– Не понимаю я Нифльхейм. Вроде шли на восток, а вышли на север…
– Мы все правильно шли, просто в лабиринтах легко потерять направление, – проворчал Джейкоб. – К тому же дороги там то повышаются, то понижаются – это тоже искажает восприятие. Если переживу наше предприятие, то покажу тебе кое-какие карты.
– Правда? – Глаза Джета вспыхнули от радости. Леер с Гином переглянулись, с трудом сдерживая улыбки. Похоже, их друг нашел свое призвание, не подозревая об этом.
Виг широко улыбнулся и махнул рукой, предлагая обойти здание закрытого шинного завода. Он заметно прихрамывал на левую ногу, но двигался ужасно быстро. Уставшая Леер еле поспевала, мечтая просто упасть где-нибудь и поспать. По дороге постоянно попадались баррикады, на которых дежурили люди в гражданском. Все они кивали Вигу и без слов пропускали.
– А ты полон сюрпризов, господин Виг, – протянул Джейкоб.
– Это район Атлы, – хмыкнул он. – Старуха умеет держать все вокруг в железном кулаке.
– А она сама?
– В Имин Рёге, конечно. Разбирается с другими проблемами.
– Так это вы, – догадался Гин. – «Барьеры Дома Атла».
– А ты не промах, – хохотнул Виг. – В отличие от других старух, Атла не пытается искоренить преступность Муравейника. Она ей хорошо доплачивает.
– А надежно ли это? Не сбегут ли такие наемники при удобном случае? – спросила Леер.
– На такой случай есть гейсы. – Он оттянул дубленку, показывая на плече сложную татуировку из паутины рун. Убедившись, что путники полюбовались, почесал седую волосатую грудь. – Почти пришли.
Слева возвышался холм, на котором стояла радиовышка и находилась редакция «Ока Хеймдалля». Но они свернули направо, прямо к улице, заполненной барами и сомнительными клубами. Окна «Цербера» были предусмотрительно заколочены, но Виг деловито постучал в тяжелую дверь, и она тут же распахнулась.
Народу внутри оказалось немного, и на них даже не особо пялились. Виг жестом пригласил присесть за свободный столик в углу. Леер втиснулась и привалилась к стенке. Проворная официантка тут же принесла чашки и разлила кофе.
– Но мы не заказывали, – удивленно моргнул Гин.
– Друзьям Вига – за счет заведения, – подмигнула девушка и неожиданно чмокнула Гина в щеку. Киота тут же залился краской, оторопело отшатываясь в сторону Леер, – а это от меня, красавчик, – она хихикнула, убегая к бару.
– У тебя тут это, – Джет выразительно постучал по щеке, переглядываясь с давящейся смехом Леер. Гин яростно принялся оттирать помаду. Джейкоб притворился, что ничего не видел, а Виг крякнул в кулак.
– Итак, что у нас там по Хеймдаллю? – вернул великан разговор в серьезное русло.
Джейкоб кратко рассказал, что они задумали. Виг кивал в нужных местах и совершенно не удивился ни могиле Торольва, ни его флейте-печати.
– Подключить систему оповещения к радиовышке совсем не сложно. Мои внуки запросто с этим справятся. Но вот насчет болот я не уверен. Это далеко и рискованно. Сколько ты сможешь играть так?
Леер стиснула зубы, грея руки о горячую чашку.
– Не знаю.
– Вот и я о чем.
– Тогда какой вариант?
Виг достал из кармана скомканную, испачканную в крови и грязи карту Хеймдалля и попытался расправить ее на столе.
– Вот! Старая арена-стадион рядом с радиовышкой. Она давно закрыта как аварийная, так что никому не сдалась. Мы заманим драугров туда.
– И?.. – выдохнул Джет.
– И взорвем. – Виг невозмутимо опрокинул в себя кофе. – Десятая Мать не просто так отправила вас ко мне. Подрывные работы – мой конек.
– Наравне с журналистикой? – не удержался Гин. Помаду он оттер с грязной щеки, поэтому к нему вернулось привычное ворчание.
– Все мои статьи – бомбы, – с гордостью сказал Виг.
Леер поперхнулась кофе от смеха, получив довольный взгляд Квасира.
– Нам нужно несколько дней на подготовку. К тому же придется все-таки оповестить Мать Атлу о том, что мы собираемся делать.
– Она нам не помешает? – с сомнением протянул Джейкоб.
– Она обрадуется, что мы решим проблему за нее.
– Вот и славно. Я займусь подготовкой, а вы пока отдыхайте.
– Я пойду с тобой, господин Квасир, – сказал Джейкоб.
– Я тоже, – вдруг вызвался Гин.
Виг окинул их насмешливым взглядом, допил кофе и кивнул.
– Хорошо, только не мешайтесь.
– Будь осторожен, – сказал Джет, а Леер молча похлопала его по плечу. Гин кивнул.
Задремавшую в углу Леер тронула за плечо официантка. Та самая, что подразнила Гина поцелуем. Она предложила им с Джетом поспать в подсобке на диване, но Леер твердо отказалась. Сон сняло как рукой.
– Мне нужна другая мелодия, – вдруг сказала она.
– Что? – Джет еще не до конца проснулся.
Леер подскочила и решительно направилась к бару.
– Девочка, а не рано для выпивки? – хмыкнул бармен, окидывая ее с головы до ног равнодушным взглядом.
– У вас есть ручка и бумага? Карандаш?
– Ну… да…
– Дайте сюда, – она почти вырвала у него из рук блокнот и карандаш и села за стойку, напряженно хмурясь.
Леер выдохнула через рот, стиснула протянутый огрызок и расчертила лист нотным станом. Все внешние звуки словно отрезало. Перед ней были только бумага, темнота подземелья и нервная дрожь ее пальцев. Через час она попросила еще листков и нож, чтобы заточить карандаш. Она вкладывала все свое знание и то, над чем думала эти дни. Бармен и официантки уже молча наливали ей кофе и подкладывали чистую бумагу, когда очередная исписанная и перечеркнутая гора летела на пол. Леер была будто одержима. Кажется, она действительно заболевала, потому что в глазах все плыло и кружилась голова, но Леер упрямо правила четверти на восьмушки и половинные на целые. Музыка ничем не отличается от математики – сплошной подсчет.
Джет тихонько сидел на соседнем стуле не мешая. Она была благодарна, что он ничего не спрашивает, но находится рядом. Кажется, она все же свалилась в обморок, потому что неожиданно очнулась на диване в полутемной комнате, укрытая теплыми куртками. Ее драгоценные бумаги лежали на тумбочке с отбитыми углами. Леер потерла воспаленные глаза, в которые будто песка насыпали, и подтянула к себе блокнот. И хихикнула. Наверное, в ней что-то переломилось, но Леер больше не ощущала себя беспомощной.
– Давай еще раз, – сказала она себе, подползла на другой краешек дивана под тусклый свет торшера, перечеркнула несколько тактов, которые ей не понравились, и начала сначала.
Через пару часов заглянул Джет с подносом в руках, а вместе с ним – Фьялар.
– Ужин! – объявил Джет и поставил поднос на тумбочку. Леер едва успела спасти свои записи.
– Мы составим тебе компанию, – Фьялар смахнула на пол скомканные бумажки и завалилась на диван, устало вытягивая ноги.
– Спасибо. – Леер поняла, что действительно ужасно голодная. Тушеный картофель с овощами и мясом пах невероятно вкусно.
– От Гина есть новости? – спросила Леер с набитым ртом.
– Пока нет, но там мой деда, так что не волнуйся, он присмотрит за ним, – подмигнула Фьялар, разминая шею до хруста. – Думаю, придут утром, когда драугров будет поменьше.
– Твой брат остался охранять Нифльхейм?
– Ага. – Она откинулась на спинку дивана и сползла, сонно моргая. – Скоро его сменят, а то во сне много драугров не перестреляешь.
Леер застыла с ложкой на полпути ко рту. Рагу капнуло ей на колени, оставляя жирное пятно на штанах, но она даже не заметила.
– Фьялар, да ты – гений!
– Да? – Она аж открыла глаза.
– Вот что мне надо! – Леер опустила ложку в тарелку и начала быстро-быстро что-то строчить в блокноте.
Фьялар посмотрела на Джета и одними губами спросила: «Она чокнулась?» Левски широко улыбнулся и покачал головой.
– Итак, – через десять минут Леер доела остывшее рагу и хлопнула в ладоши, будя заворчавшую от бестактного пробуждения Фьялар, – готово. – Ее лицо сияло.
– Что готово? – сонно прохрипела Фьялар. Ее волосы топорщились от сна, на щеке отпечатался шов куртки.
