Только Рина как-то забыла упомянуть, что сама с ним частенько играется, умиляясь ему и вспоминая себя пару лет назад!
— Да не, ты чё, Хвостик молодец! — возразил Саня, аж руками замахав. — Он уже даже умеет всякое колдовское. Немножко. Хвостик, покажи чё-нибудь, а?
«Не хочу. Меня тут обижают. Не любят».
— Эх ты, котяра… Ну ладно уж, не буду тебя заставлять, я ведь хороший хозяин! — важно-важно протянул Саня, от чего все взрослые за столом пришли в неописуемый восторг.
«Ну хорошо, кожаный, уговорил».
И кот вальяжно встал, выгнул спину… А затем его окутал ярко-золотистый свет, а когда он погас, перед нами предстал уже не кот, пусть и большой, а натуральный тигр!
Золотистый, полосатый и с клыками-саблями!
— Р-рыр! — рыкнул он, подходя к столу, на который теперь мог без труда поставить лапу. — Сар-рдись вер-рхом!
Когда он сказал это вслух, а не мысленно, все удивились ещё сильнее. Сам не свой от гордости, Саня выскочил из-за стола и махом влез на тигра, занявшего полкухни…
Чтобы тут же рухнуть на пол. Вновь окутавшись светом, тигр резко уменьшился, снова став крупным котом. Правда, всё-таки подставившим мягкий бок под падающего мальчишку.
— Ай! Эй! Хвостик, ты чё⁈
«А я совсем ненадолго решил превратиться. И ты должен был это почувствовать. Будет уроком тебе, мяу».
Понятно. Видимо, кот и его хозяин только-только освоили этот трюк, и превращение пока не может длиться дольше полуминуты, или вроде того.
Но это уже очень и очень неплохо. Какую-нибудь шпану шугануть хватит с головой!
Саша вообще рос молодцом. Пусть и немного… ну ладно, очень хвастливым и самодовольным. Но он каждый раз умел подать своё хвастовство так, что все вокруг оставались довольны!
Вот как сейчас — похвалился своим достижением (А оно именно его, сам бы Хвостик, без подпитки хозяина, такое не сумел), но вышло так, что он и хозяин хороший, и с котом ладит, а выпендривается не он, а вредный Хвостик. Недурно, недурно.
Этому же способствует и внешность парня. Если я с возрастом становлюсь всё более крепким и каким-то суровым что ли, может даже мрачноватым, то он ничуть.
Стройный светлокожий блондин с лёгкими веснушками и золотистыми вихрами, Саня смотрит на мир огромными голубыми глазами, от которых тают все — семья, учителя, девчонки.
Да, пару «любовных писем» он уже получил. В элитных школах ведь дети играют во взрослых ничуть не меньше, чем в обычных.
— А у вас, Костян, как дела? — спросил батя, в последнее время нами очень довольный. — Начали чему-нибудь новому учить?
— Само собой! Второй год же уже, скоро, можно сказать, на арену!
Тут я, конечно, преувеличиваю — полноценные учебные бои нам пока не светят, но обучение и правда очень изменилось. То самое обещание Жени показать нам, что у нас МАГбой, начало сбываться с первых дней.
— Нас начали учить вообще много чему. Понемногу — основам боевого кодекса, но это пока так. А главное — общим началам боевой магии. Что откуда берётся, что чему соответствует, что и как можно применить.
— Да! — вклинилась Рина. — Круто! Я узнала, как от моей силы могут защититься, закрывая разум и рассеивая внимание! Мне вчера как раз задали помедитировать и подумать, что с этим сделать можно! Вот сейчас доем и пойду…
Оружейному бою нас тоже продолжили учить — два занятия в неделю буквально ломились от концентрации материала. Но, как любила приговаривать Женя, «тяжело в учении — легко в бою».
И я с ней в этом полностью согласен. Пусть для меня все эти уроки магии — школьные азы. Но и я вижу пользу. Ведь я узнаю, как мыслят и действуют боевые маги в этом мире.
Так что филонить на занятиях я и не думал. А вот выпросить у родителей самопишущую ручку и тетрадь казалось заманчивым.
Осенние праздники тоже прошли без таких эксцессов, как в прошлом году. Даже сдвоенный день рождения Миры-Лизы не «порадовал» никакими детскими выходками.
Мы поздравили Мари, она и её прихлебатели — Лизу. Только вот тогда, подойдя для поздравлений, я заметил кое-что странное.
Кулона на принцессе не оказалось. Ну, того самого, подаренного Федей. А ведь весь прошлый год она носила его не снимая — во всяком случае, я часто видел его у девочки на шее.
Что-то мне подсказывает, что она вообще носила его не снимая. Ну, например то, что я видел в её снах, когда ещё их посещал.
Давненько я туда не заглядывал. Надо бы наведаться, пообщаться. Привлекать внимание в школе не очень хочется, так что я просто подарил ей симпатичную заколочку к прошлогоднему платью и всё на этом.
Платье, кстати говоря, Мари ни разу не надевала. Даже интересно — вроде как оно ей понравилось.
Неужели, надевать подарок от «какого-то там» простолюдина — ниже её достоинства? В таком случае она уже хуже, чем казалась.
Но пока рано делать поспешные выводы. Всё-таки она ещё ребёнок — мало ли что там случилось. Отсутствие амулета меня беспокоит куда больше.
Если я вообще должен беспокоиться о ком-то вроде неё.
Подходила к концу осень, в городе всё сильнее холодало. Не сказать, чтобы школьная жизнь была пустой, или скучной. На переменах стоял гвалт, ребята все давно сто раз передружились, перессорились и снова передружились.
В том числе и с моей компанией. Помимо той тихой девочки с её братом, многие стали тянуться к нам. Особенно ввиду наших успехов в клубах. Я частенько слышал, как девчонки с МагБоя тайком и шёпотом просят Рину научить их драться.
— … А то дурацкие мальчишки задираются! Ни во что нас не ставят! А дома драться не учат…
Возгордившись от такого внимания, Рина начала проводить для пары девчонок тренировки. Ну как «проводить»… Пытаться. Но все, кажется, были довольны.
Рина — тем, что могла иногда поколачивать своих учениц, ученицы — тем, что их поколачивала своя, девочка.
А не какие-то там мальчишки!
И только ко мне никто ни за чем не обращался. Не знаю уж, почему так вышло, но все мои друзья влились в общую жизнь класса, и даже Василиса Андреевна постоянно хвалила их за активность.
А вот я остался в стороне, хотя ничего специально для этого не делал.
Может, рожа у меня слишком серьёзная. Может репутация моего рода напрягает знатных отпрысков — про восстание Осинских, вообще-то, мы тоже на уроках немного разговаривали.
А может в этом возрасте дети уже хорошо чувствуют, кто свой, а кто чужой. Четырёхвековой маг, очевидно, чужой.
Как бы он ни косил под ребёнка.
— Пум-пурум… — бурчал я себе под нос, размышляя об этом по дороге со школы. — Пурум-пурум. Парам. М-да.
Как же мне исполнить свой старый план и заполучить известность и славу? На МагБое я безусловно лучший, как и в учёбе. Но лучших редко любят и превозносят… Если они просто лучшие.
Чтобы быть объектом признания, а не неприятия, нужно удивлять. Делать нечто выдающееся не рутинно, а яркими вспышками.
Кого-нибудь спасать, кого-нибудь побеждать…
— Осинский… Э-э… Костя.
…Стать символом каких-нибудь перемен. Да или, хотя бы, прославиться громкими выходками. Хотя нет. Такой дешёвой славы шута мне не нужно…
— … Костя Осинский! Я, вообще-то, с тобой разговариваю!
…Или, к примеру… Да кто там ещё⁈
Я резко обернулся. Погода на школьном дворе стояла самая мрачная. Начинался декабрь, и уже четвёртый день всё вокруг поливал ледяной дождь с мокрым снегом. Пожухлая жёлто-коричневая трава покрылась бледно-серой снежной шапкой.
А тропинки развезло в промёрзшую стылую грязь.
И именно с одной такой тропинки — неприметной, выходящей из-за насаждения кустов, меня звал девичий голос. Я замер, всматриваясь. И считывая знакомую ауру.
— Мари, ты чё тут делаешь? — удивился я, распознав в фигурке в плаще-дождевике аж целую принцессу. — Чего тебе?
— Как ты меня так легко узнал⁈ — тряхнула мокрой головой она. Так, что аж капюшон соскочил — и Мари поспешила натянуть его обратно. — Иди сюда!‥ Пожалуйста.
Я прищурился. Как непривычно слышать из её уст такие слова. Ишь ты — пожалуйста! Ну ладно… Опасности, вроде, не чувствую. Да и Заклинание молчит.
