На краю Дикого Поля (СИ) - Ежов Сергей

  - А, сам Белов пожаловал! Ну выходи, князенька, есть к тебе вопросы у значительных людей.

  - Я привёз новейшее изобретение для великого государя, мне назначена аудиенция. - не выходя из кабриолета сказал я.

  - К царю тебя пускать не велено. - отрезал есаул. - Вылезай, скотина!

  - Значит правду люди говорят, что скоро вороны получат много поживы. - вздохнул я и потянулся к верёвочкам, закреплённым в откинутом тенте.

   Рывок, и в небо ушли две ракеты, красиво так рассыпавшие красные огни над Кремлём.

  - Ах ты сволочь! - заорал есаул - Хватайте его ребята, и в подвал!

   Два здоровенных стрельца как морковку выдернули меня из кабриолета, ловко скрутили руки, натянули шапку на глаза, и потащили куда-то. Я не сопротивлялся. Бесполезно.

   В помещении, куда меня доставили, не было окон, зато имелись многоярусные нары, на которые я и уселся. Вскоре ко мне втолкнули Петю-певуна. Выглядит Петя очень нехорошо: одежда порвана, без пуговиц и карманов, лицо покрыто кровью, на шее характерные полосы: явно Петю душили. Я помог мужику улечься на нарах, оторвал полосу от подола нижней рубашки и стал ею обтирать лицо Пете.

  - Кто тебя так, Петя, и за что?

  - Люди Шуйского, кто ещё.

  - А за что?

  - Ясное дело за что: за близость к царю-батюшке. Извини, барин, тяжело мне говорить, болит очень.

  - Потерпи, родной. Мне очень важно знать: Иван Васильевич жив?

  - Жив. Эти гады пытаются его заставить бармы снять и принять постриг.

  - Давно это началось?

  - Вчера вечером.

  - Боярские сотни на Москву пришли?

  - Ждут с часу на час.

  - Ну слава всевышнему и всем его ангелам: успели! - вырвался у меня вздох облегчения - Петя, кто во главе заговорщиков?

  - Иван Андреевич Шуйский, Александр Иванович Воротынский, Андрей Михайлович Курбский̆ и Алексей Фёдорович Адашев.

  - Адашева не казнили за его преступления?

  - Простил его великий государь, мягкосердечен он, к сожалению. В поместье своём он жировал, а Курбский в соседнем. Так вместе и приползли, вместе с Шуйским.

  - А военные силы заговорщиков каковы?

  - Стрелецкий полк под командой Назарки Развалихина. Прежнего полковника, отказавшегося поддержать заговорщиков удавили подручные есаула Каличенки.

  - Ну слава богу! Из этого полка верну заговорщикам от силы две сотни, а у наших силы поболе. А кто склоняет великого государя к постригу, неужели митрополит Макарий?

  - Макарий и сам в узилище. Сильвестр-протопоп и какой-то иеромонах Рёдигёр, не знаю, как дразнят, паскуду.

  - Ну ладно, отдыхай, а мне надо подумать.

  Петя вырубился. Всё-таки сильно досталось человеку, уж каким чудом он жив остался, неясно. Я накинул на него свой кафтан, всё-таки в помещении прохладно, и стал оглядываться.

  И тут до меня дошла неправильность этого помещения: это не тюремный застенок, и не какая-нибудь казарма, а склад! Нормальный такой крепостной склад, скорее всего для продовольствия, поскольку здесь чисто, сухо и имеется хорошая вентиляция. А нары, на поверку оказались стеллажами. И двери довольно просторные, хотя почему-то открываются вовнутрь. Должно быть коридоры узкие, вот и сделали внутрь.

  Маму их пятнадцать раз!!! Да у меня шикарная возможность не встречаться с заговорщиками. Это они Петю побили да забыли, а со мной, за все мои художества, отнимающие у этой сволочи возможность хрустеть французской булкой, непременно сделают что-нибудь эдакое... противоестественное, но очень запоминающееся. А оно мне надо?

  Я бросился к дверям. Задвижки изнутри нет, но зато, есть щели между кирпичной кладкой и косяком двери. Отлично!

  Что же, будем обороняться. Я бросился к стеллажу и подручными средствами, то есть руками и ногами, отломал одну доску. Работать головой как-то не хотелось. Не тот запал. Хорошо, что гвозди в эту эпоху дорогие, вместо них используются деревянные нагели, а то было бы труднее. Оторванную доску я положил одним концом на стеллаж, другой на пол, и принялся прыгать на доске, пока не сломал её.

  - Ты чего скачешь? - удивился Петя, проснувшись от произведённого мною шума.

  - Думаю дверь заблокировать, не хочется общаться с заговорщиками.

  - А, ну тогда я тебе помогу.

   Вдвоём мы, при помощи найденной Петей деревянной колотушки заколотили крупные щепки по периметру двери. Затем ещё два колышка забили в мощёный камнем пол, выворотив два камня, а затем, упирая в них доски, подпёрли ими дверь.

   Вовремя! В коридоре раздался шум, и кто-то попытался открыть дверь. Дверь, естественно, не шелохнулась. В дверь стали стучать разными предметами, кто-то впав в раж, колотился всем организмом, но бесполезно.

  - А зачем мы заперлись? - задал резонный вопрос Петя - Всё равно дверь сломают, ещё хуже будет.

   Петя не трусит, просто ему требуется объяснение.

  - Я ведь, Петя, в Кремль неспроста приехал. Поступили сведения, что тут происходит что-то нехорошее, вот мы и заподозрили измену и бунт. Другие мои товарищи подняли войска, а я поехал на разведку, с тем, чтобы если подозрения верны, то верные царю-батюшке стрельцы задавили бы заговор и бунт.

  - Что-то тут не складывается: Кремль обнесён высокой стеной, ворота заперты. Возьмут тебя здесь, а тем, кто спросят, скажут, что мол великий государь задержал, или боярин какой.

  - Мы так и подумали, и на всякий случай я взял две шутихи, чтобы запустить их если подозрения верны.

  - Две-то зачем?

  - А ну как одна не сработает. Словом, когда меня встретил какой-то идиот в есаульских погонах, я шутихи и запустил.

  - Сильно побили?

  - Совсем не били. Выдернули меня из кабриолета, глаза закрыли, да и притащили сюда, а вскоре и тебя ко мне втолкнули.

  - Это хорошо. Вдвоём не в пример легче. Я знаешь, всё боялся, что все к самозванцу переметнулись, а видишь, как на самом деле-то.

  - На самом деле, большинство и не в курсе происходящего. А те кто догадался, те двинулись выручать царя-батюшку.

   В дверь ломились уже всерьёз: с криками, бранью, с ударами топором... Кричали чтобы мы открывали чтобы они нам головы открутили, кишки выпустили...

  - Что-то неправильно они нас уговаривают. Вот пообещали бы поцеловать в сахарные уста, то мы бы ещё подумали, правда, Александр Евгеньевич?

  - Несомненно. Лично я, буквально с детства только об этом и мечтал.

   В это время топор проломил дверь. Ещё один удар, и он проник к нам. Петя метнулся к двери, и палкой ловко прижал топор, не давая его вынуть. Я бросился следом, и схватившись за железо, дёрнул топор изо всех сил на себя. Дуракам везёт: отличный боевой топор оказался в моих руках.

  - Петя, не маячь перед дырой, неровен час, стрелу пустят или из ружья выпалят.

   И точно: в дыру сунулось ружьё, грянул выстрел и пуля впилась в стеллаж.

  - Ну держись! Они там кажется озверели! - порадовал меня Петя.

   За дверями раздавались команды, мат, просто крики, перемежаемые ударами в дверь...

  - Не скучает там народ, развлекается!

  - Этим дурачкам, похоже по рублю за нас пообещали, или по десять горячих, если срочно не доставят нас. - высказал предположение Петя.

  - Правильное стимулирование ускоряет трудовой процесс. - подтвердил я со всей серьёзностью.

   Раздался треск, и сквозь дверь проник следующий топор, уже плотницкий. Петя снова исхитрился прижать его палкой, а я, ударив со всей дури, перерубил топорище. В дыру снова сунулось ружьё, и я рубанул по стволу своим боевым топором. Прозвучал выстрел, и пуля расплющилась о противоположную стену.

  - Жаль, что ружьё не разорвало! - пожалел Петя - Эх, недолго нам осталось геройствовать!

  Петя как в воду глядел, только не угадал с причиной прекращения боя. В коридоре внезапно стихло, крики и стук в дверь как ножом обрезало. Было слышно, как супостаты уходят, неразборчиво о чём-то переговариваясь.

  - Что там такое?

  - Шут его знает. Может взрывать будут? Ты, Петя, там в уголке спрячься, может тебя осколками и не посечёт. Только уши заткни и рот открой, чтобы барабанные перепонки не лопнули.