"Фантастика 2024-68". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Фролов Андрей

Собрал в рюкзак обрывки пластиковой удавки, которой мне стягивали руки, пустую банку из-под эля с моими отпечатками; порылся в запасах и нашел нужный бутылек ароматического масла, причем не для повседневного использования, а самый едкий, от которого лично у меня непрерывно слезились глаза. Щедро обрызгав стул, ящик и пол, я натянул кобуру, пальто и рюкзак. Еще раз осмотрелся.

Поздравляю, Ланс! Ты встретил царицу переделок и она вознаградила тебя своим царственным прикосновением! Как там сказала старуха-кочевница? Над тобой копится буря близкого ненастья… Вот уж точнее и не скажешь.

Первым делом нужно уходить. Как можно быстрее и как можно глубже. Нужно залечь на дно и подумать, взвесить, оценить. Именно для этого в подвале «Угля» у меня и имелась резервная нора, за которую я тоже исправно платил. А своим ответом на кодовую фразу Сапфир только что обещала оперативно подготовить ее к моему возвращению…

Задержавшись на границе светового круга, я оглянулся и еще раз взглянул на скрючившегося Разрушителя.

— Прости меня, пунчи, — пробормотал я, проклиная едкий маскирующий секрет, наполнявший мои глаза предательскими слезами. — Прости…

И неловко заковылял в темноту склада, направляясь к западной стене.

Глава 4

ПЛЕШИВАЯ ЛАПА

Как можно догадаться, этой ночью мне почти не довелось поспать, даже после позорного бегства в скромную микронору. Раны, взвинченность, страх, чувство вины, тревожные мысли и адреналин исправно выполняли свою работу, подстегивая организм эффективнее самой забористой чинги.

Первую половину ночи я вовсе помнил смутно. Как искал гендо Проги, который тот совершенно точно угнал неподалеку от «Сдержанной благодати»; как пытался темными неухоженными дворами срезать путь мимо оживленных перекрестков, усыпанных гроздьями смирповских камер; как за пару кварталов от дома бросил краденый двухколесник и проулками, будто жалкий жулик, проскользнул в «Кусок угля»…

Первым четким воспоминанием после бегства из склада неожиданно оказалась собака. Тощая уличная псина, дремавшая на крыльце служебного спуска в подвал «Комплеблока-4/49».

Разбуженная внезапным вторжением бесхвостого уродца в глухом капюшоне, она казалась недовольной, но даже не попыталась огрызнуться. Изможденная голодом и побоями, она кое-кого напоминала. А косилась при этом до того уныло, будто сумела проникнуть в мое будущее, и увиденная там картина удручила ее еще сильней…

Сапфир уже дожидалась в подвальной норе. Разумеется, не находя себе места. Несмотря на тревогу и нетерпение, она старательно проделала необходимые приготовления, быстро и незаметно перетаскав сверху необходимые вещи, содержимое тайника, и даже пополнив запас продуктов крохотного холодильника.

Увидев меня в дверях, синеволосая помощница ахнула. Осела на хвост, прижав дрожащие пальцы к губам и будто удерживая вопль, но очень быстро пришла в себя и сразу окружила деловито-суетливой заботой. Именно она помогла мне залатать дыры, благо аптечка в резервной норе была заготовлена объемная и добротная.

Но едва кровь была смыта (а зуб зафиксирован сцепляющим гелем, на грудь и ребра нанесена сетка застывающей каркасом мази, раны обработаны «нифотехом», а разошедшийся шрам на правой скуле повторно ухвачен биоклеем), я искренне обнял свою незаменимую помощницу и сразу отослал наверх. Без возражений.

Если за «Углем» станут следить, то неладное не должен заподозрить даже отец Сапфир, управлявший перенаселенным комплеблоком. И именно по той же причине я ничего ей не рассказал.

Одна половина Ланса Скичиры при этом была уверена, что это разумно, правильно и вообще хорошо; что только так Сапфир не будет подвергнута возможной опасности… Вторая при этом сомневалась и без умолку корила себя за ненужную скрытность — верная девчонка так многое делала для меня вот уже не первый год, что была достойна знать хотя бы чуть-чуть.

Победила в итоге молчаливо-заботливая и неблагодарная половина. Поэтому я ничего не сказал. К тому же выставил Сапфир в технические коридоры чуть более грубо, чем вообще требовалось.

Оставшись один, я несколько минут неподвижно стоял посреди крохотной комнаты и прислушивался к череде однообразных техногенных звуков, наполнявших подвалы комплеблока вокруг моей каморки. И только после этого окончательно уверовал в чудовищность случившегося минувшим вечером…

Окровавленный жилет и штаны отправились в стиральный аппарат, не новый и дребезжащий, зато доставшийся бесплатно. Выставив на нем долгий и мощный режим, я плеснул себе паймы в старый треснувший стакан, сдернул с дивана полиэтиленовый кожух и завалился на его продавленную тушу.

Напротив, на расстоянии, едва превышавшем дистанцию вытянутой руки, серела скучная бетонная стена. При желании на нее можно было спроецировать яркие динамические свето-струнные обои, но я даже не прикоснулся к консоли. Сидел напротив пустой серой стенки и смотрел внутрь себя. Вспоминал и взвешивал.

Перед бегством я все-таки связался с «Детьми заполночи», иначе быть не могло. С разбитой уличной консоли, поминутно принимавшей мелочь. Буквально в ста шагах от склада, где навсегда остался Проги. Замотав платком рот, чтобы исказить голос, хотя с моим изжеванным лицом и распухшей скулой в этом не было никакой необходимости.

Я не знал, кто ответил на «горячей линии» казоку, но уточнять не стал. Просто оставил короткое сообщение, что один из парней в приметном черно-желтом жилете лежит в старом складе у Черноводного канала, на самой границе Бонжура и геджеконду[1] Сина-Дина. А затем немедля укатил прочь, напоследок безжалостно опрыскав консольную будку вонючим маслом.

«Дети» заберут своего. И сожгут с причитающимися почестями. И это было правильно. Что при этом подумает Нискирич, обнаружив рядом еще двух жмуриков, которых можно без лишнего труда увязать с «Уроборос-гуми», мне представлять не хотелось…

Как и рассказывать о случившемся отчиму. Потому что (вот так очередной сюрприз!) ситуация осложнялась местом схватки. Чуть конкретнее: полуразрушенный склад, по совместительству подработавший местом моего истязания, находился на границе жалкой геджеконду, по-прежнему контролируемой «Верткими прыгунами». И входившей (быть такого не может!) в сферу интересов моего хищного отчима.

Не сводя застывшего взгляда с унылой пыльной стены, я пытался угадать, намеренно ли убийцы Пыльного привезли меня на окраину именно этих трущоб, или подходящее для пыток местечко удачно подвернулось на пути их фаэтона?

Я покачал пайму в стакане, сделал осторожный глоток и скривился от жгучей боли в разбитых деснах. И вообще, тяжелая голова помешает здраво мыслить… Встал, безжалостно вылил остатки в приемное отверстие крохотного пищевого комбайна, притулившегося возле узкой кабины химического туалета.

«Уроборос» будут меня искать. Почти наверняка.

Я грохнул двоих казоку-йодда, причем не самых последних, и это уже не казалось ненарочным оскорблением главы клана в ненавязчивой беседе. Значит, наша новая встреча — лишь вопрос времени…

Катая такие вот жутковатые мысли по гулким просторам утомленного сознания, я провел почти три часа. Почти не меняя позы и не ощущая впивающихся в задницу диванных пружин. Изобретая и тут же отбрасывая стратегии собственного выживания.

Магда? Только в самую последнюю очередь. Держу пари, что для начала Красная Сучка вдосталь поиздевается над моей неудачливостью, а затем просто откажет в защите. К тому же таким поступком я вскроюсь на весь Бонжур, и тогда улица охотно поможет ищейкам Сакаги без следа похоронить предателя и стукача…

Нискирич? Нельзя. Во всяком случае, сейчас. Он будет в ярости. А когда ее буря отступит, обязательно встанет на мою сторону. Ну, скорее всего. Но даже если хотя бы ненадолго предположить именно такой исход, хвостатый отчим станет активно защищать пасынка, а новый враг «Детям заполночи» сейчас ох как некстати. Особенно такой…

Галло Ш’Икитари, которого я привык называть Перстнями? Что он ответит мне, даже близко не подступившемуся к решению его вопроса? И как на все это повлияет протекция, которую отныне оказывают «Желтым котелкам»? Лично я на месте Перстней, узнав о неприятностях с Сакагой, наверняка бы дал задний ход. И отрицал любое соучастие, лишь бы невольно не столкнуть лбами «Диктат» и его не менее мощного собрата из центральных районов гнезда…