– Жека! Да ты ранен!
Разведчик, дурачась, вылупил глаза:
– Да ладно?
Кирилл вздохнул. Неловко перегнувшись через адаптов – ворочаться в тесноте дрезины было неудобно – достал аптечку.
Он был готов к продолжению беседы. К тому, что его обругают, а то и побьют: ведь столько времени потеряли из-за его нерешительности, чудо, что вообще живыми выбрались. Но, бинтуя Джеку раненное плечо и украдкой поглядывая на Рэда, понял, что оценок поведению новобранца в бою адапты давать не будут.
Резкие на слова и скорые на расправу, мыслили воспитанники Германа исключительно рационально. Для них был важен результат. А салага-бункерный, поначалу растерявшийся, в итоге сумел справиться с собой. Значит, и рассуждать тут, по логике адаптов, было не о чем.
Они проехали еще с десяток километров. Кириллу приказали снова завернуться в палатку – в метаниях по платформе намотанный саван сбился.
Когда вокруг стемнело, остановились. Разожгли костер. В плече у Джека засела пуля, и Кирилл наотрез отказался извлекать ее непрокипяченным пинцетом. Споров о том, кто из них с Рэдом будет проводить операцию, почему-то не возникло.
Заметив, что вода закипает, Кирилл протянул Джеку обезболивающее.
– Выпей.
– Да еще чего! У нас – свои колеса… Командир? – Джек вытащил из рюкзака фляжку.
– Обойдешься, – отрезал Рэд. – Если карта правильная, то через пару часов до следующего поселка докатимся – а ты со сбитым прицелом… Не хрена. Жри, что дают.
Джек скорчил гримасу такого отвращения, как будто ему предлагали проглотить живьем лягушку. Со вздохом отложил флягу и закинул таблетки в рот. Не похоже было, чтобы предстоящая операция разведчика пугала.
А Кирилл волновался до дрожи в коленях. Подумал, что если кому тут и не помешал бы глоток-другой, так это ему. На порезах – в основном, собственных – натренировался уже изрядно. А вот пули из ран не вытаскивал до сих пор никогда.
Он протер спиртом еще теплый после кипячения пинцет. Вдохнул поглубже.
– Не бзди горохом, бункерный! – привычно ухмыляясь, подбодрил Джек. – Небось, не зуб вырываешь. Орать не буду.
Странным образом его слова Кирилла успокоили. Руки перестали дрожать. Кирилл запустил пинцет в рану – Джек, поморщившись, выругался – и подцепил пулю.
– Ку-да, блин?! – рассердился раненый. Это Кирилл, с облегчением разжав пинцет, уронил кусочек металла на землю. – Ищи ее теперь… – Джек низко склонился, раздвигая здоровой рукой траву.
– Зачем тебе? – удивился Кирилл.
– Собираем. – Джек прицельно нырнул пальцами в листья одуванчика и продемонстрировал пулю. – Вот она, родимая! – Тщательно вытер находку о штаны и спрятал в карман.
– Мы все собираем, – объяснил Рэд, – что из нас выковыряли. Примета такая. Чем больше соберешь – тем меньше потом словишь. Ясно?
Кирилл, помедлив, кивнул.
Непростое ремесло адаптов сопровождалось массой различных примет и суеверий. Например, перед тем как покинуть очередной поселок или место дневки, следовало обязательно «присесть на дорожку», иначе «пути не будет».
Если в телегу собирались залезть одновременно парень и девушка, делать это первым должен был парень – «а то колесо отвалится». А за упомянутое Кириллом в начале похода словосочетание «в последний раз» его едва не побили. По верованиям адаптов, никакие действия не должны были производиться «в последний раз» – для того, чтобы этот самый раз действительно не стал в твоей жизни последним.
Логика в приметах, в большинстве случаев, отсутствовала напрочь, однако спорить с друзьями Кирилл не рисковал. А недавно поймал себя на том, что и сам перенял привычку стучать по дереву и отплевываться. Примета о «выковырянных» пулях была на этом фоне ничем не лучше и не хуже.
Адапты на молчание Кирилла никак не отреагировали. Они спешили. Залили костер и поехали дальше.
Во всех читанных Кириллом книгах и смотренных фильмах герои, впервые совершившие убийство, обязательно страшно мучились. Во сне их непременно терзали кошмары, они кричали от ужаса и просыпались в холодном поту – тут, как правило, очень кстати оказывались рядом нежные подруги, в основную обязанность которых входило утешение страдальцев, – а наяву героев преследовали навязчивые видения и голоса убитых.
С Кириллом ничего подобного не произошло. Виной ли тому была зверская усталость – измочалился за эту ночь не только он, но даже выкованные из стали адапты – или пара утешительных глотков из фляжки, которыми, вместо нежной подруги, поделился Джек. Но последней мыслью перед тем как вырубиться было что-то вроде: «Где же он, зараза, его берет?» Мысль касалась самогона в Джековой фляжке, волшебным образом из ночи в ночь пребывающей в состоянии «почти полная», и к убитым Диким отношения не имела. И кошмары Кирилла тоже не мучили. Возможно, просто не успели.
Писатели и сценаристы отводили персонажам на душевные муки гораздо больше времени, чем предоставил Кириллу Рэд. Сегодняшний отдых бойцов ничем не отличался от предыдущих. Показалось, как обычно, что едва успел закрыть глаза – а командир уже тряс за плечо.
Времени до дождей оставалось все меньше. Нужно было спешить.
Глава 24
Калачинск – Каргат – Новосибирск (581 км)
Отряд остановился в километре от города. Рэд ушел на разведку. Как именно ухитрялись адапты пробираться по заполненным людьми поселкам Диких, оставаясь для них невидимыми, Кирилл не знал даже в теории – этому его пока не учили. Как-то, короткими перебежками от строения к строению, ухитрялись.
Вернулся командир расстроенным.
– Хреново дело. Там поперек рельсов столб лежит, бетонный. Давно, небось, упал. Прям посреди города.
Кирилл и Джек приуныли. Бетонный столб – не мертвое тело. Ногой не спихнешь.
– Гранату бросить? – предложил Джек.
– Вряд ли… Такую дуру взорвать – противотанковая нужна. Или взрывчатка.
Джек довольно ухмыльнулся и полез в рюкзак.
– Жека… – озадаченно наблюдая, проговорил Кирилл. – Вот если сейчас окажется, что ты из гарнизона еще и эрпэгэшку упер…
– Угу, – ухмыляясь, подтвердил Джек. – А пока все отвернулись, еще и базуку свистнул.
Он картинно завис над рюкзаком, не спеша демонстрировать сюрприз. Рэд театральные паузы не ценил. Молча выдернул из рук у Джека мешок.
И извлек оттуда отнюдь не противотанковую гранату – хотя Кирилл, зная разведчика, и этому не удивился бы – а небольшой пластиковый пакет. В содержимом которого Кирилл без труда опознал порошок, с чьей помощью взлетела на воздух отмель у Набережных Челнов. Уверенности в том, что пакет достался Джеку в качестве награды за добрые дела, у него не было. У Рэда, очевидно, тоже.
– Жека, – покачивая в руке сверток, с угрозой проговорил он. – Вот, ей-богу – прибью когда-нибудь.
– Угу. И будешь тогда столбы лошадиным навозом взрывать. – Джек взял у командира пакет, взвесил в ладони. – Подумаешь, отсыпал маленько! Тут и двухсот грамм не будет. Как знал, что пригодится.
– Прибью, – повторил Рэд. Но уже без прежней решимости. Кивнул на пакет Кириллу. – Бункерный, как? Хватит тут на столб?
– Хватит… – Кирилл озадаченно разглядывал взрывчатку.
– А чего кривишься?
– А то, что не только столбу хватит. Еще и рельсам останется.
Рэд нахмурился.
– Лопнут?
– Думаю, да.
– Ну, и фиг с ними! – отмахнулся Джек. – Десяток метров, небось, и по земле прокатим.
– Угу. Ты покатишь – а Дикие сядут под деревом и будут ждать, пока накатаешься.
– Диких нужно отвлечь, – предложил Кирилл. – Чтобы они где-то в другом месте собрались.
– Концерт устроить? – саркастически уточнил Рэд. – Фейерверк забабахать?
Джек гоготнул.
– А че, концерт – это я могу! Начинаем представленье, начинаем песни петь! Разрешите для приличья на х… й валенок надеть… Но лучше – пожар, – деловито предложил он. – Красивше будет.
Идея понравилась. Что именно поджечь, долго не думали. Пустых деревянных домов на окраине города хватало.
