Этого хватило за глаза — она кивнула и снова превратилась в слух. Вот я и расслабился. Вернее, извлек из рюкзака термос, поставил на колени, откинул крышку, выложил на столешницу несколько пакетов, взял самый маленький и подвинул к Недотроге:
— Надь, поздравляем с прорывом во второй Кошмарный ранг и дарим Искру змеи-теневика девятого.
— Девятого Кошмарного ранга? — изумленно уточнила дочка Цесаревича и ошалела. Но не от моего утвердительного ответа, а от реакции моих родичей, Императрицы, Виктора и Злобной Мелочи: эта толпа посмотрела на бедную женщину так, как будто она задала вопрос из категории «тупее не бывает». А потом заговорила Максакова и нанесла страдалице добивающий удар:
— Вик, Черный Беркут и его Стая на обычное зверье не охотятся вообще!
— Угумс… — подтвердил я, сдвинул вперед самый большой пакет и ехидно добавил: — Поэтому тут — двенадцать Искр, добытых с кабанов того же уровня. Как раз на всю вашу компанию.
— Ух-ты!!! — восхитилась Злобная Мелочь, сообразила, что перебила, виновато наморщила носик, как-то почувствовала, что я не в обиде, и дала волю проснувшемуся любопытству: — А с какими энергетическими узлами?
Я невольно улыбнулся:
— Стремительного рывка, площадной версии частокола, регенерации, усиления тела, сумеречного зрения и жара.
— Ура-ура-ура!!!
Тут заржали все. Но девочке было до фонаря — она расфокусировала взгляд, видимо, представляя себя перемещающейся в режиме Кошмара такого ранга, и забыла обо всем на свете. Секунд, эдак, на пять. А потом Ольга встала из-за стола и ушла забирать посылку из Большого Мира, народ унялся, а я продолжил раздавать подарки. Закончил как раз к возвращению благоверной, заметил в ее руках стандартный лист формата А4 с каким-то печатным текстом и «невольно подобрался». А она прошла к своему креслу, села, проглядела пару-тройку абзацев и чрезвычайно талантливо изобразила злую усмешку:
— Войну нам, конечно же, объявили. Но получили разрешение атаковать наше родовое владение двадцать шестого октября в ноль часов ноль минут. А дальше началось самое веселье: уже через сорок пять минут после публикации соответствующего указа Императора полыхнуло в Сети. Через час двадцать пять встали семь из двенадцати предприятий, принадлежащих роду Бредихиных. Из-за того, что весь наемный персонал объявил забастовку. Через два десять Иннокентию Ярославовичу начали звонить деловые партнеры и отказываться от продолжения сотрудничества. Через три с половиной часа его жену и двух дочерей не впустили в один из салонов элитной одежды Натальи Родионовны. А к шести вечера из рода Бредихиных успело выйти четыре с лишним десятка молодых парней…
— Мои заработали о-о-очень серьезную премию! — довольно мурлыкнула Карамзина, а Людмила Евгеньевна практически одновременно с ней задала чертовски правильный вопрос:
— Аналитики Кеши придумали недостаточно убедительную причину для объявления войны?
— Да нет, причина, вроде как, ничего — убедительная… — ухмыльнулась моя благоверная. — Но клинических идиотов в Империи немного. А умные, как выяснилось, успели зауважать наш род. Так что Бредихиным сейчас весело…
— … ребятишки Димы Ляпишева наверняка тихой сапой все углубляют и углубляют яму, в которую вляпался Кеша… — весело подхватила государыня и, конечно же, угадала, а Недотрога хищно оскалилась:
— А выбраться из нее будет невозможно, ибо объявленные межродовые войны не отменяют!
Пока народ высказывал догадку за догадкой и предвкушал, я вспоминал доклад Дайны и гордился ею со страшной силой. Ведь если подчиненные генерала Ляпишева точечными информационными вбросами углубляли яму только под позициями Бредихиных, то Аноним буйствовал в режиме тяжелого карьерного экскаватора
и создавал впечатляющие «пустоты» под всеми теми союзниками этого рода, которые перевели к ним своих Князей и Кошмаров. Потом задумался. Ну, или слишком глубоко ушел в себя. Поэтому вернулся к народу только благодаря тому, что меня легонечко пихнула Оля. И услышал второе повторение вопроса Злобной Мелочи:
— Игнат Данилович, а вы заходили глубже десятого круга?
Я отрицательно помотал головой:
— Неа. И пока к таким подвигам не готовы.
— А почему?
— Страшно, Лиз… — ничуть не кривя душой, заявил я, заметил во взгляде девчонки серьезный интерес без тени насмешки или другого негатива, оглядел остальной народ, явно жаждавший заметно более распространенного ответа, и криво усмехнулся: — Сегодня, охотясь в «десятке», мы вовремя заметили тигра, ощущавшегося ранг на четырнадцатый-пятнадцатый. В одиннадцатом круге и далее такие монстры будут встречаться значительно чаще. И не факт, что нынешний уровень наших навыков позволит их засечь и успеть уйти. Ну, и ради чего так рисковать?
Глава 34
23 октября 2514 по ЕГК
…Очередную рокировку провели в три часа ночи. В этот раз в Большой Мир свалили мы с Полинкой, а младшенькая, отдав мне «восьмерку», перешла в Лицей. Так что открытый прокол«сворачивал» я. А потом чмокнул Куклу в подставленную щечку, выделил сестренке полчаса на сборы и унесся в свою ванную.
В следующий раз пересеклись в двадцать восемь минут четвертого. В лифтовом холле хозяйского этажа. Я весело подмигнул на редкость деловой девице, затянутой в парадно-выходную «кожу», сделал комплимент и поднял на крышу. А ровно в половину взбежал по двери-трапу в салон «Орлана», сел в свое кресло, выглянул в иллюминатор и мысленно вздохнул: при наличии «Калитки» тратить время на перелет до Новомосковска очень не хотелось. Но светить наличие телепортации было нельзя.
Кстати, в этот момент Птичка почувствовала, что у меня испортилось настроение, сделала неправильный вывод и принялась забалтывать — заявила, что ей тоже не по себе без Оли и Светы, но эта разлука пройдет очень быстро, так что нам просто надо немного потерпеть. Я дотянулся до ее головы, ласково провел ладонью по волосам и… сорвал девчонку с нарезки: стоило мне убрать руку, как Полинка переместилась на пол, привалилась к моей ноге и нахально потребовала повторить.
Не унялась и после прилета на аэродром. В смысле, во время пересадки в разъездной минивэн, переезда до «Антея» и недолгого обмена любезностями с экипажем последнего еще держала себя в руках. Но как только мы вернулись в «Эскорт», утащила меня на задние сидения, затолкала на самое левое, легла на остальные, пристроила русую головенку на мое бедро и потерлась об него щечкой. Пришлось радовать дальше. Эдак минут двадцать-двадцать пять. А потом борт завершил набор высоты, и юная вымогательница ласки задрыхла.
Я тоже отключился, так как не видел смысла бодрствовать весь перелет. И провалился в настолько глубокий сон, что пришел в себя только в момент касания ВПП, зачем-то активировал бодрячок, огляделся прозрением, засек им десяток мелких грызунов, обретающихся под поверхностью земли, и пяток пичужек, улетающих от замедляющегося самолета, оглядел «силуэты» членов экипажа «Антея» и сосредоточился на самом близком. Вернее, сообразил, что снова запустил пальцы в волосы на затылке сестренки, услышал еле слышное, но страшно довольное мурлыканье, и невольно улыбнулся — девчонке было хорошо, и ее искренняя радость согревала душу.
В общем, покатушек по рулежкам мы с Птичкой толком и не заметили. Но борт как-то уж очень быстро доехал до парковочного места, остановился и опустил рампу, а Кукла, перебравшаяся на место водителя, тронула «Эскорт» с места и съехала на бетонку намного резче, чем хотелось бы. Поэтому Поля нехотя выскользнула из-под ладони, села, благодарно поцеловала меня в щеку и назвала самым лучшим братиком во Вселенной. Правда, потом выглянула в окно и недовольно засопела, но это было правильно. Ведь в Новомосковске лило, как из ведра, и сплошная стена из воды, в которую упирались наши взгляды, напоминала о скором начале сезона дождей.
