Туман вокруг почернел, сгустился, обратился в удушливый дым. Сейчас Сын Неба не мог просто обратиться в колоссального дракона-громовержца, принять свой высший облик и исцелиться.
Он скрючился среди закручивающейся воронки силы, тощий бледный мужчина с худыми почти женскими руками, одетый в лазурный халат. Из его тела во все стороны забили молнии.
— Бегите!!! — послал он из последних сил импульс в пространство. — Спасайтесь!!!
О, его условные подданные уже и сами всё почуяли. Пожалуй, на целые миллионы земных километров вокруг не осталось ничего хоть немного живого. Только безжизненный туман.
Жаль, что расстояния в Тени — очень условная штука. И воля такой силы, как у Сына Неба, легко пробьёт себе проход в любой уголок подконтрольной реальности…
Осознав это, дух плотно зажмурил глаза и обратился внутрь себя. Попытался как только мог остро прочувствовать свою вину, свою неправоту!
Обратить всю свою волю и гнев на себя самого.
У него получилось. Предотвратить то, что случилось дальше, было невозможно. Исход Тьмы, так это называют в данном секторе.
Шагнувший в бездну бог, познавший Тьму дух, или падший бессмертный, в последний миг может исторгнуть из себя как бы свою тёмную часть. Весь негатив, скопление которого и приводит к… порче личности. К грехопадению, как это называют в одном из ближних миров Саваофа.
И чем сильнее сущность, тем больше разрушений причиняет такое чудовищно отторжение. А ведь и оно не всегда помогает! Тьма может сидеть в сущности слишком глубоко…
Но Сыну Неба до такого ещё далеко. Он ведь и закон нарушил сугубо из благих для миропорядка побуждений… Во всяком случае, он в этом уверен.
Весь свой гнев, всю ту тёмную энергию вины, стыда, ненависти к себе и зародившегося в груди презрения к слабости, Сын Неба обратил на себя. Пространство вокруг всё равно разорвалось и испарилось, туман сменился кромешной пустотой без капли света.
Но в первую очередь пострадало его собственное астральное тело. И, когда Сын Неба очнулся, когда вспышка тёмной ярости миновала… Он поглядел на то, что возникло перед ним.
На того, кто возник перед ним.
— Кто ты, явившийся в этот мир? — безэмоционально задал ритуальный вопрос Сын Неба.
Он глядел на человека, точную копию себя… но лишь на первый взгляд. Рваный халат цвета морского шторма, белёсое лицо трупа, искажённое гримасой ярости, палыющие чёрными молниями глаза.
А худые длинные ладони увенчаны кривыми грязными ногтями, больше похожими на когти.
— Я буду звать себя Пасынком Неба. — ядовито ответил новоявленный дух. — Я забираю у тебя одну из функций. Отныне карать недостойных буду я, а ты — лишь судить!
Сын Неба ничего не ответил. Что ж. Раз так, раз его тёмная сторона выродилась аж в целого отдельного духа, причём явно могущественного… Раз мироздание вырвало часть сути Сына Неба и отдала… этому…
Значит, так тому и быть. Он не станет дальше идти против мировых законов. Его реальность только что и без того заметно упала.
— Думаю, теперь эти пять демонов продержались бы секунды три. — печально произнёс он, мгновенно оказываясь в своём шатре.
Теперь тот был разделён на две равных половины.
В этот день в десятках окрестных миров поднялись цунами, бушевали ураганы и чудовищные грозы. Некоторые шаманы сходили с ума, или оказывались сожраны собственными разбушевавшимися духами… Но такая уж у шаманов профессия.
И опасна, и трудна.
Разбушевалась гроза и на Земле. На всей Земле. В мировую историю эта ночь войдёт как Ночь Шторма.
Глава 20
Кризис доверия
Всё-таки, иногда абсолютная власть знатных магов — это очень даже хорошо. Особенно для тех, кто умеет пользоваться ей к своей выгоде.
В целом, конечно, сомнительная система. Маг должен двигать прогресс, а не кипы налоговых отчётностей.
Но конкретно тем вечером, когда мы летели на глайдерах сквозь сгущающиеся грозовые тучи, я был более чем доволен. Ведь местные законы позволяют знати скрывать номера и опознавательные знаки своего транспорта.
Не любого, конечно, лишь нескольких элитных моделей. Но наш глайдер и глайдер Долгоруких к этому списку относится. Так что две чёрных стрелы инкогнито и без единой остановки достигли элитной парковки на крыше клуба Имредана.
Он уже ждал нас там лично.
— Как вам погодка⁈ — проорал он, перекрикивая ураганный ветер и не по-летнему холодный ливень.
— Прекрасная! — сплюнул куда-то вниз отец, выволакивая скрюченного пленника. — Чем меньше народа, тем лучше!
Имредан каркающе рассмеялся.
— Ха! Ты думаешь, какой-то дождик остановит модную тусовку⁈ Наивно! Сразу видно — не бывал в таких местах. Но не бойтесь, я уже обеспечил вам прямой коридор!
— Ты обеспечил, ну да, ну да! — прокряхтела старообразная голова, вытянувшаяся на серой ветке прямо из воздуха. — Залетайте, да побыстрее!
Перед нами открылся портал. Довольно небольшой и не очень удобный — но выбирать не приходилось. Скрючившись и сдавленно ругаясь, все пролезли в него и оказались прямо в подвале.
Да не в том, где я уже не раз бывал — в настоящем, бетонном. Где продолжало расти и укрепляться Древо Смерти.
— Вот так и работает кинематограф! — хмыкнул отец, бесцеремонно кидая демона на пол. — Дурачкам показывают красивую цветную картинку, а за кулисами, где-нибудь в секретном бункере, сидит какой-нибудь кровосос и пересчитывает зрительские денюжки!
— Минусы? — вышел из тени уже знакомый мне худощавый парень в костюме. — Все ведь в итоге только выигрывают!
— Да и не пересчитываю я ничего! — добавил та же голова на ветви. — Оно само считается! Схема, отлаженная сотнями тысяч лет!
Настоящее (во всяком случае, публичное) имя этого паренька — А Восемнадцать Три. Он тоже из Миазмов Легита, как мой старый квартирант.
Только вот он успел вырасти и вернуться в свой мир, а следовательно получил общую для Миазмов именную сетку.
Буква — имя-номер клана, член которого его породил. Буква А в легитском алфавите аж восьмая. Захудалый клан, восьмой из десяти существующих.
Первая цифра — номер поколения, к которому принадлежит носитель. Этот парень явно совсем молодой — у демонов даже два-три поколения сменяются тысячелетиями.
Ну а третья — вид носителя. Мой «квартирант», как я узнал, посещая это место, принадлежит к «первому» и самому многочисленному виду Миазмов — шпионскому.
Не помню, как они там называются на легитском. Мне, честно говоря, плевать.
Ну а этот паренёк — «третий». Соблазнитель. Тоже шпион, как и все Миазмы, но не чистый. Его демоническая сила воплощается не в способностях к добыче информации, а в умении обращаться в любых смертных и очаровывать их.
Так он добывал сведения о жизни имперской знати для всех нас. Просто в родном Легите ему как-то совсем не понравилось, а все приличные вакансии оказались заняты. Так что он просто слонялся туда-сюда по Москве и окрестностям, периодически вытягивая у смазливых девиц их души под пьяную лавочку.
Когда обворожительный красавчик посреди любовных ласк нежно просит у вас вашу душу, мало кто заподозрит неладное.
Ну а потом его трудоустроил наш… Артур, м-да. До сих пор не привык. Он предложил демону постоянный пассивный доход и работу вместо случайных заработков и постоянной угрозы попасться демонологам.
Что ж. Вот мы и здесь. Все посвящённые — мы, Имредан, Артур и А Восемнадцать Три, которого для простоты называют здесь Атрей — столпились вокруг скованного пленника, что-то шипящего с пола.
Детей тут же попытались задвинуть назад, но Артур тут же убедил всех, что никаких ужасных пыток не предвидится, так что детям смотреть можно.
— Они тоже неотъемлемая часть нашей… команды! — проскрипело Древо. — Можно сказать, подрастающая смена. Вам, смертным, смена всегда нужна. Пусть приобщаются к делу.
— Вот именно! — подхватила мысль Рина. — Чё это нас убрать⁈ Не надо нас убирать! Мы тоже хотим мочить демонов!
