А я всё раздумывал над вопросом Пилигрима… И не мог найти ни одного способа пристрелить этого монстра. Нет, пули из винтовки, конечно, шкуру пробьют… Но достанут ли до жизненно важных органов?
Мозг прикрыт мощным черепом. Можно добраться до думательного органа через нёбо, но ещё поди до этого нёба доберись… Разве что крокодилла наклонит голову вперёд, но они так на земле обычно не делают.
Сердец у него два: одно в груди справа, другое — в районе поясницы. Правда, и там, и там — костяной доспех. Другие органы защищены слабее, но эта туша от мелких повреждений сразу не помрёт. А вот мы от малейшего укуса — с гарантией.
— Может, попробуем его банально отогнать? — пришёл мне на помощь Пилигрим. — Ревун, прожектора… Может, испугается?
— А давай! — решил я, заметив, что крокодилла сменил тактику.
Перестав биться об камни головой, он отошёл… И теперь примеривался к булыжникам хвостом. И мне это очень не нравилось!.. Конечно, валуны сидели в промоине надёжно. А вот насколько они сами по себе крепкие — это вызывало вопросы. Упрямый крокодилла вполне способен был их расколоть. И тогда целостность конструкции оказалась бы под большим вопросом…
Бегом вернувшись в капсулу, я запустил прожекторы. Капсулу было видно снизу, но и с капсулы можно было направить свет вниз. Три мощных слепящих луча ударили прямо в морду рептилии, заставив её попятиться. Следом взвыл ревун, но его звук на крокодиллу произвёл гораздо меньшее впечатление. Видимо, потому что шуметь эта тварь и сама была горазда.
Свет крокодилле был неприятен. Свет его слепил. И монстр начал отступать, недовольно мотая головой. А тут ещё и Пилигрим, вскинув ружьё, прицелился и выстрелил в район глаза крокодиллы. Бил дробью, которая плотным пучком ударила в гигантскую наглую морду.
Задел он в итоге глаз или нет, мы заметить не успели.
Развернувшись, крокодилла показал чудеса скорости. Видим, решил не связываться с такой неприятной, да, к тому же, слепящей добычей.
Весь следующий час я не возвращался в кровать, ожидая, что крокодилла вот-вот вернётся. Но нет, больше в ту ночь он не появился…
Зато появился какой-то меховой зверь из Страшной Пущи. Разглядеть его никак не удавалось: он бродил где-то в отдалении, старательно избегая света прожекторов. Решив, что если зверюга всё-таки охамеет, меня тут же разбудят, я вернулся в капсулу и снова лёг в постель.
Дневник Листова И. А.
Сто шестьдесят пятый день. На охоте у озера.
Ещё один день мы занимались тем, что достраивали лагерь. Натаскали побольше камней в промоину, чтобы больше там ни один крокодилла не пролез — даже особенно матёрый.
Правда, теперь мы и сами там пролезть не могли. В итоге решено было делать подъёмник. Кто-то предлагал лифт на лебёдке, кто-то — опускающийся мост…
Но мы сделали не опускающийся мост, который надо было поднимать, чтобы перекрыть вход, а поднимающийся. Ну просто поднимать мост всегда долго. А вот опустить, благодаря гравитации, можно быстро. За время подъёма моста какая-нибудь быстрая тварь успеет добежать до него и, вцепившись, обрушить назад. И тогда всё — прямой путь в факторию открыт… Этот вариант, понятное дело, никого не устраивал.
В общем, решено было соорудить мост внизу, на земле. Мы ведь защищались, в первую очередь, от животных, а не от людей. Мост должен был состоять из скреплённых между собой брёвен, два из которых — длиннее остальных. Под них в склоне обрыва нужно было пробить две канавки, куда эти длинные брёвна вставлялись бы.
К этим же длинным брёвнам — прикрепить две верёвки, которые затем нужно было подтянуть на обрыв к подъёмной лебёдке. А чтобы мост удерживался не двумя канатами, а чем-то более существенным, в землю решили закопать два брёвна, которые выступали бы над обрывом — по краям поднятого моста.
После подъёма моста на них можно было положить ещё одно бревно. Вот оно и удерживало бы мост. Ну, во всяком случае, таков был план… При этой конструкции опустить мост было бы довольно просто. Надо было лишь выбить поперечное бревно, лежащее на двух выступающих. А это не так уж сложно, даже при наличии груза на мосту. Ну а если мост нужно опустить совсем уж срочно — это легко можно было сделать, обрубив канаты, после того как удерживающее бревно выбито.
Идея мне нравилась… Мне не нравилось время, которое ушло бы на реализацию. Несколько дней. И потому, не дожидаясь конца строительства и оставив в лагере тех, у кого не было репликационной капсулы, мы с Пилигримом и Мелким выдвинулись на пробную охоту. Мясо нам позарез было нужно, равно как и шкуры.
Добравшись до ближайшего озера, мы начали высматривать добычу, достойную столь славных мужей.
И это было нелегко. Слишком уж славными оказались мужи…
— А тот здоровый, с шеей, как у жирафа — чо, не? — указал Мелкий на что-то среднее между диплодоком и слоном.
У этого создания была длинная шея, чтобы доставать до крон деревьев. И даже недлинный хобот имелся: наверно, для различных манипуляций внутри этих крон. А ещё этот зверь был большой. Очень большой. Не диплодок, конечно, но три жирафа в нём точно поместятся.
— Нет, неинтересно! — признался Пилигрим. — Мы его даже втроём не дотащим! Даже если Русого и Хромую уговорим помочь.
Что, кстати, тоже вряд ли. На такое у нас способна одна лишь Кострома.
— А чо ты антилопов игноришь? — не понял Мелкий, указав на стадо животных, похожих на антилоп гну, которое медленно брело вдоль берега.
— Слишком легко! — отмахнулся Пилигрим.
— Грим, блин, надо просто шлёпнуть кого-нить… Ваще неважно, кого! Лишь бы съедобный! — возмутился Мелкий.
— Запомни, юный охотник! Нельзя просто взять и шлёпнуть кого-нить! — гордо ответил Пилигрим. — На охоте важно превозмогание! И сложности! Иначе это не охота, а бойня какая-то.
— Тогда бери вон того, страшного! — предложил я.
К берегу, подёргивая куцым хвостом, спускался массивный зверь, покрытый жёлто-коричневыми перьями. Изо рта у него, как бивни, торчали вверх четыре клыка. Ноги, по сравнению с телом, были тонкие, как у свиней — зато куда длиннее. Рядом семенила самка и пара мелких отпрысков.
При виде этого зверя «диплодок» предпочёл нервно посторониться, а стадо «антилопов», как их называл Мелкий, снялось и двинулось прочь, так и не добравшись до воды. Сразу было видно: к этой массивной туше здесь испытывают если не уважение, то, как минимум, опасение.
— А вот этот клыкастый подойдёт! — обрадовался Пилигрим. — А ну-ка, двинули туда!
Мы спустились с пригорка, с которого осматривали берег. После чего двинулись к опасной цели, пригибаясь и прячась в траве.
— Значит, так… Мелкий, встанешь тут! — приказал Пилигрим, указав на место, приметное тем, что рядом росли три крупных гриба, раскрывших шляпки под солнечными лучами. — Вано, тебе тоже место покажу… А Русому и Хромой я сам объясню, что делать.
— Ну-ну… — буркнул я, думая о том, что мы вот-вот потратим очередную жизнь.
Глянув на Русого, попытался объяснить ему, чтобы слушался Пилигрима, но если не справимся с клыкастым — чтобы уходил в факторию. Какие инструкции мой спутник даст Хромой, я не знал. Но её просить ни о чём не стал: уверен был, что меня она не послушает.
Мне досталось место у массивного валуна, рядом с руслом пересохшего ручья.
— Вот тут сиди! — Пилигрим взобрался на камень и глянул на берег озера. — Отлично! Ещё пьёт! Попробую его подстрелить… Если он побежит за мной, бестии его отвлекут, и я рвану сюда, а потом — к Мелкому.
— А мне что делать? — растерянно спросил я.
— Попытайся пристрелить, когда пробежит мимо! — посоветовал Пилигрим.
— Держи винтовку и отдавай ружьё! — с тяжёлым вздохом потребовал я.
— Вано, я в тебя верил! И надеялся, что ты это предложишь! — радостно ответил Пилигрим, тут же протянув мне своё оружие и патроны.
Если этот позёр не справится с клыкастым — мы тоже не справимся. Поэтому я без раздумий отдал ему своё оружие и тоскливо огляделся. Если помрём, искать потерянное снаряжение будет тяжело… Вся равнина поросла высокой травой. К тому же, вряд ли наши тела нас дождутся. Вдалеке крутилась стая мелких ящеров, и явно не просто так. Выжидали, пока им кто-нибудь или что-нибудь не перепадёт.
