке от страшной догадки. Он пожал плечами.
- Просто похожи. Люди бывают похожими.
Мила как-то рассеянно кивнула.
- Да, бывают.
Она кинула в костер и пикты, и бумагу, в которую те были завернуты, а Сигурд решил расспросить людей о родителях девочки. Неужели он убил ее мать?
Ему стало как-то нехорошо от осознания возможной ошибки. Он подтянул к себе ремень с оружием.
Вначале, он взял в руки нож и освободил клинок из ножен, грубых, кожаных, но отлично подогнанных. Сталь была великолепна, хотя рукоять можно было бы сделать получше, из более твердого дерева, с насечкой, чтобы рука никогда не соскользнула, но это оружие делалось в заводских условиях, массово, никто не вкладывал в него душу. Он решил, что, когда будет возможность, возьмется за него и переделает, чтобы девочка училась владеть по-настоящему хорошим оружием. О том, что им придется расстаться, он старался пока не думать.
К небольшому пистолету он даже примериваться не стал. Если это оружие поставляли в армию, значит, оно не плохое. Имперские силы уже очень редко пользовались подобным, заменив такие модели более мощными. Он проверил магазин – полон. Он дал его Миле. Та, благоговейно и осторожно взяла его в руки, но поморщилась – слишком тяжел еще для нее. Когда-нибудь потом…
Взвыли сирены, которые предупреждали о нападении. Сигурд спешно кинул все вещи в рюкзачок и, сунув его девочке, подхватил свое оружие. Она без слов поняла все и бросилась в укрытие, пока взрослые, которые могли держать оружие, спешно снаряжались.
